Андрей Круз - Эпоха мертвых-3

- Опечатали сразу. - равнодушно ответил тот.

- Тогда так и оставить. Личные вещи и личное оружие вернем. Где они, кстати?

- У нас. Принесут. - все так же спокойно ответил Циммерман. - Кстати, там нашего барахла хватает у них, его никто не списывал. Это заберем.

- С чего это? - решил я наглеть до конца. - Это с ваших живодеров взяли, когда они народ в деревне мочили. На месте преступления за сраку взяли, так что не хрен. Трофеи есть трофеи!

- Ты это, не быкуй давай. - обернулся ко мне рыжий капитан. - Трофеи были, да сплыли, когда вас взяли. Теперь вы у меня трофей.

В этот разговор никто не вмешивался, все слушали с интересом. Я решил не отступать, понимая, что не за Циммерманом сила сейчас. И вообще он зря с этим вылез, не подумал он. И вовсе не за трофеи на самом деле речь, мне надо показать, что за рыжим капитаном правды нет. Сделать так, чтобы он отступил, публично, при всех, показывая слабость своей позиции. Тогда и дальше легче будет, и наши слова всерьез воспримут.

- Да ладно! - отмахнулся я. - Щас я поверил, что все железо на тебе, если ты с живодерами не из одной упряжки. Сам же сказал, что не по твоей части, а значит и имущество не по твоей. Они сами на потери спишут. Или все же ты их заслал людей в деревне стрелять и часть у вас одна? Тогда, капитан, объясняться надо. Вот перед ним хотя бы!

Я указал на молча сидевшего Санька, смотревшего на Циммермана так, что тот должен был просто бежать отсюда без оглядки.

- Объясняй, ты его мать зачем убил, а? А остальных в деревне Вяльцы? Мы же все видели, сами же покосили тварей ваших. И свидетелей полно, люди-то ушли, они в Нижнем сейчас. Сотни свидетелей. Тебя ведь тогда вешать можно, как в Нюрнберге.

Циммерман отреагировал так, как я и ожидал - выматерился, плюнул на пол и вышел из сарая широким шагом, сказав: "Да подавись ты! Я тебя самого, баклана, за яйца повешу".

Ага, подавимся мы. Жди. И яйца теперь лучше свои береги. Пределы любому злу есть, даже в глазах людей циничных и недобрых, к каковым я смело относил Рубцова. За ресурсы войну начать он запросто, а вот просто живодерствовать - не верится мне, это уже за гранью. А то, что Циммерман сейчас отступил - это победа наша. И немалая. Мы уже не пленные в глазах того же бывшего полпреда, а те, кому есть что предъявить. Большая разница.

- Ну, что сидим? - спросил Белов. - Выходим. Транспорт сдаете под арест, личные вещи получаете. Валера, точно гарантируешь?

- Без базара. - кивнул тот и спросил меня: - Не подставишь ведь, а?

- Не беспокойся. - сказал вдруг Зудин. - Мы теперь до продолжения разговора сами не уедем. Кстати, Сергей Владимирович! - окликнул он Рубцова.

- Слушаю. - обернулся тот.

- Я бы на вашем месте еще и от ГУЦа людей привлек. - сказал эфэсбэшник. - Они территорию у бандитов отбили, пленных взяли, так что упростят процесс переговоров очень сильно. Вся информация по обстановке в Вятской губернии у них.

- Хорошо, спасибо.

Тимохин запирался недолго, минут десять с того момента, как Усимов с одним из помощников и человеком от Салеева - его заместителем майором Баталовым, вошел к нему в комнату - бывшую подсобку в подвале административного двухэтажного здания на отшибе города, неподалеку от военного аэродрома Мигалово, которое теперь перестраивали в совместный КП. Наверху шумели, стучали молотками, время от времени визжала пила, распиливая плитку, пахло штукатуркой и кирпичной пылью, и никто понятия не имел, что сейчас происходит под толстыми бетонными перекрытиями подвала.

Тимохин с виду никак не походил на злодея - очки, жидкие волосы, растрепанная борода, скромный свитер и джинсы. Самый типичный представитель московской интеллигенции из тех, что выросли на Высоцком и Окуджаве, разве что по возрасту не подходящий под понятие "шестидесятник". Тимохину чуть больше сорока лет.

Еще он боялся. Боялся так, что с трудом говорил, и руки тряслись. Чтобы его хоть как-то успокоить, а заодно и помочь в откровениях, хитрый Усимов налил ему сто грамм водки, дав запить водичкой и закурить сигареткой. Натощак и на бессонную, полную ужасов ожидания ночь, водка упала как доза скополамина. Тимохин заговорил и уже не мог остановиться.

- Николай впервые об этом года два назад заговорил. Я тогда еще на кафедре работал. Сначала так просто рассказал, мол, есть такой вирус, который мертвецов поднимает... - он судорожно затянулся сигаретой. - ... Будет, говорит, поднимать, такие работы уже велись раньше. Ну и все поначалу...

- А потом? - спросил сидящий напротив Усимов.

- Потом возвращался к теме, снова говорил о том, что этот вирус - гарантированный конец света. Потом снова и снова.

- Ну а вам что с того?

- Ну как... понимаете... - Тимохин совсем растерялся. - ... Ну... ну вот человечество на Земле уже как паразиты... распространилось в смысле, убивая друг друга, все прожирая, все к концу шло уже. И тут...

Он явно растерялся, не зная как дальше продолжить мысль. Похоже, что просто боялся ее продолжать, но Усимов смотрел на него спокойно и невозмутимо, даже словно подбадривая, и Тимохин снова заговорил:

- И тут можно было сразу все это закончить. Оставить сильных, умных, быстрых!

Вояка Баталов с сомнением посмотрел на тощего и сутулого Тимохина, но тот никакого внимания не обратил.

- Хорошо, - сказал Усимов. - Как пришли к идее со взрывом?

- Это почти случайность, - ответил Тимохин. - Рояль в кустах, но мы им воспользовались. Не будь рояля - придумали бы что-то другое. У меня был студент, Семен Шаевич, толковый парнишка, но с такими... террористическими наклонностями. Не то, чтобы серьезно это, возрастное, но авантюрист ужасный. И так вышло, что у Бори Бермана были связи с его семьей...

- Берман с какого момента был посвящен? - уточнил Усимов.

- Я не знаю..., - чуть растерялся Тимохин. - До меня еще.

- Понятно, продолжайте.

- В общем, через Борю узнали, что сестра Семена учится с дочерью Дегтярева. Случайно узнали. Поговорили, поспрашивали, узнали, что девочка хорошая, но внушаемая. И такая, знаете, из "передовых"... В общем, подкинули ей идею про то, что папа мучит зверюшек.

- И?

- Дальше уже она сама. - улыбнулся Тимохин, оскалив длинные желтые прокуренные зубы. - Ее только направлять немного надо было. Рита, сестра Семена, в этом очень помогала.

- Она была в курсе ваших планов?

- Нет, что вы! - даже замахал руками Тимохин. - Кроме нас троих, меня, Бори и Коли Домбровского, никто ничего не знал. Семен думал, что мы под ее папу копаем, Боря на его место хочет, вот и помогал. Да и сам Семен, хоть и умный мальчик, а дурачок все же. Ему лишь бы приключения. Он, как мне кажется, жизнь уже от онлайновых игр отличать разучился. Он не бомбу закладывал, а зарабатывал себе какой-то там уровень, как эльф-террорист.