Александр Лукьянов - S.T.A.L.K.E.R. ...чего же ещё?

Всё произошло именно так, как предвидел Ваххабит. Крики стихли через двенадцать минут, беспорядочная стрельба сменилась короткими сосредоточенными очередями – били по-прежнему, не жалея патронов, но уже не в белый свет от пояса, а прицельно. Тишина. Значит, двумя нашими меньше. Сталкер тихонько посмеялся, качнув головой, Скажи кто-то месяц назад, что он будет называть кровососов «нашими», только покрутил бы пальцем у рано поседевшего здесь в Зоне виска. А теперь…

Вспомнился маленький дворик на окраине Баку, весь в белой пене цветущих абрикосовых деревьев. Голос сестрёнки, зовущей кошку к чашке с молоком. А вот это уже совсем некстати. Трудно погибать с такими мыслями. А погибать придётся. Эти никого не выпустят.

Еще до начала боя, прежде чем устроиться в промоине, Кролик старательно замерил расстояние до лёгких завихрений воздуха на траве слева от ивы. Четыре шага. Парень был зелёным новичком, дальше Кордона не выходившим, и то лишь напарником у более опытных сталкеров. Попытался выйти в самостоятельную ходку, пострадал от нападения кабана, но сумел добраться до Усадьбы Доктора. При распределении огневых позиций Кролик никому не признался, что у него, новичка, это будет первый настоящий бой. И вот теперь, занявший порученную позицию в яме под вековой ивой, он отстреливался из своей «Гадюки» до последнего патрона. «Галичане» быстро оценили ситуацию. Конечно же, против «Абаканов» наступающих спецназовцев этот пистолет-пулемёт никакое не оружие, а так, хлопушка. Кролик даже не знал, удалось ли ему кого-то подстрелить. Когда «Гадюка» клацнула затвором и затихла, Кролик выбросил бесполезную железку в воду, медленно встал и с поднятыми руками стал осторожно отступать влево и назад. Шаг. Второй. Третий. Четвёртый. Позади зловеще зашелестело и он остановился. Тройка «галичан», пригнувшись, перебежками приблизилась к иве.

– Не стреля-ишь, да? Сдаться хочи-ишь, да? Ай, сученыш! – от удара в правую скулу в глазах вспыхнул фейерверк и Кролик едва устоял на ногах. – А стрелять в нас тебя кто, папа-мама учил, да? Сейчас тебе голову буду рвать пас-стипенна, да…

– Е, Iсламгiрєєв, не заходься, тут тобi не Бахчисарай, наказано брати живими усiх, кого можливо. За кожного обiцяли премiю. Тобi що, грошей не треба? Обшукай його краще. Кролик до хруста сжал зубы, чтобы не закричать, и широко шагнул назад.

…Трамплин… В первый раз его зафиксировали ещё в две тысячи восьмом. Выяснилось, что аномалия наносит ударные повреждения гравитационным полем, по типу ударной волны от взрыва. Аномалия «живет» на одном месте в среднем неделю и постепенно слабеет за время жизни. Хорошо обнаруживается любыми видами детекторов и бросанием в нее различных металлических предметов. Причиняет различный вред: от синяков и ушибов до мгновенной смерти с «запуском тела на орбиту». Можно обнаружить аномалию по искажениям воздуха над ней, кружащейся листве, а также характерным пятнам на земле красно-бурого цвета – это места «стартов» неудачников и новичков-балбесов. Ходят слухи, что ношение таких порождений Зоны, как выверт, грави и золотая рыбка может немного снизить губительное влияние аномалии на человека, но кто взялся бы проверять это на практике?!

Когда трамплин вновь уснул, по его периметру были разбросаны четыре изуродованных тела.

Из записной книжки А.Дегтярёва.

Комичная легенда о Художнике повествует о сталкере, который попал в аномалию неизвестной природы, подарившую ему способность получать всё, что он может нарисовать на листе бумаги. Весь юмор ситуации заключался в том, что сталкер обладал уникальным качеством… Догадались? Верно, совершенно не умел рисовать. Однажды он попытался изобразить пузатый мешок с корявой надписью на боку «Деньги». На следующий день в кустах наткнулся на наволочку, набитую грубо намалёванными фальшивыми гривнами. Попытка нарисовать зайчика привела к встрече с жутким куцехвостым, зубастым и мосластым серым чудовищем, прыгающим на трёхметровую высоту. У бедолаги хватило ума не пытаться рисовать портреты родных и близких. (Законспектировано по материалам допроса сталкера Шмыги).

Бок. Рука. Больно. Живот. Невыносимо больно. Но Ваххабит думал только об одном – нужно уйти так, как уходят настоящие мужчины. Скрипя зубами, достал заветную гранату, вынул кольцо и осторожно лёг грудью на мокрый от крови кулак. Вот теперь можно и умереть. Когда враги найдут тело, обязательно перевернут на спину, чтобы осмотреть и обыскать, мёртвые пальцы разожмутся. Пусть тогда и получат последний подарок от вольного сталкера Ваххабита. Аллах (в которого он никогда и не верил) акбар! В громкоговоритель во дворе не попала ни одна пуля. Оттуда продолжала звучать включенная Диагнозом музыка. Ваххабит невольно вслушался в мелодию, закрыл глаза. Исчезла боль, а сразу за ней – всё остальное.

Кто-то толкнул Диагноза. Он оглянулся и увидел Рекса, который с натужным пыхтением вползал в тесную щель между железным баком и кожухом водонапорной башни.

– Помогать пришёл? – совершенно серьёзно спросил санитар. – Что ж, спасибо. Лежи пока, уши не высовывай. Не то живо отстрелят.

В бой вступили «галичинские» снайперы. Расстрелявший все патроны Выхухоль попытался покинуть позицию за поленницей. Снайперская пуля пробила ему грудь. «Свободовец» дёрнулся, упал, оставив на тополёвых чурбачках красный след. Замолчала винтовка Че Бурашки за сосной. Заряд из гранатомета «галичан» попал в оконце бани, из которого стрелял Евро. Погибли Адвокат, Блаженный, Винт, Дятел, Романтик, Эстет. Всё…

Диагноз вздохнул, перевернулся на спину, щелкнул зажигалкой. Выждал, когда во дворе послышались негромкие голоса «галичан». Поднёс огонёк к тряпочному фитильку, торчащему из бутылочного горла и выбросил бутылку наружу. Прислушался к негромкому хлопку и раздавшимся воплям, удовлетворённо кивнул. Словно заведённая машина он брал склянку за склянкой, поджигал фитили и выкидывал посудину, когда предыдущая еще не успевала упасть и разбиться.

Скоро вся южная половина двора превратилась в полыхающий ад. Спецназовцы поспешили отойти за разгорающиеся сараи и баню. Начался обыск дома и чердака, однако, судя по всему, там уже не оставалось живых защитников. Презесоня Лефт что-то втолковывала немцу, он, не обращая на негритянку ни малейшего внимания, отдавал короткие распоряжения Дегтярёву и Шпортько. Однако, американке всё же удалось вцепиться в воротник германца и заорать ему прямо в ухо. Тот сморщился и сделал знак сержанту, Шпортько вытянулся перед ним.

– Идти в keller… ja… в подвал. Искать там разный предмет… und непременно брать живой пленный… Moorschlepper Doctor… Болотный Доктор.

Сержант подозвал тройку рядовых и без особой спешки начал спускаться по старым бетонным ступеням. Во дворе гулко взорвалось. Лампы замигали и погасли. В подвале наступила непроглядная темень. Где-то что-то с электрическим треском рассыпалось на мелкие обломки.