Сьюзен (Сюзанн) Коллинз - Рождение огня

Вся свистопляска, начиная с утихшей песенки Люси и до сей поры, заняла минуту-другую, не больше. И вот мы сидим, пыхтя и выскребая песок изо рта.

— А где Вольтанутый? — спрашивает Джоанна. Мы вскакиваем. Неверной походкой обойдя Рог, убеждаемся, что Бити исчез. Дельф обнаруживает его в воде, метрах в двадцати от нас — Бити еле-еле держится на поверхности. Дельф без размышлений кидается в воду и плывёт, чтобы вытащить его.

Но тут я вспоминаю про катушку с проводом — очень уж она была важна для Бити. Лихорадочно оглядываюсь. Где она? Да где же она? И вижу — вон она, по-прежнему в руках Люси, далеко отсюда, в воде. Мой желудок чуть не вывовачивает при мысли о том, что мне предстоит сделать дальше.

— Прикройте меня, — бросаю я остальным, отшвыриваю своё оружие и сломя голову несусь по отмели поближе к тому месту, где на волнах качается тело Люси. Не замедляя бега, бросаюсь в воду и плыву к нему. Уголком глаза вижу нависающий над нами планолёт, его захват уже начал опускаться, чтобы подобрать мёртвую Люси. Но я не останавливаюсь, гребу что есть силы и с налёту врезаюсь в её тело. Выныриваю, задыхаясь, и стараюсь не наглотаться воды пополам с кровью, вытекающей из зияющей раны на шее Люси. На поверхности её удерживает пояс. Она плавает вверх лицом, уставившись невидящими глазами в безжалостное солнце. Удерживаюсь на одном месте, перебирая в воде ногами, и выдираю катушку из мёртвой хватки её пальцев. Больше я ничего не могу сделать, кроме как закрыть ей глаза, прошептать последнее «прости» и уплыть прочь. К тому времени, как я бросаю катушку на песок и выбираюсь на сушу, её тело уже исчезло. Но во рту я по-прежнему ощущаю вкус её крови, перемешанной с солёной водой.

Направляюсь обратно к Рогу. Дельф доставил Бити на берег в целости и сохранности, правда, слегка перепившим солёной водички, и теперь тот сидит, отплёвываясь и отхаркиваясь. Он вовремя вцепился в свои очки и сумел сохранить их, так что, к счастью, он у нас зрячий. Я кладу катушку ему на колени. Витки проволоки ярко сияют на солнце, больше на них нет и следа крови. Он отматывает немного и пропускает проволоку между пальцев. Это впервые я ясно рассматриваю провод, и он непохож ни на один из тех, что мне доводилось видеть. Бледно-золотого цвета, а толщиной не больше волоса. Интересно, сколько же там намотано? Наверно, несколько километров, катушка-то увесистая. Но я ни о чём не спрашиваю, понимая, что всего его думы сейчас — о Люси.

Я смотрю на серьёзные лица моих сотоварищей. Теперь и Дельф, и Джоанна, и Бити потеряли своих партнёров по дистрикту. Я подхожу к Питу и обвиваю его руками. Несколько мгновений мы все молчим.

— Давайте убираться с этого грёбаного острова подобру-поздорову, — наконец, молвит Джоанна.

Вот только соберём оружие — по большей части, его удалось сохранить. К счастью, лианы здесь крепкие, желобок и тюбик с мазью, завёрнутые в парашютик, по-прежнему надёжно прикреплены к моему поясу. Дельф стаскивает с себя майку и перевязывает ею рану на бедре, оставленную ножом Энобарии, она оказалась неглубокой. Бити считает, что вполне оправился для того, чтобы идти, если только идти не торопясь. Я помогаю ему встать. Мы решаем направиться к тому берегу, который лежит под двенадцатью часами. Это предоставит нам несколько спокойных часов вдали от всяких там отравляющих веществ. А потом Пит, Джоанна и Дельф разом направляются в три разные стороны.

— Двенадцать, так ведь? — говорит Питер. — Хвост указывает на двенадцать.

— Указывал. До того, как они нас раскрутили, — возражает Дельф. — Я сужу по солнцу.

— Солнце указывает только, что пошёл четвёртый час, — присоединяюсь я к спорящим.

— Я так понимаю, Кэтнисс имеет в виду, что если мы знаем, который час, то это совсем не значит, что мы тогда точно знаем, где на циферблате находятся эти самые четыре часа. У тебя может быть только общее ощущение направления. Разве что ты предполагаешь, что они поменяли местоположение и внешнего кольца джунглей, — говорит Бити.

Ой, нет, куда там Кэтнисс до таких высоких материй. Бити изложил целую теорию, выходящую далеко за рамки моего замечания насчёт солнца. Но я живо киваю, дескать, да, именно это я и имела в виду.

— Так что любая из этих отмелей может вести к двенадцати часам, — говорю я.

Мы огибаем Рог Изобилия, зорко наблюдая за джунглями. Какие же они всё-таки однообразные! Я припоминаю то высокое дерево, в которое ударила молния в полночь, но в каждом секторе имеется похожее дерево. Джоанна предлагает пойти по следам Энобарии и Брута, но их то ли занесло песком, то ли смыло. Совсем непонятно, где и что находится.

— Не надо было мне говорить про часы! — горько сетую я. — Теперь они отобрали у нас и это преимущество.

— Только временно, — утешает меня Бити. — В десять мы снова увидим волну, и тогда всё пойдёт своим чередом.

— Да, не могут же они вот так сразу перестроить всю арену, — поддакивает Пит.

— Да какая разница! — нетерпеливо ворчит Джоанна. — Ты должна выбрать хоть какое-нибудь направление, не то мы вообще никогда не стронемся с места, безмозглая ты ослица.

Как ни странно, её логичный, хоть и презрительный комментарий, — на мой взгляд единственно дельный. Да, нужно указать всё равно куда, лишь бы все начали двигаться.

— Да давайте же, я сейчас умру от жажды! — продолжает Джоанна. — Неужели никто и ничего здесь нутром не чует?

Мы выбираем отмель наугад и шагаем по ней, не имея ни малейшего представления, куда направляемся. Подойдя к джунглям, внимательно вглядываемся в них, пытаясь угадать, не скрываются ли там какие-нибудь неприятности.

— Так, по моим расчётам, сейчас время для обезьян. А я здесь ни одной не вижу, — говорит Питер. — Пойду-ка продырявлю дерево.

— Нет, теперь моя очередь, — возражает Дельф.

— Тогда я постою на страже, — предлагает Пит.

— С этим прекрасно справится Кэтнисс, — говорит Джоанна. — Нам нужно, чтобы ты нарисовал другую карту. Ту унесло водой. — Она срывает с дерева широченный лист и протягивает ему.

На секунду у меня возникает подозрение, что нас пытаются разделить и укокошить по одному. Да нет, что-то не сходится. Перед Дельфом, копающимся в дереве, у меня будет преимущество, а Питер намного больше и сильнее Джоанны. Поэтому мы с Дельфом отходим метров на пятнадцать в глубь джунглей, он находит подходящее дерево и начинает раз за разом втыкать в кору нож, проделывая в ней отверстие.

Стою там, держа лук наготове, и никак не могу отделаться от чувства, что происходит что-то странное, причём это касается Пита. Вспоминаю всё, что случилось с того момента, как прозвенел гонг, пытаясь найти источник беспокойства. Сначал Дельф снимает Пита с его стартового диска. Потом тот же Дельф заставляет сердце Пита вновь забиться после удара силового поля. Мэгс кидается в туман, чтобы Дельф мог нести Пита. Наркоша бросается и закрывает его собственным телом от атаки обезьяны. Схватка у Рога была короткой, но и там — разве Дельф не отразил копьё, направленное в Пита, при этом дав Энобарии всадить нож в его, Дельфа, бедро? Вот и сейчас Джоанна задерживает его под предлогом нарисовать другую карту, лишь бы не пустить его в рискованную прогулку по джунглям...