Роман Артемьев - Хроники Аскета. Вторжение

– В больнице тебя ищут – Даниил звонил, – встретил меня Сергачев. – Ты зачем сбежал?

– Угрозы моей жизни нет, восстановиться проще в полку. Мне нужно задать вам один вопрос, потом я уеду.

– Какой вопрос? – Генерал откинулся в кресле.

– Что происходит?

Александр Васильевич молчал, потому что ждал продолжения. Я молчал, потому что сказал все, что хотел. Злобный веселился.

– Виктор Андреевич… – Сергачев выпустил воздух через сжатые губы. – Ты уж, будь любезен, поясни свой вопрос.

– На Таймыре не было наблюдателей от других стран – только Китай прислал двух человек. Всего. Бородин привел с собой восемь человек, хотя мог привести двенадцать: больше брать ему запретили. Вы не запросили подкреплений у других организаций нашего профиля. Призрак советовал выздоравливать скорее. Последнее пополнение в моем полку состоит из семерых человек – обычно присылают около пятнадцати. Савельев обмолвился, что в верхах циркулирует вопрос о снижении требований к кандидатам: якобы теперь требуемое наполнение оболочки составит пятьдесят единиц. Александр Васильевич, что происходит?

Во время моей короткой речи Сергачев изрядно помрачнел. Он уже понял, что при общении с псионами бессмысленно делать каменное лицо – все равно мы увидим его эмоции, и сейчас не скрывал своего недовольства:

– Слушай, Аскет, как хорошо было бы, если бы ты был простым отморозком, каким тебя считают. – Понимая, что ни я, ни насторожившийся Злобный от него не отстанем, он заговорил: – Мы усиливаем заграничный полк. Есть мнение, что в ближайшие год-полтора западные страны попытаются перехватить у нас влияние над Средней Азией. Одним из предлогов может послужить наша неспособность эффективно бороться с чужаками, поэтому четверть новичков шла к Бородину. Он очень невовремя погиб.

Наблюдателей от европейцев на Таймыр не пустили. За неделю до начала операции возник скандал – Призрак раскопал, что от нас утаили часть информации по исследованиям чужаков. Кроме того, произошел целый ряд инцидентов на дипломатическом уровне. Вообще сейчас отношения с Европой очень плохие.

Отчасти поэтому предлагают принимать на службу псионов с оболочкой пятьдесят единиц. В год по всей стране инициируется или эмигрирует из-за рубежа около двухсот человек с подходящим для нас уровнем – половина по разным причинам не соглашается поступать в СБР в качестве чистильщика. Естественно, пополнений недостаточно. Поэтому и предлагается снизить требования – благо, методики роста оболочки есть и работают.

– Я не понимаю. Откуда у запада человеческие ресурсы? Европейцы практически присматривают за всем остальным миром, ни одна крупная операция не обходится без их участия.

– Африка и США. Многие псионы эмигрируют оттуда.

Еще в начале Вторжения самая демократическая страна мира смогла удивить остальной мир. Сенаторы быстро приняли ряд поправок к Конституции, запрещавших любые псионические действия, производимые без санкции государства. Иными словами, либо ты работаешь в государственных структурах – либо на тебя ставят клеймо, выселяют в специальные резервации. Позднее появились блокираторы, успешно подавлявшие слабые магические способности. В результате такой политики многие псионы перебрались на постоянное место жительства в Европу. Кроме того, в США существовали жесткие запреты на развитие некоторых областей псионики. На мой взгляд, политика глупая: запреты не смогут остановить развитие науки.

На Африканском континенте последние два года набирал силу Демократический альянс за Освобождение. Под этим названием скрывалась молодая и агрессивная структура, захватившая Нигер, Нигерию, Чад, Камерун, Бенин и продолжавшая расширяться. Союз племен, составивший основу ДАО, жестоко вырезал своих противников, оставляя за собой опустевшие города и деревни без единого живого человека. Поэтому многие стремились на север, в благополучные Алжир, Тунис, откуда затем любыми путями перебирались в Европу. Интересно, что одним из факторов, определивших успех ДАО, стали отряды псионов. Покойник утверждал, что используемый ими гибрид науки и техник вуду дает потрясающие результаты, и настоятельно советовал при случае понаблюдать за работой хунганов.

– Кого вы хотите назначить вместо Бородина? – Кажется, пришло время поговорить о Васе: благо, повод подходящий.

– Еще не знаю – хочу посоветоваться с Чижовым. Сначала хотел кого-то из вас перевести, но, во-первых, своя рубашка все-таки ближе к телу, лучших бойцов я приберегу для этой страны. А во-вторых, на этой должности нужен дипломат. Значит, вы двое отпадаете. Ты не забыл, Аскет? Никаких интервью!

Александр Васильевич намекал на инцидент, имевший место в начале моего командования. Я прибыл в Иркутск и случайно напоролся на местную журналистку, начавшую задавать какие-то глупые вопросы. Недавно в Москве произошло преступление, участие в котором принял псион, и она хотела знать мое мнение.

– Секунду, – остановил я щебетание представительницы прессы. – Банда из четырех подонков изнасиловала и убила девушку. Ее брат в отместку пошел и убил одного из них. Я правильно излагаю события. Да или нет?

– Да, все так и было, но…

– Достаточно. Отвечая на ваш вопрос: нет, он не прав. Он убил одного, в то время как оставшиеся трое все еще живы.

Журналистка сглотнула:

– Но он же убил человека – хладнокровно пошел и убил. Неужели это правильно?

– Могила врага должна быть осквернена. – Самый искренний ответ, который я когда-либо давал.

Ровно через сорок две минуты мне позвонил Сергачев – наорал, что в прямом эфире надо быть осторожнее, и запретил давать интервью или просто общаться с журналистами.

– Да, я помню – маленький инцидент, а сколько шума. – Я хочу предложить кандидатуру Пака. Полагаю, Чижов ее одобрит.

По уму, сначала следовало поговорить с Павлом – согласовать с ним мое предложение. Чижов по-прежнему курировал все вопросы, непосредственно связанные с чистильщиками, и назначение новых командиров в том числе. Впрочем, однажды я уже заводил с ним разговор на эту тему, и он высоко отозвался о качествах Пака.

– Ты считаешь, Жорин не справится?

– Может быть, да, может быть, нет. Вася справится точно. Тем более, он часто ездил в командировки, когда Бородину требовалось подкрепление, и знаком с большинством бойцов. Думаю, он достаточно авторитетен, чтобы избежать проблем с подчинением.

Со Злобным я распрощался на аэродроме – он улетал к себе в Салехард, я под Иркутск. Работы накопилось много, снова возникли какие-то дурацкие проблемы со староверами, приходилось их срочно решать. Неожиданно вспомнилось, как перед отбытием на Таймыр я устанавливал защиту молоденькой бухгалтерше. Вряд ли она ей теперь понадобится – Мурашов погиб на десятом ярусе, во время отражения одного из прорывов.