Георгий Пушнин - Заговор «Королей»

Только однажды, года через два, Пушкин получил открытку с видом нового парижского ресторана «Сны Луары». Открытка была от Марины, без обратного адреса. «Живу нормально, — писала Марина. — Дела нормально. Вот ресторан, где я каждый год отмечаю свой день рождения. Будешь в Париже, заходи». В ней начинает появляться что-то от мамы Лоры, подумал Пушкин.

Работа в комитете поглотила его полностью. В тридцать четыре он заработал орден, звание полковника, должность генерального инспектора по делам оборонных предприятий, ранение предплечья и легкую раннюю седину. Но это — в своей тайной жизни. Официально он числился начальником отдела научно-исследовательского института Министерства обороны, специалистом в области военно-технического сотрудничества, кандидатом наук, автором статей и монографий.

В 2006 году, когда государство получило пятую часть акций корпорации «Каскад», Пушкина командировали исполнять обязанности государственного представителя — советника президента корпорации. Он уже знал, кого там встретит. На правлении, где Пушкина представляли топ-менеджерам компании, он увидел Илью Чернявского. Тот занимал место по правую руку от Мудрогора — любимый советник Бати, пользующийся полным его доверием.

— Что, коллега Пушкин? Занятная штука — жизнь?

— Занятная, — ответил Пушкин и добавил: — Всяк своему богу молится.

— Ты о чём это?

— Да о том, что молилась Фекла, да бог не вставил стекла.

Чудо технологии XXI века, подмосковная резиденция корпорации «Энергоресурсы» занимала первое место в стране среди прочих подобных сооружений как по площади, так и по чрезмерной роскоши. Резиденция была напичкана компьютерами, для управления ею писались специальные программы. Помимо множества кортов, зимних садов, бассейнов, спортивных залов, вертолетной площадки, собственной фермы, подземных гаражей, жилого комплекса (на бог весть какой всякий случай), шикарных переговорный, комнат отдыха и офисных помещений, здесь имелась даже своя янтарная комната — зал приёмов и палисандровый кабинет шефа, — всё слишком, слишком.

Глава корпорации Максим Столбов, знавший, что за глаза его называют элегантным сокращением «Макс», когда-то был поклонником функционального минимализма, но с годами пристрастился к королевской роскоши. За четыре года на месте безвестной деревни Колоколово вырос целый город, большей частью подземный — двенадцать этажей, — где, собственно, и располагался мозговой и управленческий центр корпорации. Столбов проводил здесь основное время, здесь он чувствовал себя вольготно и уверенно, как какой-нибудь стародавний барин в родовой усадьбе среди угодливой дворни. Частыми гостями в Колоколово были его политические союзники господа Борис Галкин и Лолита Заведецкая, бойкая, продвинутая партийная функционерка, — безотказные подручные всегда и во всем. Порой Столбов очень уставал от них, но предпочитал держать при себе, веря, что час настанет. Когда-то он использовал их как живой канал общения с Западом. Пересекающие границу по своим политическим и общественным надобностям парламентарии были отличной легендой для пикантных контактов. Но потом времена изменились: слишком тесные связи с западными институциями могли раздражать государственное руководство. И Столбов был вынужден это терпеть, хотя по могуществу мог дать фору любому президенту. Но только не Президенту ССР.

Сегодня утром, покинув спальню Лолиты (она блистала и на этом поприще), Макс, по обыкновению, сыграл партию в теннис с Галкиным, позавтракал, немного поработал с документами. Его передергивало от этой нафталиновой формулировки, нелюбимой еще со времен так называемого первого президента. «Работа с документами» ассоциировалась с политической дряхлостью, и Столбов предпочитал оборот «решение вопросов стратегического контроля». Но страдал, страдал все равно.

В половине одиннадцатого ему донесли, что через полчаса в государстве ожидается нечто серьезное. В одиннадцать по первому каналу началась прямая трансляция с саммита глав суверенных республик. Столбов не вполне поверил своему счастью, когда услышал из уст Президента следующее: «…Грядущие выборы, которые состоятся через несколько месяцев, должны стать экзаменом на зрелость нашего союза, испытанием для нашей демократии. Я наравне с другими кандидатами намерен участвовать в выборах…» Слова звучали, как сладкая музыка. Смущало одно — об этой речи Макс узнал слишком поздно, всего за полчаса. Проморгать столь ответственное решение Президента — непростительно для его повсеместно раскинутой паутины источников. Было время, когда он не только узнавал обо всем раньше всех, но сам планировал события и корежил информационное пространство как ему вздумается. Что ж, все еще вернется. Эта речь — лишнее тому доказательство. Столбов окинул присутствующих победным взглядом.

— Сработало. Ребята, мы снова в деле.

Лолита, всегда носившая вызывающее мини (ее последняя юбочка была длиною в пейджер), картинно положила ногу на ногу и торжественно поздравила благодетеля. Галкин, тряхнув кудрями и потрепав Лолиту по коленке, вздрогнул: она была без колготок — только юбочка.

— Пока особо не с чем, — ответил Столбов. — Все только начинается. Теперь необходим контакт с Мудрогором. Но это моя забота. Ваше дело — на ближайшее время запланировать поездку в Нью-Йорк. Ты, Лолита, отправляйся первой, чтобы подготовить встречу с нашими друзьями в Коалиции. Надо действовать быстро. Президент — известный хитрец: объявил выборы и практически не оставил конкурентам времени на проведение кампании. Надо так же известить наших друзей из «партии бывших». Зарецкий, конечно, изгой и якобы отошёл от дел. Но мне лично не верится в эту латынь. Небось спит и видит, как поквитаться с властью — кто бы ее в этот момент ни олицетворял. Хорошо бы свести всех вместе, объединить усилия, кстати и стравить. А после, когда дело будет сделано, на десерт и с союзниками разобраться. Это бывает так смешно.

— Ты давно мог получить власть. При твоих возможностях раз плюнуть, — напомнил Галкин.

Столбов откинулся на спинку новомодного кресла, принимающего форму тела сидящего, и немного покачался, с удовольствием ощущая свои тренированные мышцы.

— Легитимность! В наш испорченный век всем нужна легитимность. Хотя если разобраться, ничего она не гарантирует, а часто и является простой формальностью. Но все вцепились в легитимность. Игрушка плебса. Этой стране не легитимность нужна, а выверенная технология управления.

Столбова не так давно «аккуратно, но жестко» отлучили как от политики, так и от публичного произнесения речей, недвусмысленно указав место в государственном хозяйственном механизме. Дабы не потерять навык, он практиковался на приближенных. Максим говорил о веке технократов еще минут двадцать. Галкин и Заведецкая покорно выслушали эту тираду, улавливая в ней наметки будущих выступлений во время президентской кампании. В глубине души каждый из них таил надежду, что Столбов когда-нибудь нацелит всю махину «Энергоресурсов» именно на их — Галкина или Заведецкой — продвижение в президенты. Теперь они наблюдали крушение своих робких надежд с тихой застарелой тоской — и напрасно. Они так долго преклонялись перед благодетелем, что полноценными президентами стать уже не смогли бы. Разве что марионетками, послушными куклами, толком не умеющими самостоятельно ногой пошевелить. Им только казалось, что их тянет к высшей власти. Будь она им дарована неожиданно, просто так, они бы растерялись и в итоге отнесли бы подарок хозяину. За то их и держали.