Дмитрий Воронин - Операция «Одиночество»

Вечером того же дня на орбите, как и ожидал полковник, появились три огромных транспорта. Комендантом все еще числился капитан Руштер, однако фактически вся полнота власти находилась в руках у Рейкера, чем он не замедлил воспользоваться. Организовав на вид интенсивную погрузку людей в корабли, он тем не менее поставил дело так, что отправка каждого шаттла занимала вдвое больше времени, чем могла бы — многократное пересчитывание заключенных, оформление документов и прочая нудная бюрократическая волокита, хотя и вполне соответствующая принятому порядку. В условиях непосредственной угрозы нападения Патруля у капитанов трейдеров начался нервный тик, однако полковник оставался непреклонен — порядок есть порядок.

Тревога поднялась ночью — боевые силы Патруля вышли на орбиту Аркола. Погрузка заключенных была в самом разгаре, хотя, если бы не вмешательство Рейкера, рекны могли бы и успеть. Все три транспорта, почти не имеющие поддержки боевых кораблей, предпочли немедленно сдаться на милость победителя. Чтобы исключить всякие сомнения в этом вопросе, Сергеев привел к планете авианосец и три крейсера, предполагая, что «мясокомбинат» будет охраняться.

Один из капитанов транспортных кораблей попытался обратиться за помощью к Рейкеру:

— Господин полковник, ведь ваша яхта вооружена! Неужели вы допустите...

— У вас в голове опилки, капитан. Патруль расстреляет мою яхту еще до того, как она покинет атмосферу. Я не самоубийца, капитан, поэтому ничем помочь вам не смогу. Принимайте решение, исходя из собственных сил. Однако напомню, что наш Мудрейший Император категорически запрещает сдаваться в плен, в этом случае на Рекне вас ждет тюрьма.

Разумеется, после такой отповеди, капитан немедленно подал сигнал о капитуляции, на что и рассчитывал полковник. Однако решить вопрос с более чем трехтысячным гарнизоном было куда сложнее. Рейкер продумал этот вариант и, как ему казалось, нашел неплохой вариант.

— Руштер! — рявкнул он в микрофон внутреннего селектора — Немедленно ко мне!

Капитан появился буквально через минуту. Видно было, что он чуть не сходит с ума от страха.

— Что вы думаете теперь делать?

— Н-не знаю, сэр — голос капитана заметно дрожал, руки тряслись и вообще всем своим видом он демонстрировал полную обреченность.

Рейкер усмехнулся — он мог дать голову на отсечение, что через минуту этот идиот будет лизать его сапоги от свалившегося на него счастья.

— Моя яхта может принять на борт два десятка рекнов. Остальным придется прикрывать наш отход. Отберите самых, на ваш взгляд, ценных бойцов. И быстро. Остальные пусть займут оборону на территории комбината — здесь прочные стены и они смогут продержаться достаточно долго.

Если бы у капитана было время подумать, он, возможно, догадался бы, что против даже одного ШТ все три тысячи его солдат с легким оружием не смогут сделать совершенно ничего. Однако думать в настоящий момент он был неспособен. Он преданно глядел на полковника, ожидая сигнала, чтобы сломя голову броситься выполнять его указания.

— Ну, что вы ждете? Выполняйте!

Капитана как ветром сдуло. Отбирая людей и отдавая распоряжения, он все же нашел в себе силы дать указания уничтожить оставшихся в лагере людей, однако, стараясь не отступать слишком далеко от полученных указаний, он отрядил на это задание всего два десятка бойцов, справедливо, в принципе, считая, что вооруженные бластерами и вибромечами солдаты способны уничтожить любое количество безоружных заплывших жиром «макак». Насчет заплывших жиром он был в чем-то прав, а вот относительно «безоружных» — слегка заблуждался.

Рейкер тем временем поднялся на борт своей яхты. Согласно плану, который он же и составлял, от момента появления на орбите кораблей Патруля до высадки десанта должно пройти ровно сорок минут. Это время было перед мысленным взором полковника расписано с точностью до минуты — его яхта должна была покинуть Аркол за одну-две минуты до появления на территории комбината морской пехоты. Двигатели почти набрали нужное количество энергии для прыжка, на яхту стали прибывать солдаты, причем Руштер забрался внутрь первым, растолкав своих подчиненных.

— Извините, сэр... — он появился на пороге боевой рубки. — Самые лучшие бойцы здесь, сэр. Остальные занимают оборону, как вы и приказали. Я дал команду перестрелять оставшихся обезьян, простите за смелость...

«Смелость... — подумал с презрением Рейкер — Для этого идиота смелость, это на шаг отступить от данного приказа. Лучше бы он проявил смелость в бою, так нет же, чуть не обмочился от страха».

— Конечно, капитан, вы поступили совершенно верно. Все уже внутри? Тогда вперед.

Яхта приподнялась на несколько метров над бетоном посадочной площадки и ушла на струну. Рейкер проверил показания приборов и повернулся к капитану.

— Надеюсь, для уничтожения макак вы отрядили несколько сотен бойцов? Кажется, там их осталось еще тысяч семь-восемь. Думаю, они успеют выполнить задание до того, как десант свалится им на головы.

На капитана было жалко смотреть, его кожа побледнела, губы тряслись, глаза закатились.

— Что с вами, капитан. Я жду ответа. Сколько солдат вы отобрали в команду для уничтожения этого стада?

— Д-д-в-в-а....

— Два взвода? Да, маловато, они могут не успеть. К тому же, не забывайте, где-то на территории лагеря находятся похищенные бластеры.

— Два отделения, сэр, простите, я не думал, я совсем забыл... — капитан совсем сник, но врожденный трепет перед начальством не позволил ему скрыть правду — Я виноват, сэр, я не предусмотрел...

— Что!? Два отделения! Да они не смогут сделать и половины того, что нужно — лицо Рейкера побагровело, рука легла на висевший на поясе вибромеч, голос сорвался на крик — Идиот, кретин, дубина! Вас ждет трибунал! Как вы смели! Это предательство — вернуть землянам несколько тысяч пленников просто так, даже не попытавшись что-нибудь сделать. Какой же вы после этого командир. Нет, я вас не убью, вас ждет публичный суд. Я немедленно доложу Императору, и лично буду настаивать на расстреле, думаю, мои рекомендации будут приняты. Ваше имя будет покрыто позором... Вон отсюда!

Рейкер снова показал себя неплохим психологом. Через двадцать минут, в отведенной ему каморке, капитан покончил с собой. Таким образом, исчез единственный свидетель, который мог бы дать показания против Рейкера в случае расследования. А в том, что расследование будет, полковник не сомневался.

— Всем пилотам немедленно собраться на инструктаж.

Дик от неожиданности подскочил на своей койке, однако уже через мгновение полностью проснулся и стремительно начал одеваться. Тревога на корабле, находящемся на орбите Земли была чем-то весьма необычным. Тем более, следовало поторопиться.