Андрей Круз - Эпоха мертвых-3

Обысками Усимов не ограничился. И сейчас Пасечник крутил в руках баллон с дезодорантом, если верить надписи на его серебристом боку. Но дезодоранта внутри не было, равно как и чего-то еще.

Историю появления таких баллончиков Пасечник знал, хоть сам их в глаза не видел, этим занимались Оверчук и "главный урод" Еременко. Баллончик представлял собой несложное устройство для распыления чего угодно жидкого - побочный продукт недолгого контакта с некой частной и очень тайной охранной компанией, разместившей столь странный заказ. Что собирались распылять они - оставалось тайной, важно было то, что он был двухрежимноым - мог постепенно "подтравливать" содержимое в атмосферу, а мог и почти разом выпустить, и даже не сразу, а через какой-то промежуток времени, внутри был вмонтирован примитивный пружинный таймер, заводившийся вращением головки баллончика.

Судя по всему, не дезодорант собирались распылять, учитывая то, что заказчики были заинтересованы в создании сильнодействующих наркотиков, способных вырубить человека после первого же вдоха. Стабильное и правильно работающее вещество создать не удалось, слишком много непредсказуемых моментов мешали его применению, но аппарат для распыления появился. Появился и исчез в хранилищах компании за ненадобностью до поры до времени. И вот теперь...

- Ну и что вы туда налили, умники? - спросил генерал, глядя на разложенные перед ним на столе портреты "фигурантов". - Неужели вы даже до этого додумались?

Все трое, как на подбор нечесаные, очкастые и бородатые, классический тип "интеллигентов от науки", они никак не вязались в сознании с какими-либо злодействами. Это с виду, потому что Пасечник по причине своего крестьянского происхождения интеллигентам категорически не доверял, формулируя свое отношение к ним фразой: "Пользы от них ноль, зато мнение есть у каждого". А в качестве примера выводил все поколение "шестидесятников", которые, по его мнению, и загубили ту страну, в которой жили.

Не срасталось во всей картине одно - "шестерка" вырвалась за периметр именно в результате взрыва, и сомнению этот факт подвергать было бы просто глупо. Пасечник видел своими глазами разваленную лабораторию, разбежавшихся животных, следы взрыва. И баллончики, заполненные питательным "бульоном с материалом" в эту картину не очень укладывались. Хотелось бы уложить, но не лезли.

Сегодня он вышел на работу рано, мысли спать не давали, так что сейчас из окна кабинета генерал мог смотреть, как поднимается большое красное солнце над полями. В здании "Пасеки" было тихо, сотрудникам еще даже будильники не звенели, поднимая на службу, и только караул исправно нес службу на периметре территории.

- Как в прогнозах все было, так и случилось. - пробормотал Пасечник, стоя у окна. - Институт центр распространения, высокая вирулентность, короткий инкубационный период, самолеты... все как Домбровский и предсказывал. - и затем, словно наткнувшись на стену, Пасечник замолк, а затем снова заговорил: - Интересно, у него в прогнозах учитывалось, что начальник Службы безопасности старый дурак?

Тут генерал словно другую скорость включил. Усевшись за стол, он затребовал к себе Усимова, неважно спит тот, ест, или с женой милуется, а заодно двоих молодых офицеров из группы радиоэлектронной разведки.

- Леха, ну и что нам теперь делать? - спросила Татьяна "коменданта лагеря" после того, как тот был занят целой разведротой гороховецких военных, прибывших с рассветом.

- Ждать. - пожал Леха плечами. - Выдвинемся с военными на хлебозавод, развернем связь и будем ждать. Так или иначе, но Серега с ребятами в эфир выйдут, сейчас они за пределами.

Никто даже не ожидал от вояк такой оперативности, только предупредили, вроде, что те намерены выступить, и на тебе. С военными прибыл уже знакомый старлей Белявский, все такой же шустрый и ехидный, с ходу начавший еще и кадриться ко всем девушкам группы, вызывая приступы мрачности у неожиданно ревнивого Пашки, хотя заметно выделял старлей Машу, даже сделанное сходу предупреждение о наличии двух детей лихого разведчика ни разу не смутило. И сама рыжая снайперша вдруг заметно оживилась, как-то сразу и легко пойдя на контакт. Как-то события последних недель совсем выбили у окружающих из головы простое осознание того факта, что Маша мало того, что женщина, но еще и красивая, и просто молодая, вот и смотрели теперь с удивлением.

Военные перекрыли дорогу, заняли блок, выбросили дальше в направлении противника разведдозоры, которые взяли под наблюдение бандитскую базу, и сейчас ожидали подхода основных сил, с которыми и собирались решительно сдвинуть границы образующихся анклавов в свою пользу. Аргументы насчет ключевых точек оказались вескими, те тоже умели карту читать и понимали, что тот, кто держит район хлебозавода, контролирует все подходы к области.

Была весточка и от ушедшего в "Шешнашку" отряда. Белявский сказал, что со строны "бандитских земель" три дня назад вырвалась на поезде целая деревня, и помощь в этом самом побеге оказали легко узнаваемые персонажи. На тот момент потерь в их отряде не было, и более того - они сумели разжиться еще одной единицей бронетехники и двумя толковыми бойцами, то есть даже группа выросла в численности. И он же подтвердил, что сейчас группа находится за пределами действительной связи всей имеющихся у них аппаратуры.

- С подкреплением связь подойдет, у них приказ узел развернуть на хлебозаводе. - пояснил Белявский. - Через них связаться сможете, если они даже в Китай уехали. Триста пятьдесят километров штатно.

- Это до Китая отсюда триста пятьдесят? - ехидно уточнила подошедшая Аня.

- Ну, почти. - легко отмазался Белявский. - Не до Китая, так до "Шешнашки", никакой разницы в сущности.

- Оно понятно. - серьезно кивнул слушавший разговор Пашка. - Географией эта наука называется.

Отомстил вроде как за свои волнения.

- Топографией, юноша! - оборвал его Белявский, после чего удалился в обход территории, к тому же сопровождаемый Машей.

Как бы то ни было, но настроение у всех было праздничное. Только что окапывались и строили оборону, готовясь к плохому, и тут войска, безопасность, да еще и новости хорошие, хоть немного и устаревшие. По крайней мере совсем недавно все ушедшие были живы и здоровы.

Из-за этих волнений все старательно опекали Татьяну, понимая, в каком состоянии она находится. Она же только злилась на Серегу, который сумел оставить ее в лагере, сам отправившись в рейд и провалившись бесследно. Несмотря на то, что он сам предупреждал о том, что связи не будет, Татьяна буквально задергала сестер-радисток, сама напрашивалась слушать эфир, надеясь на неожиданное его там появление, но пока все было без толку.