Николай Гуданец - 30 контейнеров для господина Зет

— Знать бы, куда нырять.

— Ага, верно, — штурман извлек из нагрудного кармана модуль с мнемокристаллом. — Лови.

Улье поймал модуль на лету, вставил в гнездо ввода и быстренько вычитал с дисплея координаты. Затем вспомнил нужную страницу из атласа разведслужбы.

Планета К-103.

Ориентировочная давность высадки, учитывая релятивизм, составляет сорок тысяч гал. Колония компактная, урбанистического типа, жизненное пространство имеет ограниченный радиус, численность — около пятисот тысяч человек. Индекс социального неравенства — /5х104. Развитие культуры — дегенеративное. Самообеспечение — 0,15 от потенциального уровня. Промышленности нет, земледелие в зачатке. Убытки от социальной несправедливости — 90 процентов. Преобладающая массовая психология — паразитическая. Образ жизни в основном растительный. Государственность монократическая, кастовая. Общее развитие протекает с обратным знаком, затухающими темпами, к уровню гомеостаза.

Что еще?

Корабль.

Судно прибытия не отождествлено и не обнаружено. Предположительно залегает в культурном слое. Что ж, это не работает на версию, но и не отметает ее. Будем искать. Надо думать, не зря же колонисты должны были привести захваченный грузач именно туда. Скорее всего на К-103 находится таинственный Зет, который властен над кишками штурмана Хиска. Такую крупную птицу не грех навестить.

Из компьютера выползла широкая лента с вычерченной параболой нырка. Улье оторвал ее и прикрепил над штурвалом к пюпитру, поверх типовой схемы нырка на Софорос.

— Готов? — спросил Хиск.

— Сейчас нырнем. Только, слышь, не маячь за спиной со своей дурацкой пушкой. Не дави на психику.

Поколебавшись, Хиск отошел и сел в уцелевшее после драки кресло. В выпуклом экранчике планетного локатора, отключенного за ненадобностью, он был отлично виден. Руку с револьвером убийца держал на подлокотнике, ствол нацелен на Ульса. Разведчик не сомневался, что, едва грузач вынырнет вблизи К-103, Хиск выстрелит ему в затылок.

— Слышь, ты, сявка. Попробуй только нырнуть не туда. Я стреляю без промаха, — предупредил Хиск.

— Да иди ты, — отмахнулся Улье.

— Что-о?!

— Сказано тебе, не дави на нервы. Если у меня дрогнет хоть палец по твоей милости, наша корма вынырнет сегодня, а нос послезавтра. Причем в разных созвездиях. Это ты хоть понимаешь?

— Ага: Все-таки затрухлял, — удовлетворенно заметил колонист. — Тогда порядок.

Накачавшийся наркотиком, Тод мирно сал на полу.

— Присматривай лучше за своим приятелем, — посоветовал Улье. — Если пойдем штопором, как бы он голову не зашиб.

— Что я его, на колени к себе возьму? Давай ныряй без разговоров. Не тяни, ради милосердного дьявола!

Улье предельно сосредоточился.

Сейчас генератор транспространственного импульса взрежет привычные три измерения, и корабль провалится в то, что даже бездной назвать было бы слишком мягко. Там вообще неприменимы никакие привычные представления о пространстве. До сих пор неизвестно, что это за субпространство такое. Впрочем, для того чтобы хорошо плавать, вовсе не обязательно знать химический состав воды. Дело пилота — вести корабль точно по расчетной параболе. И если на ее входной ветви судно станет вилять или, того хуже, вдруг сделает петлю, пойдет штопором, пилот должен строго симметрично повторить эволюции корабля на выходной ветви в обратном порядке. Никакая электроника ему не в силах помочь, потому что в субпространстве атом — уже не атом, электрон — не электрон. И хотя лампочки горят, как обычно, их свет состоит не цз фотонов, а из каких-то иных, неведомых частиц. По-прежнему ток бежит по проводам, но ни одна электронная схема не работает. В субпространстве теряют свою одностороннюю проницаемость р-п-переходы полупроводников микромодулей. И вся надежда лишь на память пилота, его руки, его молниеносную реакцию. Стоит допустить малейшую неточность — и корабль развалится на куски при выходе из нырка, на границе субпространства и трехмерного мира. Хотя и редко, но так тоже случается.

И вот настал миг, когда Улье с замиранием сердца включил таймер и легонько прижал к штурвалу ладони. Таймер отсчитал пять последних секунд перед нырком. Затем корабль мелко вздрогнул, как лодка, проходящая речной перекат. Над пультом загорелась надпись: «Отказ автоматики».

Впервые Улье выполнял параболический нырок не на тренажере, а за штурвалом корабля. В качестве пассажира он тысячи раз пересекал субпространство. И каждый раз ему становилось слегка не по себе. Потому что и корабль, и воздух в каюте, и комбинезон, и само тело разведчика состояли не из обычного вещества. Материя меняла знак, выворачивалась наизнанку, преображалась зеркально; происходило все что угодно, но, поскольку одновременно изменялось все находящееся на корабле, перемены оставались незаметными. И только отказ электроники свидетельствовал о том, что судно погружено в иной, чуждый мир.

Ежесекундно взгляд пилота обегал шкалы координаторов, гирокомпас, лаг, хронометр, обрывок ленты с параболой нырка. Малейшие отклонения от расчетной траектории он тут же корректировал легкими движениями пальцев и откладывал в памяти. Корабль шел гко, флюктуации не наблюдалось. С идеальной точ-мостью заложив вираж. Улье лег на обратный курс. Тут даже думать не приходилось: руки сами помнили, что им делать.

Снова по корпусу корабля пробежала дрожь, и бездействовавшая часть экранов, шкал и циферблатов снова ожила.

Нырок закончился.

Теперь электронный лоцман должен был вывести грузач на орбиту вокруг К-103, а Хиск, взглянув на координатор и оценив точность нырка, мог со спокойной душой отправлять пилота в расход.

Покосившись на выпуклый экранчик локатора, Улье увидел, как штурман поднимает револьвер и не спеша прицеливается. Видимо, у Хиска не возникало ни малейших сомнений в том, что грузач приведен в нужное место.

— Как вынырнули? Порядок? — спросил колонист.

Лишь одно коротенькое «да» отделяло Ульса от пули в затылок.

И тут наступила тьма.

Внезапная, кромешная, пугающая, она заполнила рубку вместе с абсолютной тишиной.

— Что за дьявол?! — вскрикнул Хиск, опомнившись. — Эй! Авария?! Ответа не последовало.

— Ты что, шутки шутить вздумал? Стрелять буду! Э-эй! Подай голос, гнида! Что стряслось? В рубке по-прежнему стояли тьма и тишь. Хиск не решался палить наугад, и Улье оценил его выдержку. Разведчик ожидал, что, едва он рванет аварийный рубильник, растерянный колонист откроет пальбу. Поэтому Улье молниеносно соскользнул с кресла на пол, затем бесшумно перекатился почти к самым ногам убийцы. Тот мог выстрелить наобум, но вряд ли догадался бы, что разведчик распластался на полу в двух шагах от него.