Шарон Ли - Торговый баланс

Он переводил взгляд с одной близняшки на другую и, кажется, увидел в уголках их глаз веселые искорки.

– Рен Лар сильно нагружает команду? – небрежно спросил он, вспоминая мужчину с тихим голосом и мечтательным взглядом, которого видел накануне вечером за главной трапезой.

– Рен Лар живет ради винограда, – серьезно сказала Мейча. – Пан Дир клятвенно уверял нас, что у него был брачный контракт с виноградной лозой, причем ребенок – это Пет Рик – отошел нашему Дому, чтобы виноградники никогда ни в чем не знали нужды.

Это прозвучало так похоже на Хат, начинающую рассказ, что ему даже захотелось громко засмеяться. Но он только улыбнулся и повел плечом.

– Пан Дир вас разыгрывал, я думаю.

– Я тоже так думаю, – решительно сказала Миандра. – А еще я думаю, что я проголодалась, а нас ждет полдник.

– И что время идет, – поддержала ее сестра. Она потянула Джетри за руку. – Идем, сын вен-Деелин. Только невоспитанный гость заставит голодать детей Дома.

У него не было выхода. Поклявшись не поднимать головы и смотреть только к себе в тарелку, Джетри потащился за Мейчи на буксире, как баржа.

В общем, если подвести итог, то благодаря деревьям это все было терпимо. Они были высокие, эти деревья – старые, по словам Миандры. Даже старше тети Стафели. И их раскидистые ветви разбивали небо на вполне приемлемые куски, если космолетчик поднимал взгляд слишком быстро или слишком высоко.

«Чудесный холодный» полдник был накрыт на столе в центре сада. Там оказалась обещанная ему стена, заросшая цветущими вьюнками и лианами.

– Лето все еще впереди, – сказала Миандра, когда они поднялись на помост и подвинули себе стулья. – Сейчас еще не все цветы распустились. В разгар сезона за цветами вообще ничего не видно, и воздух полон их аромата.

Близнецы ели с энергичным изяществом, и Джетри чувствовал себя рядом с ними неуклюжим и слишком громоздким, но почти сразу забыл об этом, изумленный трапезой.

Любого блюда он охотно съел бы еще, хотя несколько лакомств ему особенно понравились. Он спрашивал у близняшек название каждого, вызвав их явное одобрение.

– Первым делом выучи названия того, что тебе нравится, – сказала Мейча. – Чтобы выучить названия менее приятных вещей, времени будет сколько угодно.

В конце концов все трое наелись. Миандра налила всем еще виноградного сока и откинулась на спинку стула.

– Значит, – сказал Джетри, стараясь следить взглядом за обеими, – Рен Лар – человек недобрый?

– Никогда такого не думай! – это заявила Мейча. – Рен Лар способен на огромную доброту.

– Большая часть которой, – продолжила Миандра, – уделяется его лозам и винам, а потом еще немного – его наследнику.

– Тетя Стафели там тоже фигурирует, по-моему. Но – да, Рен Лар главным образом заботится о лозах, что хорошо для Дома, поскольку вино – это наше богатство. С чем и связана трагическая история.

– Но это, – сказала Миандра, отпивая соку, – была наша вина.

– Мы не знали своих сил, – откликнулась Мейча, словно это было оправданием или объяснением.

– Тем не менее мы знали, что что-то может случиться, и наш выбор объекта оказался…

– Неуместным.

– Чрезвычайно.

Джетри посмотрел на них поверх края бокала.

– Вы собираетесь рассказать мне, что случилось, – спросил он, словно был старше, хотя у него и было неприятное подозрение, что это не так, что бы ни говорило стандартное исчисление, – или намерены разговаривать друг с другом всю вахту?

Они рассмеялись.

– Он хочет услышать всю историю, без глупостей! – воскликнула Мейча. – Расскажи ее за нас обеих, сестра.

– Ну что ж.

Миандра повела плечами и села прямо, поставив бокал на стол.

– Прими во внимание: это случилось в начале прошлого года. Я говорю о планетном годе, а не стандартном.

Джетри наклонил голову, показывая, что принял это во внимание.

– Так. Прошло на несколько недель сезона больше, чем сейчас, и мы – с остальными членами дома, способными работать секаторами – находились на винограднике, подрезая лозы.

– Что скучно в лучшем случае, – вставила Мейча, – и отвратительно в худшем.

Ее сестра повернулась и, высоко подняв брови, устремила на нее взгляд.

– Мне казалось, что историю рассказываю я?

Вторая близняшка заморгала и наклонила голову.

– Прости меня. Конечно, рассказываешь ты.

– Как правильно сказала Мейча, обрезка – это не та работа, которую можно любить, если ты, конечно, не Рен Лар. И хотя мы уважаем виноградные лозы, я думаю, будет честно сказать, что Флинкс занимает более высокое место в наших симпатиях.

– Гораздо более высокое, – объявила неугомонная Мейча.

Миандра отпила сока, демонстративно игнорируя сестру, после чего поставила бокал на место.

– Мы уже несколько дней занимались обрезкой, а в тот день поработали уже несколько часов, поднявшись очень рано. И мне пришло в голову – не могу точно сказать, откуда взялась эта мысль, – что я терпеть не могу обрезать лозы и что было бы гораздо более удобно и далеко не так скучно, если бы я могла одной только силой воли заставить эту работу совершиться.

Она выпрямилась и посмотрела Джетри прямо в глаза.

– Я почувствовала некий… скажем, жар, который появился у меня в крови и в пальцах рук и ног, а голову у меня просто кололо. Мой секатор упал на землю, и я остановилась, вся дрожа. Мейча спросила меня, что случилось, но я не могла ничего сделать, как только протянуть руку, сжать ее пальцы и направить мои мысли на ряды лоз, которые Рен Лар велел нам обрезать в тот день.

Это был удачный момент, чтобы сделать паузу для усиления эффекта – и она ее сделала, к немалому восхищению Джетри. История была интересная, хоть и не походила на обычные рассказы Хат, и он с удовольствием слушал. Прошли две секунды, пока он понял, что не выполняет своих обязанностей.

– И что случилось? – спросил он.

Миандра наклонила голову.

– Ничего. По крайней мере так мы подумали тогда. Усталые, с головной болью, мы подняли секаторы и снова принялись за работу.

Она сделала короткую паузу.

– Спустя три дня мы обнаружили, что ошиблись: нам все-таки удалось что-то сделать. Все лозы, которые мы обработали в тот день, погибли, и таким сердитым я Рен Лара еще никогда не видела. Тетя Стафели запретила нам приближаться к лозам, пока нас не осмотрит специально вызванный Целитель. Рен Лар…

Она замолчала.

Прошло мгновение, и Меча тихо сказала:

– Это правда, что в древние времена, когда такие вещи были возможны, Рен Лар вполне мог бы сочетаться браком с виноградной лозой. Он оплакивал погибших так, словно это были его родные дети. – Она едва заметно задрожала. – По правде говоря, он до сих пор по ним горюет.

– А мы, – сказала Миандра, – теперь учимся быть Целителями. – Она взялась за цепочку у себя на шее, так что рубин закачался в лучах солнца. – Как ты видишь.