Андрей Земляной - Шагнуть за горизонт

– А вам Калинина понравилась?

Он не сразу понял, что обращаются к нему.

– Это такая высокая, в синем платье?

– Вы что, Калинину не знаете? – с шутливым удивлением спросила барышня в широком бледно-фиолетовом платье, подчеркивающем замечательный ровный загар и огненно-рыжие волосы.

– Да я как-то больше все в других местах… – Он смущенно развел руками.

– А это у вас «Яростный поток»? – Парень уважительно кивнул на новенькие алатские ордена в ряду внушительной колодки наград.

– Да, как-то случайно вышло. – Алексей развел руками.

Ребята расхохотались в голос.

– И все же, – рыжая не сдавалась, – неужели она вам не понравилась?

– Я больше люблю русские песни. Алатские кажутся мне… заунывными, что ли. Нет в них ни энергии, ни страсти. Одну только слышал. «Небесная синь» вроде называется. Еще такая длинноволосая девушка поет.

– Это же сама Айна им Горо, – осуждающе произнесла другая девушка. – Величайшая рато [17]алатского народа. Нужно знать культуру наших друзей. Им сао тен квао Ирайо енассо , – с осуждением процитировала она.

– Да мне как-то фиолетово. – Алексей улыбнулся. – Рато она или еще кими [18]. Мелодия хорошая, голос тоже. Энергетика сильная, девушка красивая. Так что в целом все в порядке. Что касается отрывка из Ен Кассао, который вы процитировали, то там смысл все же другой. Не знать то, что радует твои глаза, а даже в том, что радует глаза, находить вечное и постигать мир. Им сао тен квао Ирайо енассо айхато евеа.

Парни хмыкнули и, как по команде, насмешливо посмотрели на рыжую.

– А вам какие песни нравятся? – Ярко накрашенная брюнетка томно отбросила черные, словно вороново крыло, волосы за спину и чуть изогнула спину, акцентируя грудь прекрасной формы.

– Мне нравятся песни… – Алексей задумался. – Ну, не знаю. Для начала в песне должны быть стихи. А потом желательна красивая мелодия. Ну, а главное, наверно, это энергия.

– А может, споете?

– Дак на чем аккомпанировать? – Белый с улыбкой оглянулся. – Ни рояля в кустах, ни гитары под столом.

– Это мы мигом, – со странной улыбкой пообещала рыжеволосая и куда-то исчезла.

Алексей пожал плечами.

– Да ну их, эти песни. Я вот еще пирожных хочу.

– Теперь она от вас не отвяжется. – со смехом сказал парень. – О, смотрите, раздобыла-таки гитару!

Рыжая возвращалась с инструментом в руках, а за ней мягко, словно плыла, шла та самая певица, что исполняла алатские песни.

К удивлению Алексея, компания оказалась хорошо знакома с артисткой, и после бурных взаимных приветствий девушка обратила взгляд своих красивых голубых глаз на Алексея.

– Так это вам нужна была гитара? – Она подала руку. – Вера.

– Алексей. – Он бережно коснулся тонких, почти прозрачных пальцев. – Это, в общем, не моя инициатива. У нас тут спор возник… – Он принял из ее рук гитару и, не торопясь, прошелся по струнам. – Мягкая какая. – Он улыбнулся. – Сразу чувствуется девичий инструмент.

– Так о чем же спор? – Вера движением головы забросила волосы за спину и выжидающе посмотрела на Алексея.

– Я вот считаю, что в песне должна быть не только мелодия и ритм, но и определенная экспрессия и энергия даже в медленных вещах. Вот тот же «Черный ворон». Сколько в этой песне силы.

– А кроме «Черного ворона» вы что-нибудь знаете?

Алексей молча кивнул и неожиданно для присутствующих ударил по струнам.

Голос у Алексея был сильный и чуть хрипловатый, так что ему сразу удалось поймать нужную интонацию. Когда песня закончилась, притихшее кафе вспыхнуло аплодисментами.

– Это ваше?

Алексей задумчиво посмотрел на Веру.

– Нет, к сожалению. Это одного очень хорошего парня.

Он протянул инструмент обратно.

– Э, нет… – высунувшись откуда-то из-за спины Белого, женские руки вернули гитару на место. – Давайте еще, товарищ капитан.

Белый оглянулся и увидел стройную светловолосую женщину – подполковника в белоснежной летной форме. Она как-то очень по-дружески ему кивнула, устраиваясь поудобнее на стуле.

– Почему я не слышала эту песню? – тихо произнесла Вера. – Такого же просто не может быть.

– Все может. – Алексей кивнул и мягко прошелся по струнам.

– А это чье? – поинтересовалась женщина-пилот.

– Других отличных парней. – Алексей обернулся. – Я сам песни не пишу. Я и пою-то их крайне редко.

– Почему?

– Да как-то не до этого. – Потом, не слушая возражений, отдал инструмент и решительно встал. – Все, друзья. Пойду. А то у меня дома звереныш. Как бы на соседей не начал охоту. А то были уже… прецеденты.

Он подходил к своему иссанту, как за спиной застучали каблучки.

– Уф. Вас не догнать. – Вера поправила гитарный кейс, висевший на плече.

Алексей молчал, ожидая продолжения. Молчала и певица. Наконец она не выдержала.

– Я думала, офицеры более решительны.

– Отчего же. – Алексей улыбнулся. – Я вполне решителен. То есть я решительно не понимаю, что вам от меня надо.

Девушка от избытка чувств притопнула ножкой.

– Я артистка. Понимаете? И новые песни для меня – как воздух. Даже, может быть, важнее воздуха. Ну что вы, как…

– Мне жить нельзя без музыки ни дня, гораздо проще не дышать… – пропел Алексей.

В ответ Вера молча прошла мимо него и села в иссант, взяв инструмент на колени.

– Ну, поехали. – Алексей забрался на место пилота и осторожно поднял машину в воздух. – У вас все такие в Дальнегорске?

– Какие?

– Решительные.

– Я со всеми не знакома, – сердито отрезала Вера. – Но если хотите знать, если бы не наша решительность, то человечество давно бы вымерло.

Вопреки опасениям, малолетний бандит, тихо урча, поедал оставленное ему мясо, не пытаясь разнообразить меню за счет соседей.