Владимир Лосев - Хищник

— Потому что спешить больше некуда, — криво усмехнулся проводник. — Уже пришли.

— Куда?

— К месту своей смерти. Разве вы не к нему спешили? Успели в самый раз, сейчас немного подождем и на тот свет все вместе и отправимся.

— Еще у одного крыша поехала, — недовольно покачал головой Горбач. — Скажи, куда идти?

— Никуда. Распадок перед нами, нужно пройти еще метров триста, там и будет воронка, а в ней вход в пещеру.

— Это я понял. Так чего стоим?

— Сейчас поясню, — Тихон поднял руку вверх. — Смотри, капитан, видишь вон там между двумя холмами неясное движение. Так вот оно говорит о том, что сюда идет смерть. Сначала появятся звери, что быстрее, а потом уже и другие, и много их будет — больше чем ты себе можешь представить. И от них не убежишь, и не спасешься. Послушать вам надо было майора.

У Горбача отвисла челюсть, когда он увидел двух огромных оленей, размером с небольшой грузовик, несущихся к ним, а за ними бежали два странных, невероятно быстрых существа, похожих на медведей.

— К бою! Огонь!!

Он сбросил привычно автомат на руку, и нажал на спусковой крючок. Круглов передернул затвор, заправил в подствольник гранату и тяжело вздохнул, внезапно почувствовав, что к ним действительно движется смерть.

Звери мчались, и казалось, что пули проходят мимо них, хоть бойцы стреляли прицельно, пользуясь оптикой.

Первым, не выдержав этого ужасного зрелища, испугался и побежал профессор, за ним доцент. Оба бежали неуклюже, как-то неуверенно. Пробежали они недолго, метров двести, потом влетели в лужу, которая неожиданно оказалась глубокой, погрузились с головой, вынырнули, что-то отчаянно крича, потом исчезли, а по луже разошлось кровавое пятно.

— Так и думал, что там зверь живет — удовлетворенно пробормотал Тихон, провожая их взглядом. Он один казался спокойным, даже отошел в сторону, чтобы не мешать стрелять спецназовцам. Ружье по-прежнему висело у него на плече. — Не хотелось мне к ней идти. Думаю, почему? А вот оно!

— Эй, проводник! Веди куда-нибудь, где можно держать оборону! Вперед!

— Прощай, командир, — Тихон упал на колени, подняв руки к небу, играющему серебряными всполохами молний. — Прости, темный мир!!! Говорил вам, нельзя убивать безнаказанно! Это нам расплата за тех кабанов, что ваш парень убил.

Кошки в прыжке развалили группу на отдельных людей когтистыми лапами. Всего пара мгновений и в живых не осталось никого. Хищницы отправились дальше, по мертвым телам пронеслись олени превращая острыми копытами тела людей в кровавое месиво.

Шествие зверей она просидела в каком-то небольшом зале, куда ее затащили ревуны. Там пахло гнилой водой и еще какой-то немыслимой вонью, идущей от огромной лужи воды в центре. И вообще здесь внизу в огромной пещере, куда она скатилась, в воздухе витало невероятное количество незнакомых запахов, заставляя учащенно дышать и хвататься за грудь.

Ей очень хотелось убежать из этого ужасного места, но она не могла бросить Перфилова.

Сергею было совсем плохо, он ничего не понимал, смотрел пустыми глазами в каменный потолок, хоть вряд ли что-то видел, звал ее, стонал, иногда срываясь на плач от жуткой боли, грызущей изнутри. Лия держала его за руку, но он этого не замечал.

Иногда Перфилов начинал ругать Влада, говоря о том, что тот, внушив ему ложную надежду, сам бросил его в страшном месте. Она плакала, целовала чудовищно распухшее багровое лицо и не знала, как ему помочь.

Рядом не было брата. Она осталась одна в чужом мире, но умереть не имела права, потому что на руках лежал ее самый любимый человек.

Впрочем, от него уже мало что осталось, он исчезал, уходил по темному коридору в неизвестность. Он смотрела на него сквозь полоску Чаги, которая придавала всему, что находилось в пещере сиреневый цвет, и плакала. Даже ревуны ее бросили. Когда она пошла вниз, с ней сначала остались только двое и то потому, что на одном был привязан Влад, а на другом Сергей, иначе убежали и они.

Не нравилось этим существам здесь, они боялись, вот и сейчас жались к ней, испуганно глядя на странную колонну медленно ползущую по центральному широкому коридору мимо зала, в котором они от нее спрятались, хоть разглядеть было почти ничего нельзя — только неясное сплетение лохматых тел. Только слышались тяжелые шаги, мягкое пощелкивание коготков, иногда яростный рев.

Запах был ужасен, он сразу напоминал об органической плоти, которая гнила много лет, а то и столетий и страшил до дрожи в коленях.

Временами ей казалось, что огромные великаны проходят по широким и высоким коридорам пещеры, и от их шагов трясется вся земля.

Она ждала, когда все закончится. А что еще оставалось? Ревуны кружили вокруг нее, иногда подходя и ложа голову на колени, требуя то ли ласки, то ли просто внимания, и девушка гладила их, шептала им что-то успокаивающее, они отходили на короткое время и снова возвращались.

Было странно, что эти двое не бросили ее, не ушли, как другие, хоть сейчас она не могла им ничего дать, кроме скупой ласки.

Девушка и сама не могла сказать, почему стала танцевать на болоте. Когда осознала, что спасения нет, что еще немного и два близких ей человека погибнут, ею овладело отчаяние, а потом безразличие к самой себе, именно в этот момент захотелось двигаться, да так сильно, что не нашла в себе сил противиться этому дурацкому желанию.

Человек, приговоренный к смерти, имеет право на последнее желание. Вот она и стала двигаться под музыку, которая зазвучала неожиданно в ее голове. И чем больше танцевала, тем больше овладевал ею странный ритм, который в тот момент был значимее даже смерти.

И случилось чудо, ревуны ее не убили, а признали своей. Конечно, дело было не в танце, а в том, что двигаясь, она транслировала свои чувства, и эти невероятные болотные существа слышали ее.

Даже после того как танец кончился, они продолжали с ней общаться, и она слышала их и могла отвечать, для этого ей только нужно было привести себя снова в то странное тревожное состояние, в котором ждала смерти на болоте. Она понимала их чувства и желания, а они как-то понимали ее, хоть возможно не так, как ей думалось.

И вообще в этом странном месте, у нее внутри словно открылось что-то, чего в ней раньше не было — какое-то видение, понимание того, что происходит. А еще появилось ощущение, что кто-то нашептывает нечто важное, а она вслушивается и ничего не понимает.

Прошло довольно много времени.

Лия даже уснула, и проснулась только оттого, что ее толкнул ревун. Эти существа были огромны даже стоя на четырех лапах, они были выше ее сидящей. Она посмотрел в проход, убедилась, что больше там ничего не осталось — звери ушли.

Девушка встала и, подозвав к себе одного из двух ревунов, привязала ему на спину Перфилова. Сергей бредил, звал кого-то — на этот раз какого-то Игоря Петрова и просил воды. Она не могла ему дать напиться, потому что потеряла фляжку, а вода в луже была очень грязной и опасной. Откуда-то Лия знала, что пить ее нельзя ни в коем случае.