Сергей Куприянов - Страж зари

— Не говори глупостей. Сейчас из-за ста рублей убивают, не то что… И вообще, твое отпирательство ничего не даст. Даже как-то… стыдно слушать.

Павел смотрел на него, и ему казалось, что в этот момент маг-директор говорит искренне. Впрочем, тот настолько поднаторел в подобного рода словесно-портретных играх, что вполне мог просто убедительно изобразить чувства.

— Ну а если откажусь? Просто интересно.

— Ничего хорошего. Все твои грехи будут суммированы. А дальше… Даже думать не хочется, поверь мне.

С улицы донесся резкий автомобильный сигнал. Павлу показалось, что он узнал гудок машины Петровича. Впрочем, для представительских разъездов у того был «мерседес» стандартной комплектации, ничем особым не отличающийся.

— Кажется, гости пожаловали. Встретить бы надо, а?

— Так что ты решил? — спросил Перегуда, вставая.

— Думаю. Да вы встречайте. Не бойтесь, не собираюсь я сейчас никуда бежать.

— А у тебя и не получится. Так что даже не дергайся. — Перегуда посмотрел в окно. — Действительно, пойду встречу дорогого гостя.

В последних его словах слышался сарказм, маг-директор его даже не скрывал.

Павел посмотрел ему вслед. Наверное, после того, как тот закрыл за собой дверь, он наложил на нее свою печать, фирменную, большую и бордовую, похожую на те подвесные блямбы, которые цари навешивали на свои грамоты. Позер.

Ну и что делать? Соглашаться? Вряд ли Перегуда врет по поводу царской оплаты и прочего. Ведь это, по сути, одно из условий договора, в случае нарушения которого другая сторона вправе отказаться от исполнения своих обязательств. Или послать его? Но и тут маг-директор не соврал. Думать о последствиях даже не хочется. Ну от властей он, конечно, отмажется, да никто его и не будет сдавать милиции. Не тот случай. Милиция его самого найдет за что взять. А для сообщества он станет изгоем. Преступником, с которым никто не будет иметь дела.

Он достал сигареты и закурил, привычно выпуская дым в потолок. Чем же его Роман долбанул? Прямо как молотком по голове. А то и кувалдой. Ведь надо же так. Нет, нужно будет обязательно его спросить. Кстати, как раз на этот вопрос Перегуда и не ответил. Хитрила!

В коридоре раздались тяжелые шаги. Павел посмотрел на дверь. В животе появился неприятный холодок.

Сначала вошел Петрович. Вид у него был донельзя смурной. Следом Перегуда — невозмутимый и импозантный.

— Ну? — с ходу спросил Горнин, дошагал до середины комнаты и остановился: — Рассказывай.

Перегуда, заходя, аккуратно прикрыл за собой дверь. А ведь он не больно-то доверяет своей охране.

Павел встал, демонстрируя уважение сразу двум маг-директорам, и сунул в пепельницу докуренный до самого фильтра бычок.

— Здравствуйте.

— Здравствуй, здравствуй, — нетерпеливо проговорил Горнин. — Говори давай.

Перегуду он как будто не замечал, но тот и не лез на первый план. Стоял себе у двери и молчал.

— Может, присядете? — предложил Павел. Горнин, шумно выдохнув носом, протопал к креслу и плюхнулся в него, всем своим видом демонстрируя неудовольствие. Перегуда на вопросительный взгляд Павла отрицательно качнул головой.

Павел опустился на сиденье, достал сигарету и сказал:

— Я хочу отказаться от маг-кода.

Горнин сначала вперился в него, хмуря брови, потом в Перегуду. Тот в ответ лишь индифферентно пожал плечами. Мол, меня это не касается.

— Ну и что? Ради этого меня сюда выдернули в пожарном порядке? Ради этого я, мать вашу, целое шоссе разогнал? — вопросил Горнин, наливаясь кровью. — А?

Последнее было обращено ко второму маг-директору. Но тот жестом переадресовал вопрос Мамонтову. В приличном обществе такое поведение называется «Я не я и хата не моя».

Но все же он сказал, поддаваясь разгневанному взгляду Горнина:

— Я не против. Пожалуйста.

— Ну?! Валяй давай! Или ты мне предлагаешь это сделать?

— Не только, — ответил Павел. — Вам обоим.

Горнин молча рассматривал его пару секунд, надвинув брови на глаза, после чего откинулся на спинку кресла.

— Ладно. Давай. Ты готов? — спросил он у коллеги.

— Более чем.

— Тогда… поехали.

Процедура заняла меньше пяти секунд. По идее Павел ничего не должен был почувствовать, это же не шубу с него снимают в темном переулке, да и не гипс. Но он почувствовал тоску, словно его одного бросили в пустыне или посреди улицы. Он свободен, он ничей.

Кто-то гениальный в своем порыве создал эту гениальную фразу, вложив в нее свои чаяния и отчаяния.

— Все?! — зло спросил Горнин, явно собираясь покинуть неудобное для него кресло.

— Он говорит, что я убил человека, — сказал Павел. Петрович отпал. В том смысле, что удивление на его лице было таким большим, что он, как плевок на асфальте, растекся в кресле.

Повествование Павла Мамонтова заняло не больше трех минут. Да и чего рассказывать-то? Банк не грабил, человека не убивал. И вообще…

По сути, теперь он был действительно ничей, так что два маг-директора на него не претендовали. Они по окончании короткого выступления почти уже отставного мага только перекидывались репликами, причем Роман Георгиевич как-то очень быстро потерял свою аристократическую невозмутимость, невольно ввязавшись в склоку. «Почему было сразу не сказать?!» — «Я телефонам не верю!» — «А кому ты на этом свете веришь?!» — «А ты уже перетрудился? Зад свой поднял и уже вспотел!» — «Ты, блин, не святой Матфей, чтобы мой пот считать!»

Дошло до того, что в комнате запахло магией.

— Протухнет ведь, — решился наконец вставить свое слово Павел, и тут оба разъяренных мага уставились на него. Доброты в их взглядах не было. Но зато орать они перестали.

— Чего? — с нескрываемой угрозой спросил Горнин.

— Роман Георгиевич хотел вместе с вами какую-то экспертизу провести. Только вас и ждал. Будто бы это я парня наведенкой того… Ну…

Петрович повернул голову к Перегуде:

— Здесь?

— А что? У меня все условия для этого.

— Может, у тебя и аппаратура уже имеется? — недобро поинтересовался Горнин.

— Ну есть кое-что.

— Интере-есно. Ну что ж, пошли посмотрим, что там и как. Очень интересно.

Он вышел первым, не удостоив бывшего своего сотрудника даже взглядом. Перегуда тронулся следом. И опять плотно закрыл за собой дверь.

Оставшись в одиночестве, Павел снова закурил.

Не успел он сделать и двух затяжек, как почувствовал толчок. Знакомый такой. Мих Мих! Толчок был слабенький, больше похожий на дружеское похлопывание по плечу. Павел напрягся. Что это значит? Может, сообщество уже вынесло свой приговор? Никаких точных сведений на этот счет не было, но слухи в их среде ходили разные. Некоторые из них выглядели очень зловеще. Никто ничего толком не знал либо же не хотел говорить, но в прошлом году пропал некий маг из Питера. Позже говорили, что его труп по весне нашли родственники в одном из областных моргов, при этом опознали его с трудом — настолько тело было обезображено. Да что там! Чуть раньше исчез Коля Чекалин, трудившийся у Петровича. Держался он особняком, Павел контактировал с ним мало, но знал, что Чекалин был сильным магом. Потом что-то произошло, известно, что у него случился некий разговор с Петровичем, очень напряженный разговор, и Чекалин исчез. Ни трупа, ни каких-либо сведений о нем не было.