Алекс Орлов - Двойник императора

Бодрящее действие стимулирующего укола позволило директору Кнацелю легко шагать впереди Эдди, Фалька, доктора Блума и двух адвокатов из конторы «Маркс и Локкард».

Мартин Тобст и Росс Кригенс расточали улыбки налево и направо и придавали процессии более представительный вид. Однако напряжение чувствовалось на каждом шагу. Охранники подозрительными взглядами провожали Эдди Шиллера и доктора Блума, а на Томми Фалька показывали пальцами.

Некоторые сразу узнали в нем недавнего похитителя директора Кнацеля.

Вскоре к процессии присоединились руководители отделения криминальных расследований — лейтенант Гронтски и сержант Стейнмарк.

— Мы не можем себе позволить потерять последнего директора, — объяснился Гронтски с Томми Фальком, который поинтересовался личностями полицейских.

Когда вся делегация подошла к кабинету директора Кнацеля, Гронтски и Стейнмарк, демонстративно отстранив Фалька, вошли вместе со всеми.

Это не ускользнуло от внимания Эдди Шиллера, и тот сделал Фальку успокаивающий жест.

— Прошу садиться, господа, — прогнусавил Кнацель и угнездился в своем кресле. Доктор Блум посмотрел на часы и озабоченно покачал головой — стимулирующие инъекции действовали на его пациента все слабее.

— Если в этом есть необходимость, доктор, сделайте ему укол, — распорядился Эдди.

Лейтенант Гронтски переглянулся с Бобом Стейнмарком, и тот еле заметно ему кивнул. Ник поднялся со своего места и спросил:

— Что здесь, собственно, происходит, господа? И почему директор Кнацель находится в таком жалком состоянии? — задавая эти вопросы, лейтенант смотрел только на Эдди, безошибочно определив в нем главного.

— Если вы возглавляете отдел криминальных расследований, господа, то должны знать о покушении на директоров компании. Мистер Кнацель — единственный, кому удалось уцелеть, — сказал Эдди. — Кстати, вы нашли тех, кто организовал эту преступную акцию?

— Конечно, мистер Шиллер. Эту акцию организовали вы.

— Вам что, лейтенант, мало платят? — поинтересовался Эдди.

— Вряд ли этот тон уместен в данной ситуации, мистер Шиллер, — не испугался Гронтски. — Безумный директор, ваши люди и пара продавшихся адвокатов — вы все находитесь в нашей власти, и мы намереваемся передать вас в руки… — Тут лейтенант сделал многозначительную паузу:

— Главного Арбитра,

Однако ожидаемого эффекта фраза на слушателей не произвела. Вместо этого Эдди Шиллер внимательно посмотрел на полицейского и спросил:

— Может быть, чистосердечное признание облегчит нашу участь, лейтенант?

— Все решает суд, а суд Главного Арбитра короток.

— Тем не менее вам все-таки хотелось бы узнать о наших преступных планах? — продолжал Шиллер.

— Ну, конечно, — согласился Гронтски.

— Тогда садитесь, лейтенант. Я вам расскажу.

— Спаси… — Ник оборвал себя на полуслове, поняв, что едва не сказал «спасибо, сэр».

— Так вот, господа, мы хотели захватить контроль над компанией и решили добиться этого грубым, но эффективным способом — ликвидацией всех директоров, кроме мистера Кнацеля и его помощника Рубена Заки. Однако неожиданно для нас в дело вступил ликвидатор, работавший на третью сторону. Им, между прочим, оказался председатель Шандор Гретски. По виду — старая развалина, а на самом деле опытный убийца и феноменальный стрелок. Только чудо спасло мистера Кнацеля. Его смерть никак не входила в наши планы. Ценой титанических усилий нашего медицинского светила доктора Блума, — и Эдди указал на смутившегося врача, — Гилли Кнацель выжил, чтобы от лица Совета передать мне права на управление компанией.

— И вы думаете, что этот фокус пройдет? — с нескрываемой иронией спросил Гронтски.

— Помолчи, Ник, — неожиданно вмешался сержант Стейнмарк, затем повернулся к Эдди и продолжил. — Не обращайте внимания на слова лейтенанта Гронтски, сэр. Он никудышный политик, но отличный полицейский.

— Я в этом уверен, — милостиво кивнул Шиллер. — Вы можете быть свободны, господа.

— Да, сэр, — поспешно ответил Стейнмарк и, сделав Нику страшные глаза, подтолкнул его к выходу.

В коридоре лейтенант накинулся на Стейнмарка:

— Что ты себе позволяешь, Боб? Эти преступники, они…

— Умоляю тебя, Ник, заткнись. Давай отойдем подальше, а то охранники уже на нас таращатся.

— Ну что? — недовольно спросил лейтенант Гронтски, когда они вышли в холл.

— А то, Ник, что нужно было смотреть в иллюминатор.

— И что там было, в иллюминаторе?

— Корабль Главного Арбитра, который, как собачка на привязи, ждал своего хозяина.

Полковник Роман Дукакис слушал монотонный голос майора Соринена и одобрительно кивал в те моменты, когда Джек Соринен делал паузы.

Полковник совсем не слушал майора, а только молча кивал. Зная это, майор бубнил себе под нос, не стараясь, чтобы полковник что-то разобрал. Он уже привык к заведенному Дукакисом порядку и перестал экспериментировать, как это случалось раньше.

Раньше он иногда вставлял фразы вроде: «Старый козел пошел за водой» и делал паузу, а полковник утвердительно кивал. Иногда майора заносило, и он говорил: «Ты глухой старый козел», и полковник опять кивал. Так Джек Соринен развлекался до тех пор, пока однажды, дослушав очередной доклад до конца, полковник заметил:

— Ты, конечно, остроумный парень, Джек, но твои однообразные шутки про козла, мне уже надоели.

Соринен тогда извинился и больше не вставлял в донесение никаких шуток, однако он был уверен, что полковник все равно его не слушал.

— У меня все, сэр, — сказал Джек Соринен.

— Да? — очнулся полковник. — По-моему, сегодня ты был слишком краток.

— Нет, сэр. Как обычно — двенадцать минут. — И для убедительности Джек продемонстрировал свои часы.

— Да, действительно, — согласился Дукакис, не глядя на циферблат. — Тогда займемся делами.

Джеку была знакома эта фраза. Непонятно ему было только одно — зачем зачитывать вслух донесение, написанное на листке бумаги, вместо того, чтобы сразу заняться делами?

— Итак, секретарь Лиги Порядка дал указание разобраться с ситуацией вокруг «Айк-Металл».

— Можно вопрос, сэр? — спросил майор.

— Ну…

— С каких это пор секретарь Лиги Порядка дает нам задания?

— Не будь так наивен, Джек. Вся сила у Лиги. — Полицейский флот, взносы на поддержание института Арбитров. Юридически Протекторат выше, но что он может без Лиги? Поэтому наш фактический босс — секретарь Маргарет Каллай. И не вздумай говорить, что ты этого не знал.

— А я и не говорю.

— Кстати, ты почему сегодня не куришь? Обычно после твоего ухода у меня дым коромыслом, а что же сегодня?

— Забыл сигареты.

— Хочешь, возьми мои гостевые.