Ирина Гостева - Полигон

Пока подруга с удовольствием отхлебывала чай из большой кружки, Бена словно шилом кололо нетерпение — он схватился за телефон и набрал ромкин номер.

— Что такое? Говорит — набранного номера не существует…

— А ты ничего не перепутал? — усомнилась девушка.

— Неа! Да он мне сам номер записал!

— Погоди, счас доем… — прошамкала Светка с куском пряника во рту. — И посмотрим по базе… У тебя есть телефонная база?

— Не помню, сейчас поищу.

— Да фиг с ним, не надо, у меня с собой… В сумке…

Очень озадаченный Бен включил компьютер, уселся рядом бочком на кресло, и смотрел, как подруга запускает программу.

— Как его фамилия?

— Не знаю… Да я и не спрашивал…

— Адреса тоже не знаешь, естественно? — вздохнула Светка. — А номер машины?

— Да как будто я запомнил! — возмущенно воскликнул Бен. — «Жигуль», семерка, светло-серый… В номере вроде двойка была…

— Лет сколько этому Роме?

— Ну, на вид около тридцати…

— Ох… Ну ладно, сейчас попробуем выжать хоть что-то из того, что есть…

— Да ладно, Свет, ты пока чай попей, а я сам пошарю…

Некоторое время спустя Бен, глядя на внушительных размеров список, с мрачной кривой ухмылкой почесывал затылок:

— Н-да… Чтоб всех обзвонить, тут не один час уйдет…

— Ну и как, будешь? — скептическим тоном поинтересовалась Света.

Бен раздраженно махнул рукой:

— Да без толку… Вернее, если была бы ну вот прямо острая необходимость, то, наверно, можно было бы… А так — ради чего?! И ежу понятно, что этот тип нарочно записал мне неправильный номер. Отмазаться он от меня хотел. Типа я его затрахал, как назойливая муха. Но почему нельзя было просто сказать, что ему это все неинтересно и некогда заниматься ерундой?! Ну на фига надо было врать?! Я тут, как дурак, сижу, по базе шарю…

— Бен, ну, успокойся… Не стоит так нервничать! — Светка, подойдя сзади, обхватила его за плечи. — Ну подумаешь, наколол какой-то урод… Не хочет — не надо! Обойдемся без его машины. Сами съездим… Бен, ну ты, в конце концов, пустишь меня в интернет?! Мне реферат найти надо.

— Да не в поездке этой дело! — не на шутку завелся Бен. — Обидно, понимаешь ли, когда за лоха держат… Все, пошел он на фиг! — дотянувшись до мышки, он захлопнул окно базы.

Время шло. А поход на завод «Луч» Кащей все откладывал и откладывал под разными предлогами. Завхозу было как-то все равно, хотя его мнения и согласия никто не спрашивал; его дело — поклажу тащить да помогать от монстров отбиваться. На настырное генкино «Когда же наконец?» Паша сначала отшучивался, потом раздраженно отмахивался.

Смена времен года в Зоне происходила почти незаметно, но все-таки имела место быть — в сентябре дожди зарядили чаще, листва понемногу облетала, трава начала вянуть и жухнуть. Настоящей зимы здесь не бывает, объяснил Паша. Постоит лес голым месяца три, потом опять начнут распускаться листья — правда, выглядят они так, словно распустились уже в разгаре осени, скрюченным и порыжелыми, уже готовыми облететь. В октябре грязь все чаще прихватывало заморозками… За эти недели Генка и Завхоз дважды выходили за периметр. Оба раза Кащей командовал — мол, идем, и точка, не объясняя причин. Да никто особо и не возражал — шли отмываться, отъедаться и отсыпаться. Подворье Пашиного дома наполнялось шумом, голосами и суетой, затягивалось паутиной бельевых веревок — так, что под них приходилось на каждом шагу подныривать; на ветру раскачивались рукава и штанины одежек в утроенном количестве; а старый покосившийся домик вздыхал, словно опасаясь, что его дряхлые бока не выдержат толкотни.

Генка оба раза ездил в райцентр — снимать деньги, честно переведенные на его счет господином Фоксом за выполненные заказы. А потом снова усаживался за работу — Фокс по электронной почте заказал еще серию очерков, в основном о взаимоотношениях различных сталкерских группировок, и Генке пришлось вспоминать все виденное и слышанное в ходе странствий, и пытаться выудить оттуда хоть какие-то крохи информации на заданную тему. Вся беда была в том, что до того они втроем вели образ жизни «честных одиночек», и к группировкам практически не приближались. А чтоб собрать информацию, интересующую Фокса, Генке потребовалось бы не столько лазить по заброшенным объектам в компании Кащея и Завхоза, сколько отираться в сталкерских лагерях и побольше раскручивать на разговоры «за жизнь» завсегдатаев баров. Ну что ж, в следующий рейд придется вплотную заняться этим, решил Генка. А следующий рейд не заставит себя долго ждать — Кащей ни разу за весь свой сталкерский стаж не проводил вне Зоны больше месяца. Убедиться в этом самому у Генки пока еще не было возможности, еще слишком мало времени они провели вместе, но все жители поселка, кому удалось развязать язык, говорили о Паше примерно одинаково: «Да он двинутый! Прямо как наркоман — без Зоны своей месяца прожить не может! Даже если нету у него клиента, и вести некого — так он сам, один уйдет. Хоть дня на три в месяц, но уйдет.» Генка призадумался… Он помнил, каким вялым и скукоженным Кащей в прошлый раз уходил из поселка, и как оживал на глазах всего за несколько суток в Зоне. Что это? Настолько сильно действовала на Пашу любовь к этому дикому, вывернутому, аномальному месту? Или дело в чем-то другом? Во всякие «биоэнергетизмы» Генка не верил, а другого наукообразного и рационального объяснения не находил.

Завхоз очень скоро перечинил в пашином хозяйстве все, что требовало ремонта, и начал скучать. В отличие от Генки, целыми днями уткнувшегося в экран ноутбука, ему в «мирной жизни» делать было совершенно нечего. Работы в давно зачахшем поселке не было; выращивать здесь огороды рисковали немногие; местные жители с момента возникновения Зоны кормились только со связанных с ней промыслов и с перепродажи недорогих и широко распространенных артефактов. Но в части промыслов все «ниши» были уже заняты, каждый местный умелец по изготовлению и ремонту сталкерского снаряжения обслуживал свой круг клиентов, и не позволил бы никому их перетянуть. В помощники-подмастерья Завхоза никто не взял. Уже где-то через неделю Юрка захандрил, заныл, и начал проситься обратно, внутрь Периметра. Там его ждало очень важное дело — собирательство. Юрка отдавался собирательству артефактов с фанатизмом едва ли не большим, чем первобытный человек, для которого жизнь зачастую зависела от количества собранных съедобных корешков. И при этом Завхоз экономил на самом необходимом, и был прижимист до крайности, до границ разумного. Это Генку и удивляло, и смешило с самого начала их знакомства, но узнать о своем помощнике побольше было все как-то некогда. А вот теперь представилась возможность.