Михаил Белозеров - Гибель Марса

Однако за спуском в лощине сохранился шлагбаум и покосившийся КПП, над которым развивался обгоревший Андреевский флаг. Из будки появился матрос в белой грязноватой робе, с автоматом в руках, который взял на перевес, выставив вперед ногу, тем самым давая понять, что дальше проезда нет.

Лука затормозил, не доезжая метров тридцати, и вышел, поправляя форму.

-- Сынок! - крикнул он. - Я полковник российской армии!

И хотя после всех приключений Лука в своем мундире выглядел слегка помятым, а фуражка с золоченой кокардой была вымазана в чем-то белом, матрос опустил автомат, Лука подошел к нему, а потом вернулся и сказал:

-- Здесь никого нет, на считая этого парня. Отсюда уйдем на нашу базу.

-- Каким образом? - ехидно полюбопытствовал Леха.

По-моему, ему срочно нужно было опохмелиться. Без водки он плохо соображал.

-- Пока не знаю. Но найдем что-нибудь. Тем более, что среди нас есть летчик, -- Лука посмотрел на Федора Березина, который приосанился и выпятил грудь.

Я решил, что сейчас он сядет на своего любимого конька - Красные звезды, но Федор Березин предложил:

-- Давайте возьмем его с собой, -- и кивнул на матроса.

Действительно, матрос выглядел жалко: на его лице застыло выражение человека, который привык быть в команде и которого бросили.

Лука подогнал машину к КПП, не заглушая двигателя, высунулся и сказал:

-- Поехали с нами.

-- Не могу... -- глядя куда-то поверх "токсуя", с тоской ответил матрос.

-- Почему?

-- Я штрафник...

-- Какой штрафник? - удивился Лука.

-- Обыкновенный... рядового состава...

-- Сколько отсидел?

-- Девять месяцев и двадцать один день...

И мы узнали, что матрос отбывал год штрафных работ, а на базе подметал территорию, то есть занимался хозработами и, вообще, был на подхвате. Три дня назад его "забыли" на гауптвахте. Бригаду, которая здесь размещалась, перебросили куда-то на север в горы. Двое суток он просидел без воды и пищи, пока "губу" не развалило взрывом, а подразделение моряков, которое осталось охранять базу, то ли погибло, то ли разбежалось. Матросу еще повезло, потому что гауптвахта находилась в самом неудобном месте - в расщелине скал, и ее зацепило лишь отчасти.

-- Какая у тебя специальность? - спросил Лука.

-- Матрос второй статьи Григорий Кутуз, - приставив к ноге автомат, вытянулся штрафник. - Моторист!

На его бескозырке красовалась надпись: "Варяг".

-- Молодец! - оценил Лука. -- Нам как раз нужен такой человек. Что ты натворил?

Матрос замялся.

-- Ну?..

-- Извиняюсь, упал за борт...

-- Как это?

-- Извиняюсь, нажравшись был...

-- Ну и что?

-- Извиняюсь, вместе с боцманом...

-- Боцман цел?

-- Цел...

-- Понятно, -- спрятал улыбку Лука. -- Я снимаю с тебя судимость под свою ответственность.

-- Не пойдет, -- встав в позу вольно, возразил матрос.

-- Почему?

-- Прокурор не поверит.

-- Временно, - предложил Лука Федотов, - пока идут боевые действия? Потом вернешься в свой карцер.

-- А пост?.. - кисло осведомился матрос.

-- Насколько я понимаю, ты его сам принял?

-- Так точно, -- снова вытягиваясь по стойке смирно, ответил матрос.

-- Я тебя освобождаю как старший по званию.

-- Так точно!

-- Базу эту потом отобьем. Куда она денется. Все равно она наша.

-- Так точно! - обрадовался матрос.

Вдруг к равномерной работе "токсуя" добавились еще какие-то нарастающие звуки.

-- Ну решайся! - крикнул Лука, с тревогой бросая взгляд то на воды фьорда, то на небо.

Звуки усилились. Их источник был не понятен.

-- А пожрать у вас есть?

-- У нас все есть, -- лихо вмешался Леха. - Даже водка!

Матрос полез в машину и уселся рядом с Федором Березиным, почтительно покосившись на его летную форму.

Из-за горы вынырнул "бонга" -- средняя боевая машины черных ангелов, но мы как раз находились в низине, да еще и под скалами, и прежде чем "бонга" развернулся над заливом и заметил нас, Лука свернул в какой-то туннель, в котором, к счастью, была выбита одна половинка створок огромных ворот. Внутри было темно и сыро. К тому же оказалось, что гора от взрыва осела, и вместо проезда мы увидели каменную осыпь.

Лука заглушил двигатель. Шумело море, и кричали чайки.

Мы с Лехой поспешили на разведку. На этот раз Лука не отпустил меня одного - кабы не сотворил чего такого, что не укладывалось в общепринятые рамки логики.

"Бонга" как раз заходил из-за старой крепости. Солнце светило вдоль бухты, и нам все хорошо было видно. Он плавно перевалил через гору, миновал старую башню або, на вершине которой росло сухое дерево, повертел носом, как бы поискав нашу машину, и взял пеленг точно на пещеру, в которой мы сидели. Ну да, куда еще мог деться "токсуй" красного цвета?

-- Момент... -- самоуверенно произнес я.

Леха вылез на свет божий следом за мной. На лице его было написано любопытство - ведь он же видел, как я разделался с "гирвасом" и "пирсом". А мне по глупости не терпелось испытать себя еще раз.

Как только "бонга" оказался над водами фьорда, я выбросил перед собой руку, не особенно о чем-то думая, вернее, совсем не думая, а еще меньше -- что мне надо сбить эту штуковину. В результате вышло то, что вышло: я дематериализовал те первые ракеты, которые он выпустил, а уже на самого "бонга" мне энергии не хватило. Хорошо хоть, "бонга" не использовал нибелунши. Я не знал, как действует чоппер на подобного вида энергию, и может ли альдабе защитить нас с Лехой от нее. А вообще, все это была большая авантюра.

Похоже, пилот был удивлен не меньше, чем я, потому что едва не врезался в склон горы, но в последний момент отвернул и пошел на новый заход. Должно быть, он решил, что ракеты не вышли из сопел.

"Бонга" так быстро сделал круг над фьордом, что мы с Лехой и глазом не успели моргнуть.

-- Давай еще раз! - крикнул, оглядываясь, Леха.

Но я едва держался на ногах. Я знал, что в таком состоянии не то, что сбить "бонга", мухи не смогу обидеть.

Леха посмотрел на меня и сообразил - подставил плечо.

-- Бежим! Бежим!

Думаю, что у нас было не больше двадцати секунд. Пещера в данном случае была ловушкой, потому что ударная волна и огонь в закрытом помещении производят огромные разрушения.

Возникла маленькая паника. Один матрос Григорий Кутуз не растерялся -- мигом нашел нужную дверь, и мы посыпались куда-то вниз по бесконечным лестницам и переходам, не забывая однако закрывать бронированные двери, наваливаясь на них все скопом. Благо еще, что в туннелях еще горел свет. Поэтому когда ракеты попали в пещеру, мы были далеко внизу, там, где были пришвартованы подводные лодки и плескались волны цвета бутылочного стекла.

Гора вздрогнула. Свод прогнулся. Фонари под потолком мигнули. В воду упало несколько камней, и все стихло.

-- Слава богу! -- вздохнул Лука, -- теперь мы официальные покойники.