Александр Вороненко - Облик Зоны (Сборник)

— А что такое «Выброс»? — не выдержала я шагов через двадцать. Не то, чтобы это меня особо интересовало, просто само слово отдавало чем-то странным. Услышав его, я почувствовала, как внутри меня поднялась волна — огненно-испепеляющая с одной стороны и леденяще холодная с другой.

— А ты не знаешь? — вопросом на вопрос ответил мужчина.

— Нет.

Он остановился, обернулся и снова вперил в меня свой изучающий взгляд двух круглых окуляров противогаза. Я поёжилась. Будто под рентгеновское излучение попала!

— Ты, правда, не знаешь?

— Я же сказала, нет. Воспоминания начинаются с того, как вчера вечером я проснулась тут. А что было до этого — не помню.

— Странно, — мужчина обошёл меня и оглядел вокруг, — На излома ты не похожа, на зомби — хм, нет, на тех, кто попал под Выброс, тоже. Хотя кто Зону знает, кого она ещё может нам подослать? Может, пристрелить тебя и дело с концом?

— Ты чего? — я испуганно отпрянула назад. — Я ж тебе ничего не сделала!

— И правильно, — залился тот залихватским мужским смехом, глухо зазвучавшим через противогаз. — Попыталась, давно уже валялась бы рядом с тем кабаном. Ладно, — он провёл рукой по покрытому шлемом затылку, — раз уж пообещал, доведу тебя до тайника. Там и решу, что с тобой делать. Пойдём. Времени мало.

Мы заспешили к городу. Вскоре пустынная равнина, по которой изредка пробегали одинокие собаки, обходившие нас стороной, сменилась заброшенными человеческими постройками. Теперь, когда мы подошли ближе, мне стало видно, что он почти полностью разрушен — стены домов обвалились, улицы были завалены горами проржавевших машин и каких-то бетонных блоков. Укрывшись на краю поросшей кривыми деревьями площади, мы остановились, и мужчина начал пристально оглядывать всё вокруг. А я от нечего делать рассматривала пейзаж, открывавшийся мне с нашего наблюдательного поста. Посреди площади стояло колесо обозрения, издали казавшееся почти новым. Под ним что-то искрилось и сверкало, а в кабинках наверху кто-то находился.

— Кто там? — спросила я, указав на колесо. — Наверху.

— Где? — не понял мужчина. Представился бы для приличия, что ли, а то не знаю даже, как звать его!

— На колесе, — пояснила я.

— Трупы, — буркнул он, выглядывая что-то по краям площади в бинокль. — Хочешь, дам бинокль, посмотришь получше.

— Нет, не хочу, — честно отказалась я. — А что там искрит?

— Аномалия. Хочешь подойти к ней?

— Нет.

— Тогда не отвлекай.

Я попыталась последовать его совету, но на месте спокойно не сиделось, и я снова спросила:

— Что ты там выглядываешь?

— Это территория «Монолита»…

— Чего?

— Группировки «Монолит». Неужели ты и её не знаешь? В общем, тут обычно сидит десяток снайперов с гауссовками, так что тут не так просто пройти. Но сейчас никого нет. То ли они Монолиту сейчас молятся, то ли спрятались от Выброса. Хотя кто их знает, может, он им не страшен.

— А «гауссовка» — это что?

— Гаусс-винтовка. Офигенная снайперская винтовка, можно и так сказать.

— Ясно, — я и не думала замолкать. — А у тебя есть?

— У меня другая, СВД. Менее мощная, зато перезаряжается быстрее. Могу показать.

Я согласно кивнула. Он неохотно отложил бинокль в сторону и снял с плеча другое оружие — с огромным прицелом. Я увидела это чудо уже давно, но ещё не успела спросить, что это такое.

— Вот она, красавица, — чуть ли не радостно сказал он, вкладывая в СВД обойму. — Но в рюкзак не влезает, ствол слишком длинный, — добавил он и улыбнулся собственной шутке.

— Ага, — я кивнула и протянула руку, чтобы взять её. — Можно?

Внезапно откуда-то донеслись автоматные очереди. Мужчина бросил винтовку, чтобы взять свой автомат, и она оказалась в моих руках. Не совсем понимая, что делаю, я прижалась глазом к прицелу и быстро оглядела площадь. Стреляли из дома напротив, откуда-то снизу, видимо, из подвальных туннелей. Направив усиленный прицел туда, я увидела едва различимый в темноте туннеля силуэт человека. Слегка улыбнувшись самой себе, я нажала на курок. Выстрел, от отдачи кольцо прицела вдавилось мне в глаз. Зато оттуда стрелять перестали.

— Ты умеешь обращаться с ней? — удивился мужчина, не выпуская из рук автомата и продолжая осматривать площадь.

— Видимо, — пожала плечами я. — Я не помню.

— И этого не помнишь? Ладно, разберёмся, но сначала дойдём до гостиницы. Там моё убежище.

— Где эта гостиница? — спросила я.

— Прямо перед нами, — он взглянул на какой-то прибор. — Всё, до Выброса пять минут. Если не успеем спрятаться, хана нам.

СВД он у меня забирать не стал. Пригибаясь, мы пробежали через площадь, мимо снова начавшего искрить колеса обозрения, и оказались в укрытии массивного строения, внутрь которого вело несколько проходов — в том числе и подземных. Мужчина повёл меня в один из таких подвальных тоннелей сквозь небольшое пятно лоснящегося и пульсирующего воздуха, при проходе через которое меня отчего-то довольно сильно тряхануло, потом мы поднялись наверх по скользкой от покрывавшего её мха лестнице и оказались в гостинице. Снова подъём — на несколько этажей вверх, пробежка по длинному коридору, и мы оказались перед укреплённой дверью. Мужчина быстро ввёл код на небольшой панели рядом с дверной ручкой, и она открылась. Мы вошли внутрь. Дверь с лёгким стуком закрылась следом. Окна в комнате были чем-то забиты и тщательно проклеены, а обстановка приятно удивляла. Полки у стен, стол, два стула, а главное — пара нормальных кроватей, даже с постельным бельём. Мужчина снял рюкзак и автомат, сел на одну из кроватей и, наконец, снял с головы шлем. Он был брюнетом с короткой стрижкой. На слегка вытянутом, но привлекательном лице задорно блестели зелёные глаза. Указав на укрепленные окна комнаты, он сказал:

— Выброс нас здесь не достанет, а они сюда суются очень редко, так что нам не страшны, — я посмотрела на него непонимающим взглядом, и он добавил. — Монолитовцы.

Голос его был мягким и очень приятным. Я даже немного удивилась, когда услышала. Приглушённый противогазом, он звучал совершенно по-другому.

— Понятно, — кивнула я с порога, оглядывая комнату.

— Да. Кстати, как тебя зовут?

— И этого не помню, — я подошла и села на кровать напротив, положив винтовку рядом.

— Хотя, какая разница, всё равно в Зоне своих имён не носят! — заметил мужчина. — Значит, надо тебе дать новоё имя.

— Новое? — удивилась я.

— Конечно. У каждого сталкера есть своё «зоновское» имя.

— Ну ладно, придумывай, — я вздохнула, потому что это идея придумывать людям другие имена показалась мне абсурдной. Тем временем мой, можно сказать, спаситель, ломал голову над тем, как меня назвать.

— Нужно очень звучное имя, — размышлял он вслух, — ведь вы, женщины, любите всё красивое…