Пол Андерсон - Операция Луна

— Прежде чем он возьмется за работу, нужно выбить для него железную защиту, — пробормотал я остаткам меда в кувшине. Который это был по счету непонятно. Я их не считал.

— Ерунда! — фыркнул Фотервик-Боттс. — Ничего подобного не было во времена доброго Эдуарда VII! [19] Эдуард VII (1841–1910) — английский король. Мы что, не можем провезти его тайно, а? Причина-то уважительная — спасение проклятых колонистов, им же наперекор!

— Но как? Мы, конечно, можем добраться по воздуху из Осло в Нью-Йорк или Лос-Анджелес за несколько дней, если позвоним заранее и закажем билеты…

Тут вмешался Фьялар, который требовал объяснить, о чем это мы спорим. Он хмыкнул в бороду и сказал, что не видит здесь никакой проблемы. Он построил корабль, быстрый как ветер, и спрятал его в ближайшем фьорде.

— Боюсь, чтобы пересечь Атлантику за нужное время, потребуется не ветер, а настоящий ураган, — вздохнул я. — А обычная метла не протянет так долго, ее нужно будет заряжать. Да и летит она слишком медленно. И все равно остается вопрос таможни. Нет, Фьялар, нужно везти тебя обычным рейсовым транспортом. Но эти бумажки…

— Какие еще бумажки? — поинтересовался гном. — Покажи.

Я вытащил свой паспорт.

— Этот документ позволяет мне спокойно вернуться домой.

Некоторое время он изучал его. Огонь в очаге начал спадать, на меня навалилась усталость.

Наконец Фьялар ухмыльнулся и заговорил. Меч принялся переводить:

— Но это всего лишь бумага со значками и рисунком. Напиши, что там должно быть… Христианскими буквами… А я сделаю все остальное.

Я нацарапал текст на листке из блокнота. Фьялар сжалился надо мной и провел к постели — куче овечьих шкур. Он казался неутомимым. Ну, я-то уже больше суток на ногах, а потом еще всю ночь объяснял ему технические детали космических полетов. Через секунду я счастливо заснул.

Проснулся я оттого, что по носу меня хлопали какой-то книжечкой. Пахло свежезаваренным кофе. Кофе! Едва продрав глаза, я перевернул страницу книжечки. Это оказался нормальный, обычный паспорт Соединенных Штатов, с фотографией и записью — „Дверген Фьялар“, родился в Норвегии, дата вполне приемлемая, норвежец и так далее.

— Видал? — возрадовался Фотервик-Боттс. — Я же говорил! Какой мастер! Таких поискать! Может подделать все, что угодно.

Завтрак состоял из вяленой рыбы, сухарей и того коричневого мыла, которое в Норвегии зовется козьим сыром. Фьялар сказал, что сегодня и завтра будет заниматься сборами. Естественно, ему еще нужно сообщить своим немногочисленным клиентам и коллегам, что он надолго уезжает. Опять же нужно сложить инструменты, которые он возьмет с собой. Но когда гном не ограничился молотом, тиглями, рунным камнем и взялся за горн и чаны, мы крепко поспорили. Наконец я убедил его, что такое тяжелое и большое оборудование Барни Стурлусон перевезет позже.

Оставив ему для компании меч, я нашел свою метлу, вернулся в гостиницу и поужинал.

Когда на следующее утро хозяин заведения поинтересовался, нашел ли я гнома, то я ответил, что нет. Зато, мол, полазил по горам и неплохо переночевал там. Было воскресенье, но ради приезжающих туристов некоторые магазины оказались открыты, так что я смог отовариться тем, что было нужно. Вернувшись в комнату, я созвонился с туристической фирмой, а потом позвонил домой, горя желанием поделиться своими успехами.

Джинни сказала, что у ее брата пока все в порядке. Дети радостно строили планы, чем мы сможем заняться, когда я вернусь домой. Увы, времени было не так уж и много — им скоро идти в школу. Но я не мог разочаровать моих малышей, потому решил выкроить для них хотя бы день. Отрапортовавшись, я слетал поглазеть на ледник Свартисен — местную достопримечательность. Его название переводится как „Черный лед“, и вправду мрачноватое местечко, но провалы и трещины в нем отсвечивали голубым.

Ранним утром в понедельник я подобрал Фьялара и Фотервик-Боттса на условленном месте. Гномьи пожитки не уместились в багажник, пришлось кое-что устроить наверху. Я засунул меч в сумку и достал то, что приобрел вчера в магазине, — самый приличный средневековый костюм размером на ребенка. Фьялар сделал вид, что его тошнит. Но, помахав руками и порычав, я сумел засунуть его в эти тряпки. Жакетик плотно охватил его мускулистые плечи и спину, а бриджи обтянули задницу, но в целом смотрелось все довольно неплохо.

Просто я решил, что на неподготовленную публику оживший древний гном произведет потрясающее впечатление, да и лишние расспросы нам ни к чему. Теперь все подумают, что мы едем на маскарад. Норвежцы обожают маскарады. Они даже могут решить, что нос и борода накладные, а Фьялар — человек, но лилипут. Подсадив его на сиденье и как следует пристегнув, я поднял метлу. Перегруженное помело медленно взлетело.

Перелет до Тронхейма ему понравился, он так и вертелся на месте, оглядывая окрестности. Если раньше он и летал, то, видимо, только по ночам, вместе со всадниками Дикой охоты. Будучи не дураком, в летном порту он вел себя тихо, пока я брал билеты на ковер до Осло. Потом он приклеился к иллюминатору, и я с трудом оторвал его, когда мы приземлились. Там я заказал номер в самом дорогом отеле, где прислуга навидалась всякого и не лезла в чужие дела. И все равно мне пришлось выслушать несколько одобрительных замечаний и отметить парочку удивленно вздернутых бровей. Мы засели в своей комнате и даже ужин заказали в номер. Фотервик-Боттс сообщил мне, что гному еда не понравилась — слишком мало мяса и слишком много гарнира. А пиво оказалось жиденьким. Он потребовал шотландского виски. Я содрогнулся, увидев цену за бутылку, зато гном быстро утихомирился.

Все остальное время я провел за ножницами, нитками и иглой. Пока маскарадный костюмчик Фьялара делал свое дело, но таможенный контроль США просто кондрашка хватит, увидь они этакое. Я кое-как измерил его и купил приличную экипировку для человека с его габаритами. Теперь предстояло подрезать все до нужной длины, включая рукава. И дотачать обшлага. Портной из меня никудышный, но мне пришлось возиться с одеждой, когда я был холостяком и когда служил в армии. Тем более что никто особо не будет присматриваться к его голубым джинсам и рубашке цвета хаки. Фьялар заворчал, что, мол, носки щиплются, а ботинки жмут. Я попросил Фотервик-Боттса прочесть ему лекцию о губозакатывающей машинке и кусании локтей.

Во вторник, в полдень, мы были уже в Лос-Анджелесе. Я мог бы взять билет и на более ранний рейс, но это был скандинавский ковер. И норвежцы могли сообразить, что я везу переодетого гнома, и счесть своим долгом известить об этом нашу таможню. Американцы ничего не заметят. Потому до самой посадки мы держались тише воды ниже травы. Ну, в Голливуде я привык слоняться без дела между съемками, а уж армейским девизом было: „Быстро вперед и жди!“ Фьялар что-то выводил рунами в моем блокноте, который я дал ему, или просто пялился перед собой. Он явно прикидывал строение лунного корабля — знакомые симптомы.