Василий Скородумов - Слияние

Вскоре дождь стал реже, а затем и вовсе унялся. Через разогнанные ветром тучи стало еле-еле проглядывать солнце. Редкое явление, надо сказать.

Эпизод с дождём и контролером отнял у сталкеров добрые три часа. Сидорович, правда, время на выполнение задания не ограничивал, однако чем раньше они приведут «языка», тем больше им заплатят.

Немало времени сталкеры потратили на то, чтобы пройти определённый отрезок пути, не напоровшись на аномалии. Регион, по которому шли Шнайдер, Шиза и Прожектор, был буквально напичкан жарками, трамплинами, жгучим пухом и прочей мерзопаклей. Детектор улавливал далеко не все аномалии и приходилось кидать болты чуть ли не каждом шагу. Хорошо, что перед выходом на дело, сталкеры запаслись большим количеством болтов, так как многие из них пошли в расход и дальнейшему использованию не подлежали.

Успешно миновав район аномалий, группа Шнайдера двинулась дальше на восток. И о чудо! На их пути появился человек. Тот, которого сталкеры искали уже полдня. Это был монолитовец.

Понять, что перед ними именно он, можно было по его одежде. Ни долговцы, ни свобода, и уж тем более ни сталкеры не носили такого облачения. Ошибиться было невозможно.

По лицу сектанта было видно, что он испугался. Он трусливо переводил взгляд со Шнайдера на Прожектора, а с него на Шизу. Монолитовец беспокойно теребил в руках автомат, словно пытаясь получить от этого моральную поддержку. Он прекрасно понимал, что в одиночку ему с этой троицей, внезапно возникшую прямо перед его носом, оставшись при этом в целости в целости и сохранности, не справиться. Однако задёшево свою шкуру он продавать не собирался.

Монолитовец вскинул автомат. Шнайдер прореагировал мгновенно. Два точных выстрела из АК-47 и всё, враг обезоружен, но в то же время ни одна пуля совсем не зацепила его. Конечно, когда из рук монолитовца вылетал автомат, он мог повредить себе пальцы рук, но это всё-таки не смертельно. К тому же, Сидорович поставил довольно чёткую задачу: привести к нему монолитовца, живого и в здравом уме. Про остальное он ни словом не обмолвился.

Монолитовец злобно оскалился. Боли, если она и была, он, кажется, не чувствовал. Шнайдер жестом дал приказ сталкерам заходить с боков. Шиза и Прожектор стали окружать монолитовца, который, медленно отступая, всё время озирался назад. Да, убеждать не удастся. Густой лес, из которого он вышел, не давал развить человеку большую скорость. Монолитовец решил остаться на месте. Он достал из пояса большой охотничий нож и стал ждать.

Монолитовец уже смекнул, что убивать его не собираются. Следовательно, он нужен сталкерам живым.

Следующие несколько секунд глубоко и надолго впечатались в память Шнайдера.

Сначала монолитовец атаковал Шизу, быстро и чётко, совершив длинный выпад. Ничего из этого не вышло, сталкер не зря три года провёл в армии. Локтевым суставом левой руки, Шиза хотел отвести сторону руку монолитовца, дабы предотвратить угрозу, а затем уже совершить контрудар. Но монолитовец оказался хитрее. Сделав выпад, он мгновенно убрал руку в сторону. Шиза в итоге сделал блок впустую. Затем сектант резко выпрямил руку.

Сталкер, никак не ожидавший такого поворота событий, не смог ничего поделать. Нож с лёгкостью пропорол ткань камуфляжа и вошёл в сердце. Был бы он чуть подлиннее, самый краешек его лезвия выглянул бы из спины убитого.

Сталкер обмяк. Душа покинула его тело ещё до того, как оно упало наземь.

Монолитовец в прыжке развернулся на 180 градусов. Так обычно делают клоуны на арене цирка, только при этом разводя руки в стороны, дескать посмотрите, люди добрые, какой я весёлый и смешной.

Ботинок монолитовца со скрежетом прошёлся по земле, будто сектант бил по невидимому мячу и в лицо Прожектора полетела каменная крошка, образующаяся из камней при каждом выбросе. Какой-нибудь посторонний человек мог бы подумать, что это окрашенный в серый цвет песок и оказался бы тогда неправ.

Прожектор, не успев, зажмуриться, вскрикнул от боли и стал инстинктивно протирать глаза, что было ещё больнее и неприятнее. Если бы он растирать в глазах гравийное крошево, остался бы слепым на всю жизнь.

Очевидно решив, что противник теперь не опасен, монолитовец переключил всё своё внимание на Шнайдера, который в данный момент представлял для него гораздо бо́льшую угрозу.

Алексей никогда не умел драться на ножах, как впрочем, и на мечах и на рапирах. Его этому никто не учил и сам он никогда не выказывал желания этому выучиться.

Учитывая сей факт, пришлось драться с противником как говориться голыми руками.

Монолитовец с яростным лицом наступал на Шнайдера, совершая режущие движения ножом по горизонтали. Алексей не забывал уворачиваться, постепенно отступая. Пару раз, в перерывах между атаками ему удавалось ударить соперника по лицу, однако получалось совсем не сильно — сектанту удары были, что слону дробина.

Больше ничего Шнайдеру сделать не удалось. Монолитовец совершил резкий выпад и плашмя полоснул сталкера по животу.

Шнайдер повалился и больше не двигался.

К этому времени Прожектор протёр глаза, которые ежесекундно слезились, но, несмотря на это он был готов сразиться с монолитовцем. Сектант на высокой скорости попытался врезаться в сталкера. Не на того напал! Прожектор был самым мощным в группе Шнайдера: два метра ростом, метр в плечах, бицепсы восемьдесят сантиметров в обхвате. Монолитовец даже дотронуться до Прожектора не успел, а сталкер уже двинул ему своим кулачищем в челюсть. Несильно, чтобы ненароком не убить. От удара монолитовец отправился в нокаут и не просто в нокаут, а в очень глубокий.

Прожектор тяжело вздохнул и подбежал к Шнайдеру.

— Эй, друг, ты жив? Слышишь меня? Ты жив? — Прожектор стал трясти Шнайдера, от чего тот что-то невнятно промычал.

— Фух, живой! — обрадовался сталкер. — С тобой всё в порядке?

Шнайдер собрал все силы, для того чтобы произнести:

— Конечно со мной всё в порядке. У меня резаная рана на полживота, я потерял грёбаную кучу крови, я даже подняться не могу! Лучше вообще некуда. Сейчас я очень завидую Шизе, — и тут Шнайдер потерял сознание.

Прожектор произвёл себе массаж головы, а именно почесал затылок. Он никогда дюжим умом не отличался, но это не мешало ему быть отличным сталкером. Собственно именно поэтому Шнайдер взял его в свою группу. Некоторое время поработав извилинами, Прожектор решил что надо оказать другу помощь. То, что со Шнайдером всё в порядке можно было определить по пословице: "Шутит — значит всё пучком". Шнайдеру повезло, Прожектор как это ни было бы странно, был неплохим медиком. На обработку раны и восстановление сил Шнайдера, пусть и неполное, ушло немного-нимало четыре часа с гаком. За это время поверженный монолитовец ни разу не пришёл в сознание, так и лежал себе на земле с раскинутыми в разные стороны руками и ногами.