Карл Шрёдер - Солнце Солнц

Ему нужно было лишь представить требуемые компоненты и распорядиться о доставке их сюда. Складируйте у двери, приказал он, с волнением наблюдая, как его распоряжение начинает выполняться.

Неудивительно, что сюда никого не допускали! Ведь достаточно каприза, прихоти, чтобы уничтожить Кандес, а если не станет Кандеса, погибнет вся Вирга.

Думать об этом не хотелось. Зато настроение поднялось, когда он увидел, как малюсенькие машины потянулись одна задругой к двери центра. Слишком легко. И слишком большая власть. Интересно, что будет делать Венера Фаннинг, когда это все кончится? Или что сделает Кормчий Слипстрима, если потребует и получит от Фаннингов ключ от Кандеса?

Убедившись, что машины послушно и четко исполняют его распоряжения, Хайден вышел из маленькой комнаты, перебрался через несколько стен, проскользнул под другими и поспешил к входу, где оставил байк.

Надо еще раз все проверить. Потом он сложит солнечные компоненты в сеть и привяжет ее к машине. И еще… стоит, пожалуй, подумать, что сказать остальным, когда они увидят его багаж.

Кое-кого придется убеждать. Особенно Карриера. Хайден планировал воздействовать на него через Венеру. Если удастся убедить ее, что такова его награда за участие в этом предприятии, то, может быть, она сумеет сдержать своего телохранителя.

Он свернул за угол.

Входная дверь была открыта.

Хайден притормозил и осторожно вытащил саблю. Неужели гехелленцам удалось взломать дверь? Это представлялось маловероятным — почему именно теперь? А что, если — от этой мысли у него похолодело внутри — дверь осталась открытой, и сюда мог проникнуть любой. Раньше он об этом не думал. Гехелленцы здесь?

Первый из заказанных им пакетов уже висел снаружи. Он невольно улыбнулся. Осмотрелся. Байк на прежнем месте; похоже, его никто не трогал. Да и не видно никого. Он осторожно двинулся к двери.

Карриер возник совершенно неожиданно. Вынырнул из темноты снаружи и встал, заслонив собой проход. За его спиной чернела ночь.

— Вот ты где, — сказал он. — А я-то голову ломал, что же такое ты попытаешься выкинуть. Что попытаешься, в этом я не сомневался.

— Не твоя забота, — сказал Хайден.

— Новое солнце для Эйри — моя забота. Карриер вытащил саблю.

«Ладья» с ревом и пьянящим безрассудством мчалась сквозь мрак. Все правила и инструкции, составлявшиеся столетиями и детально регламентировавшие прохождение такого вот облака, улетели, фигурально выражаясь, за борт, и Чейсон Фаннинг представлял, как порхают листочки в инверсионном потоке. Он вел крейсер со скоростью сто миль в час, потом двести и наблюдал, как точки на дисплее обретают отчетливые формы, превращаясь в боевые корабли Формации Фалкон.

Офицеры стояли на своих местах с бледными лицами. Трэвис плотно сжал губы и вцепился пальцами в край кресла. Логика утверждала — на такой скорости столкновение неизбежно, но из всех находящихся на мостике самым спокойным был оператор радара.

— Два градуса влево, пять к югу, — говорил он. — Шесть градусов вправо… немедленно. — Штурман, который вел корабль вслепую, повиновался беспрекословно, бросая корабль в безумные повороты.

— Получаем дополнительные сигналы, — сообщил оператор. — В точности, как она и сказала.

— Хорошо. — Чейсон мрачно улыбнулся. — Вы знаете, что делать.

Флот Фалкона медленно крался через облачный океан; никто не мог сказать, как далеко простирается туман.

— Равняйтесь на те байки, — сказал он. — Предупредите другие наши корабли, чтобы делали то же самое. Мы собираемся содрать их часовых, как сухие струпья.

Двигатели завыли, ускоряясь на еще одну отметку.

За иллюминаторами мелькнуло что-то темное и затем — бум! Корабль дернулся от удара, но не сбавил ход.

Чейсон моргнул. Они сбивали сторожевые байки Формации. Как когда-то «Мучитель» высылал разведчиков, чтобы не наткнуться на препятствие — получилось, правда, неудачно, — так теперь и Фалкон выставлял их на фланги и вперед. При отсутствии радара байки были единственным средством, дающим какую-то гарантию безопасного прохода в темноте и через облака.

Еще один удар по корпусу… и еще. На экране радара Чейсон видел, как слипстримовские корабли настигают байки врага, и те просто исчезают.

Впереди была огромная, но нечеткая капля, вероятнее всего, новый дредноут — ужасное орудие, равного которому в Слипстриме никто никогда не видел, кроме как на расплывчатых фотографиях. Как ни странно, они вряд ли смогут увидеть его и сейчас. Если все пройдет хорошо, экипажи даже не вступят в визуальный контакте врагом, которого уничтожают.

«Ладья» просканировала пространство впереди. Чейсона заверили, что чистого воздуха нет.

— Приготовиться установить мины, — распорядился адмирал. И тут же: — Тормози, тормози! — Он услышал, как захлопали, вылетая из корпуса, тормозящие паруса, и в следующее мгновение ткнулся носом вниз. Трэвис вцепился в спинку стула. «Ладья» застонала, замедляя ход. — Стоп машины!

В наступившей внезапно тишине были слышны лишь порывы ветра да шуршащее дыхание тормозящих парусов. Крейсер прошел мимо невидимого дредноута и встал на его пути.

— Выпустить мины! Быстро-быстро-быстро!

Ветер ворвался в открытые двери ангара. Вдалеке послышался отчетливый рокот — как будто какое-то чудовище прочищало горло.

И потом гром.

Кровь Хайдена лентой извивалась в центре комнаты, как будто пытаясь найти его вслепую. Карриер полоснул его по щеке.

— Подожди! — Хайден попятился. Первый выпад противника застал его врасплох, но теперь у него в руке тоже была сабля. Как приятно было бы наброситься на него, человека, убившего его родителей, но еше приятнее оказалось принять другое решение.

— У тебя есть шанс спастись, — сказал Хайден, видя, что Карриер готовится атаковать.

— Спастись? — Карриер рассмеялся. — Ты просто не знаешь, с кем связался.

— Я не это имею в виду. Я говорю о твоем сыне. Карриер побледнел.

— Что…

— Ты предал его! Твой сын погиб из-за тебя. И это не дает тебе покою. Без него твоя жизнь потеряла смысл, так ведь? Это же видно — по твоему голосу, по походке. Я сразу понял, что тебя что-то грызет, только не знал причину до прошлой ночи.

— Моя жизнь тебя не касается, — проворчал Карриер. — Подумай о своей.

— Ты убедил себя, что сделать уже ничего нельзя. А я говорю, что можно. Есть способ все исправить. Понимаешь?

Карриер явно сдерживал себя из последних сил.

— Нет.

— Подумай, что почувствовал бы твой сын, если бы узнал, что принял другое решение? Что благодаря тебе его проект наконец реализован?

Карриер молчал.

— Через несколько лет Слипстрим уйдет от Эйри. Почему бы не оставить жизнеспособную нацию? Ведь именно этого он хотел. Позволь мне взять части для нового солнца. К тому времени, когда оно будет готово, мы уже не сможем угрожать вам. Душа твоего сына возродится в этом свете. И он вернется к тебе. Еще не поздно.