Сергей Волков - Амулет (Потревоженное проклятие)

Борис брякнул:

— В любом случае мы с Серегой еще не родились!

Надежда Михайловна оторвалась от фотографий, словно вынырнула из омута воспоминаний:

— Да, да… Все это было так давно… Сережа, что же вы пирожки не едите? Я для кого столько напекла? Борис сказал: «Приду с другом, он холостяк, домашних пирожков тясячу лет не ел!».

Я вперил в Бориса изумленно-гневный взгляд, но тот лишь развел руками, в свою очередь также удивленно глядя на хозяйку. Надежда Михайловна засмеялаясь:

— Борис! Ах, не сквозите меня взглядом — я пошутила! Просто вижу — у Сергея нет обручального кольца, вот и решила…

За чаем и непринужденной беседой текло время. Надежда Михайловна несколько раз выходила — проверить, не проснулся ли Профессор. Наконец она торжественно объявила:

— Мальчики, Денис Иванович встал! Пойдемте, я сказала ему, что вы пришли!

Мы прошли через коридор, и вошли в спальню. Все стены здесь занимали книжные шкафы, от пола до потолка возвышались книги — в глазах рябило от названий. Часть книг была на иностранных языках, встречались даже арабские!

Профессор полусидел на кровати, сухой, седенький, с тяжелыми мешками под глазами. Я видел его на фотографиях, и поразился той перемене, которую сделала с человеком болезнь. Больше всего изменились глаза — они напоминали два высохших родничка, в которых раньше ключем била жизнь, а ныне остались лишь мутные лужицы…

Мы поздоровались, сели на стулья. Борис вытащил из сумки пакет с домашними яблоками:

— Денис Иванович, это вам!

Профессор слабо наклонил голову:

— Спасибо!

Когда он говорил, двигалась только левая часть лица, правая, парализованная, оставалась неподвижной, и казалось, что на Профессора одета какая-то нелепая маска.

Надежда Михайловна подсела к мужу:

— Денис, вот это Боря! Вы с ним вместе были в последней экспедиции! А это Сергей, друг Николая, Коли, я тебе рассказывала!

Профессор снова наклонил голову, заволновался, губы его затряслись:

— Борис, расскажите еще раз, как все было!

Очень серьезным голосом Борис начал рассказывать про их совместные раскопки, упоминая не знакомые мне места и употребляя не известные термины. Наконец он дошел и до кургана на берегу Тобола, детально описал, как они вскрыли свод кургана, что обнаружили при этом, потом виновато закончил:

— Больше я ничего не знаю, Денис Иванович! Вы отправили меня в Москву, с «хабаром», и что там дальше случилось, мне известно только с чужих слов!

Профессор на секунду замер, потом вдруг резко и нелепо взмахнул рукой:

— Проклятие! Ни-че-го! Не помню ничего! Эх…

Мы с Борисом сидели, как две статуи — было очень жалко видеть, как еще совсем недавно полный энергии и сил человек превратился в развалину, ослабев и умом, и телом…

Профессор откинулся на подушку, и тихим голосом сказал:

— Наденька. Я устал. Скажи ребятам, что, к сожалению, я ничего не помню…

Из уголка левого глаза больного выкатилась мутная стариковская слеза. Пора было уходить…

Мы одевались в прихожей, пряча друг от друга глаза. Надежда Михайловна, вышедшая нас проводить, стояла, опустив руки, горько смотря перед собой. Мне вдруг пришла в голову мысль, и я спросил напрямик:

— Надежда Михайловна! А вам не знакома такая фамилия: Судаков?

Она оживилась:

— Петя! А как же! Очень культурный, воспитанный, и очень умный молодой человек! Денис Иванович высоко ценил его, можно сказать, покровительствовал! Да я вам больше скажу: когда Петя лет двенадцать назад пострадал за убеждения, и его выслали из Москвы, за сто первый километр, именно Денис Иванович в тайне от всех поселил Судакова у нас, в Корьеве!

— Где? — чуть не хором спросили мы с Борисом.

— В Корьеве! — удивленно повторила Надежда Михайловна: — У нас там дом, на берегу Угры! Это Смоленская область, Вяземский район! Да вот он, на фотографии! Большой, хороший дом, с двумя печками, только водопровода нет, а так — просто дворец! Петя жил там года два, потом он уехал, а в начале девяностых снова появился, и опять жил у нас, в Корьево! Гм, по моему, у него даже остались ключи от дома…

Когда мы вышли на улицу, Борис тут же накинулся на меня:

— Ты дом запомнил?

— Ну… — не очень уверено кивнул я, воссоздавая в памяти виденный на фотографии здоровый деревенский пятистенок, с перестроенным под мансарду чердаком и шиферной двускатной крышей, украшенной на коньке деревянным петушком.

— Надо ехать в это Корьево! — решительно сказал Борис: — Я уверен Судаков там!

— Но Слепцов же сказал — он удрал за границу!

— Слепцов, Слепцов… — раздраженно передразнил меня Борис: — Ты же видишь, как этот «мистер Рыба» действует — Леднева он кинул, а у Профессора оставил о себе добрую память — значит предпологал, гад, что домик ему понадобится! И ключи не вернул — думаешь, случайно?

Я посмотрел на искателя, которого буквально трясло от накатившего охотничего азарта, и сказал:

— Ну, хорошо! Пусть даже все так, как ты говоришь! Давай позвоним Слепцову и расскажем ему все!

— Опять ты со своим Слепцовым! — поморщился Борис: — Они только спугнут его, эти скорохваты! Нет, я предлагаю другой план: мы с тобой приезжаем в Корьево инкогнито, поселяемся у какой-нибудь бабули, устанавливаем за домом скрытое наблюдение, и выясняем, там Судаков или нет!

— А если там? — угрюмо спросил я, ругая себя за то, что не задавил идею Бориса в зародыше, невольно начав обсуждать детали.

— А если он там — мы его… — Борис воровато оглянулся, сунул руку в сумку и вытащил черную, рубчатую гранату-«лимонку»: — Видал!? «Ф-1»! Долбанет так, что одни подошвы остануться!

— Где ты ее взял? — изумленно и испуганно спросил я.

— Купил! По случаю! — улыбнулся Борис, пряча гранату в сумку: — Ну так как, ты поедешь?

— У меня в четверг собеседование — я вроде бы работу нашел! — ответил я, твердо решив отговорить Бориса от этой дурацкой затеи — ну что за напасть, право-слово! Не дети ведь уже, взрослые люди, а занимаемся черти-чем!

— Так до четверга мы вернемся! — уверенно сказал меж тем Борис: Смотри: мы сегодня там, ночью — наблюдаем, завтра днем — наблюдаем, и… Короче, в среду вечером вернемся, я тебе обещаю!

— Но ты хоть знаешь, где это? — я понял, что решимость Бориса непоколебима.

— Так ты что, не слышал? Смоленская область, Вяземский район, деревня Корьево! А дом мы найдем по памяти! Ну, или спросим, на худой конец!

— А как туда добираться?

— С Белорусского вокзала — электричкой до Вязьмы, а там автобусом! Да не ссы, старик — язык до Киева доведет!

Я задумался. С одной стороны, сильно сомнительно, чтобы Судаков прятался так близко от Москвы, а с другой — неплохо было бы съездить в деревню, отдохнуть, развеятся на природе. Как там все обернется — это бабушка надвое сказала, а когда еще мне удасться выбраться из Москвы?