Уильям Форсчен - Смертельный гамбит

Лицо человека стало пепельно-серым, глаза его расширились от ужаса. Многие в этот момент начинали плакать или даже падали ему в ноги, умоляя о пощаде. Ульсак ждал.

Человек пошатнулся, а затем как подкошенный рухнул на пол.

— Унесите его с моих глаз, — отрывисто бросил Ульсак, с презрением глядя на распростертое тело.

Дверь закрылась, и он остался один.

Тихо посмеиваясь, тот, кто мечтал стать Имой, повернулся к стоявшему рядом с диваном столику и, отрезав кусочек своего любимого лакомства, задумался над тем, что еще ему предстояло сделать.

— Там творится настоящий xaoс, — сказал Букха, глядя в окно на поле стадиона, где тысячи адвокатов и бухгалтеров пытались распутать финансовый узел игры с Александром. Громкие возгласы доносились с поля, разделенного перегородками на тысячи отдельных секций. Некоторых уже забрали медицинские бригады, и Букха мог только гадать, получают ли они жалованье за свои услуги, составляющее восемьсот катар в час, в то время, когда лежат в госпитале.

Тия посмотрела на гафа.

— Как и предсказывал Зола, билеты теперь снова раскупаются с сумасшедшей скоростью, — промолвила она, продолжая; смешивать коктейли, а затем повернулась и предложила один из стаканов Букхе.

— Значит, твои акции тоже повысились в цене, — предположил Букха.

— Зола объявил о том, что стоимость паев удвоилась, и конечно же я была рада это услышать. Черт возьми, за последний час я заработала больше билли она на каких-то клочках бумаги.

— На бумаге и на крови Сигмы, — холодно заметил Букха.

— Вы с ксарном сами все придумали, — резко бросила Тия в ответ.

— Знаю, знаю, — произнес Букха, подняв перед собой руки в оборонительном жесте. — Но в то время это была всего лишь игра. Конечно, игра достаточно опасная, но я не мог себе и представить, что дело дойдет до такого, — сказал он, показывая на многотысячную толпу внизу, охваченную бешеной активностью.

— Давай покончим со взаимными обвинениями, — произнесла Тия примирительным тоном, положив ладонь на руку Букхи. — Ты направил мне послание, где сообщил, что кое-что узнал.

— Верно. Мне удалось установить личности двух интересующих нас субъектов.

Букха поднялся с подоконника и провел рукой под внутренней поверхностью своего стола. С резким щелчком окно, выходящее на стадион, закрылось плотными жалюзи, и раздалось слабое гудение стазисного поля, надежно защищающего от всех типов подслушивающих устройств.

— Лишняя предосторожность никогда не помешает, — заметил Букха.

— Значит, дело обстоит серьезно, — заметила Тия и, приблизившись к столу, села в кресло напротив Букхи.

— Мы все еще роемся в регистрационных записях для того, чтобы установить личность остальных. Чертовски трудное занятие. Идентификационные номера являются подлинными и соответствуют результатам сканирования радужной оболочки глаза, проведенного при рождении, но после бесконечной смены имен и мест жительства почти невозможно установить, кто конкретно является их обладателем. Большинство моих сотрудников службы безопасности прошли через аналогичную процедуру. Но все же нам удалось выйти на двух из них. Первый — ксарн с планеты Хеда, занимающийся поставками продовольствия. Он утверждает, что выиграл большую сумму наличными в игорном заведении, приобрел лотерейные билеты, а затем продал их какому-то маклеру, чтобы купить побольше продовольствия.

— Перевести на дерьмо пять миллионов катар! Кого он хочет обмануть?

— Он утверждает, что потерял весь груз в результате ограбления.

— Пища ксарнов! — бросила Тия.

— Точно.

— Значит, эта нить ведет в тупик. Ясно, что поставщик дерьма служил прикрытием, но мы не знаем — кому.

Букха медленно покачал головой, и в первый раз Тия увидела в глазах гафа застывший испуг.

— Второй покупатель занят тем же бизнесом, и он рассказал похожую историю. Но в его случае есть одно существенное отличие. Не так давно он работал специалистом по связи на консорциум «Альма».

Глаза Тии расширились от удивления. «Альма» являлась торговой фирмой, учрежденной Надзирателями для проведения коммерческих операций, которые время от времени совершались между Надзирателями и остальным населением Облака.

— Так, значит, Надзиратели участвуют в игре! Букха утвердительно кивнул.

— Если это так, то с какой целью?

Ночь прошла беспокойно для всех обитателей таверны. Зергху после долгих уговоров удалось убедить гафов-берсеркеров в том, что подвал будет для них наилучшим местом для ночлега, поскольку в этом случае обе стороны смогут спокойно отдохнуть, и в конце концов согласился спуститься в подвал вместе с ними.

Другая проблема заключалась в дверях или, вернее, в их отсутствии. В порыве энтузиазма гафы разнесли парадную дверь в щепки, а перед уходом сорвали с петель дверь черного хода. Теперь ничего не оставалось делать, кроме как загородить открытые проемы обломками мебели и поставить возле каждого из них усиленную охрану из самураев.

Короткая шестичасовая ночь наконец прошла, и гафы начали один за другим появляться наверху.

— Так не может долго продолжаться, — нетерпеливо прошептал Оиси, когда массивные воины вломились на кухню, с ревом требуя пищи, и Мари отвечала им возмущенными возгласами, крича, что какие-то идиоты уничтожили накануне большую часть продовольствия.

— Мы уже приняли их в свой отряд, — устало произнес Элдин, зевая после бессонной ночи. — Если мы выгоним их сейчас, то наживем себе еще двадцать шесть врагов, готовых разорвать нас на части при первом же удобном случае. И кроме того, как, черт возьми, ты собираешься их выгнать?

— Они могут оказаться нам полезными, — вмешался Такаси.

Оиси бросил на товарища недоверчивый взгляд.

— Вспомни, что наш сёгун говорил о собаках, а по моему глубокому убеждению, они всего лишь переросшие боевые псы.

— Хорошо, что Зергх тебя не слышит, — пробормотал Элдин.

— Они обладают неоспоримыми достоинствами: храбростью в битве и абсолютным безразличием к собственной персоне, — заметил Такаси.

— А кроме того, шумны, хвастливы и любят выпить, — добавил Оиси.

— Если бы мы могли быть уверенными в их абсолютной преданности, — произнес Такаси, — то с этими недостатками можно примириться.

Элдин глубоко задумался. Как жаль, что с ними нет Ярослава. Ярослав был настоящей энциклопедией обычаев различных племен и народов. Имея дело с подобными существами, просто подойти и спросить, чем можно завоевать их преданность, означало потерять лицо. Он напряженно рылся в памяти. У собак существовал определенный ритуал раздела территории, в ходе которого более сильный зверь хватал слабейшего за горло и мочился на его территорию или даже на беспомощного противника, но, как казалось Элдину, данный обряд в его случае был не совсем уместен.