Андрей Круз - Эпоха мертвых-2

Если мертвяки поползут снизу, то задачей экипажа будет их там и перестрелять, заткнув телами одних путь другим. Решили, что так будет проще, чем делать еще и там ограждение. Иначе оно на выезде зацепит все трупы, которые там скопятся и будет тащить их до самого расположения. А это никому не нужно. А если трубы с «егозой» снять то МТ-ЛБ снова станет обычным тягачом, удобным для чего угодно. Все гениальное – просто.

Пока операция развивалась по плану. Камышовская зона осталась позади, колонна быстро шла по пустынному шоссе в сторону «Шешнашки». Позади осталась охваченная анархией Владимирская область, воюющий междоусобной войной и забитый мертвяками Нижний Новгород. Нигде не останавливаясь, нигде не задерживаясь, почти не вступая в схватки, отряд рвался к конечной цели своего задания.

Назначая Анатолия командиром специально сформированного отряда, Пасечник ему прямо сказал, что это задание его первый и единственный способ отмыться после неудачи с нападением на бывшего аспиранта Крамцова и семью мертвого профессора на даче. Понадеялся на исполнителей, не продублировал информацию, и что вышло?

«Команду уродов» наверняка можно списывать в потери. Куда они еще могли деться? Недооценили противника, скорее всего, решили, что фигня какая, три бабу с ботаником. Это потом Еременко счел за труд заглянуть в личное дело «ботаника», поинтересоваться, почему он так облажался? Милицейские опера, информацию добывшие, тоже со связи исчезли, причем именно в то время, когда должны были встретиться с «уродами». Какой вывод? Вывод сделал Пасечник: «Еще раз такую промашку допустишь – расстреляю». И Еременко ему поверил. Пасечник был из тех, кто слов на ветер не бросал.

Сейчас он сидел на переднем сидении бронированного «Тигра» и разглядывал карту района, в котором предстояло действовать. И картой Анатолий был доволен – вся эта часть области была нанизана на единственную трассу как шашлык на шампур. Вокруг же раскинулись места безлюдные. Дикие и непроходимые. Перехватить здесь кого-нибудь большого труда не составит. В теории. На практике может выйти все, что угодно.

Но для того, чтобы все шло как надо, надо было «подготовить почву». И для этого в штабном «Воднике» прямо за командирским джипом ехал некто Крап – известный в стране «законник», до недавнего времени отбывавший срок в Камышовской зоне и освобожденный лично Анатолием. В смысле, его отрядом.

В процессе освобождении Крапа ничего сверхгероического не было. Прибывший «отряд спецназа ГУИН», прибытие которого было еще заранее оговорено звонком «сверху», пропустили на территорию ИТК строгого режима совершенно беспрепятственно. Начальника зоны Петракова и зама по режиму Великанова Еременко знал еще по прошлой своей службе. По его мнению, если бы кто-то взял на себя труд организовать чемпионат мира по подлости и скотству, эти два человека запросто могли бы претендовать на призовые места. Всего тридцать минут разговора в кабинете за бутылкой коньяка привели к тому, что начальство свою зону «сдало».

Петраков с Великановым поочередно вызвали около двух десятков человек из персонала, кому они, как им казалось, доверяли, и тем самым отделили живых от мертвых. Затем вертухаи привели Крапа, средних лет худого мужика, похожего на актера Приемыхова. Крап как раз отлеживался (как обычно) в местной больничке. Крапу был выдан весь расклад, после чего Еременко предложил тому выбор: или его прямо сейчас вешают на воротах на глазах у восхищенной зоны, или он обещает мирный переход контингента на сторону новой администрации. Крап, естественно, выбрал второе. Ему дали три часа на организацию процесса и отвели обратно.

Через три часа ровно Крап через одного из вертухаев из списка «живых» передал, что зона будет вести себя тихо и спокойно ждать своего освобождения. И Еременко дал сигнал к началу «Вечера Длинных Ножей». Прибывшие с ним вояки мгновенно захватили и частично перебили весь персонал, который Петраков внес в список «на истребление». Перебили бы и весь, но Еременко предпочел подстраховаться и обеспечить себе лояльность Петракова с Великановым, а также всех остальных из списка «живых», предоставив им право лично покончить с бывшими коллегами.

Возложенные на них надежды оправдали все, без зазрения совести стреляя из табельного ПМ в затылок стоящим на коленях вчерашним приятелям. После чего из них Еременко отобрал еще шестерых, всех бессемейных, кроме все тех же Петракова с Великановым, которых и зачислил в новую «команду уродов», которую сформировал вместо исчезнувшей старой. Остальных же отправил раздавать оружие из караулки и приехавшего с колонной грузовика освобождаемому контингенту.

Там тоже все прошло гладко. Контингент немного порезвился, стреляя и насилуя кого-то из своей среды, затем были разогнаны те, кто по каким-либо причинам не вписывался в создаваемое а месте бывшей зоны сообщество, а все остальные были зачислены в банду, которую возглавил один из приближенных Крапа – Сулейман Борода. Крапа же Еременко забрал с собой, вместе с четырьмя «торпедами», объяснив тому, что «предназначает его судьбе горней» (Еременко любил иногда выражаться вычурно).

Перед отбытием «команде уродов» было передано два КамАЗа с кунгами, захваченными неподалеку от зоны, и им было поручено переоборудовать один из них в «автозак», а вторую – в передвижную камеру пыток. Еременко решил сразу приставить всю палаческую команду к делу. Вооружив их из их же караулки и оставив «родную» форму, даже запретив удалять с нее знак различия, он заранее сделал их ненавидимыми в том месте, куда они теперь направлялись, обеспечив их преданность настолько, что они бы боялись шаг сделать в сторону от хозяина.

Не стал он скрывать род занятий новых членов отряда и от сопровождавших «вояк», заранее исключив тем самым любые возможности сговора у себя за спиной. В общем, вместо четверых «уродов» заполучив сразу восемь.

Через день новые «спецмашины» были готовы к использованию, присоединены к колонне, и затем «отряд спецназа ГУИН» направился дальше, к новым подвигам, дабы очистить репутацию Анатолия Еременко в глазах высокого начальства.

Мародерская колонна вышла из расположения с рассветом. Шли шумно, лязгали гусеницы, на «маталыгах» металлически звенела навешенная проволочная обвеска. Мы, все вшестером, в новеньких шлемах и брониках, сидели в кузове одного из «академических» КамАЗов, вместе с Доценко и его людьми. Шла колонна быстро, без помех и препятствий, впереди катили две новеньких БМП-3, а еще две замыкали. Шла уже знакомая нам КШМ в бронетранспортере, шли четыре грузовика, в которых разместились все штурмовые группы.