Михаил Ахманов - Путь на Юг

Он убил всех… Всех троих! Какая магия, какое злое колдовство помогало ему? Да, он сильный, быстрый… Но в степные разведчики выбирают лучших бойцов эдората! Т'роллон бросал ножи без промаха… бородатый М'тар был мастером клинка… а З'диги двигался быстрее молнии… Айденский пес убил их… И еще К'хида, опытнейшего борца, силача П'ратама и молчаливого метателя дротиков К'ролата. Кого же они изловили в ночной степи себе на горе? Может, дьюва, злого духа, чьи силы неизмеримо превосходят человеческие? Недаром он сумел высвободиться из пут…

Одинцов перепрыгнул через костер, что положило конец раздумьям Р'гади. Ему не хотелось убивать эту женщину, вернее, молодую девушку; вряд ли она встретила двадцатую весну. И она действительно была красива! Очень красива! Ее смуглое лицо и тело источали влекущую и таинственную прелесть женщин Востока, к которым Одинцов всегда был неравнодушен. Он видел таких в Иране и Ираке… Пожалуй, решил он, эта девушка похожа на цыганку — и золотистым оттенком кожи, и стройной талией, и гордой осанкой, — но черты ее были тоньше, мягче, напоминая скорее женщин Персии или Аравии. Она не походила ни на Тростинку, ни на Зию и Лидор, что казалось Одинцову особенно привлекательным. Лишить ее жизни? Что за кощунственная мысль!

Он медленно опустился на землю рядом с костром, отложил чель и, с трудом подбирая слова, произнес свои первые фразы на ксамитском:

— Не бойся. Я не причиню тебе вреда. Я не хочу тебя убивать.

Девушка вздрогнула — видимо, пораженная тем, что он знает ее язык. Затем, отступив на пару шагов и покачивая дротик, она с независимым видом заявила:

— Пока у меня в руках это, бояться надо тебе.

Одинцов усмехнулся, соображая, как бы половчей заморочить голову своей хорошенькой противнице и кончить дело миром. Так сказать, полюбовно. Он твердо решил обойтись без кровопролития — разве что совсем крохотного, почти символического… если Р'гади окажется девственницей… Он снова улыбнулся девушке, стараясь, чтобы его усмешка не выглядела откровенно плотоядной.

— Ты думаешь, я боюсь твоей палки с колючкой? С чего ты решила, что дротиком можно нанести мне рану? Лишь потому, что я прикинулся потерявшим сознание и позволил вам притащить меня в свой лагерь? Ну, ты видишь, чем это кончилось! — Он широко повел рукой в сторону лежавших в траве тел ксамитских воинов.

Р'гади вздрогнула и опустила свое тонкое копье. Даже в тусклом свете, падавшем от угасающего костра, было заметно, как побледнело ее лицо. Затем пальцы девушки разжались, меч и дротик глухо стукнули о землю; в страхе приложив ладошку к губам, она прошептала:

— Дьюв! Это дьюв, ужас ночи! О светлый Эдн, спаси и защити меня!

Проворно поднявшись, Одинцов подошел к девушке, отшвырнул ногой оружие подальше и осторожно коснулся тонкого смуглого плеча. Она стояла неподвижно — видимо, страх перед нечистой силой парализовал Р'гади, и мужество покинуло ее сердце.

— Я не дьюв и не дружу с ночными ужасами, — негромко произнес Одинцов. — Твой клинок мог бы выпустить из меня немало крови, и поэтому я… видишь ли, я схитрил. Мне не хотелось ни драться с тобой, ни получить в спину дротик на обратном пути. — Он снова опустился в жесткую траву, заняв позицию между Р'гади и ее оружием, валявшимся поодаль. — Ты должна признать, что не я первый начал это побоище. — Он кивнул на трупы. — Я сражался честно — и с К'хидом, и с остальными, один против вас шестерых. Я защищал свою жизнь и свободу.

Р'гади села напротив, все еще полная тревоги и страха, с опаской поглядывая на своего недавнего пленника. Ее короткая юбочка съехала к поясу, обнажив гладкие смуглые бедра; упругие маленькие груди чуть колыхались в такт неровному дыханию. Одинцов сглотнул и бросил взгляд на яркую зеленую искорку Ильма, неторопливо подымавшуюся к зениту. Время у него еще было — часа два, не меньше.

Робко протянув руку, девушка коснулась его плеча и с облегчением перевела дух. Самообладание возвращалось к ней прямо на глазах.

— Да, ты не дьюв, — задумчиво произнесла он. — Говорят, их тела холодны, как лед на горных вершинах, а ты теплый… ты — человек! Но таких людей никто не встречал у границ Ксама, даже мой отец, а он знает обо всем на свете. Ты ведь не рыжая соба… не из Айдена? — быстро поправилась она.

Одинцов покачал головой. Пожалуй, он мог бы выдать себя за хайрита, но после недавней битвы в холмах наемники с запада Хайры безусловно воспринимались в эдорате как враждебное племя. Лучше избрать какой-нибудь нейтральный вариант… скажем, представиться странствующим рыцарем или воином из далеких земель.

На миг его охватило безрассудное желание сказать этой девушке всю правду. Они были тут одни, в темной и тихой саванне, и Одинцову почудилось, будто он оказался в купе экспресса вместе с хорошенькой случайной попутчицей. Тьма за окном, плавное покачивание вагона, неяркий свет у изголовья, бутылка коньяка на столике, блеск любопытных женских глаз, так располагающий к откровенности… Они проведут вместе ночь, а утром расстанутся навсегда; пресечется нить, на краткие часы связавшая их судьбы, — и оба, зная об этом, не боятся говорить о самом тайном, самом сокровенном…

Он встряхнул головой. Нет, правду ей говорить нельзя! Да и что поймет Р'гади из его путаных речей? В лучшем случае посчитает его ненормальным, в худшем — снова примет за дьюва… будь он даже горячим, как печка!

И Одинцов пустился в импровизации.

— Ты слышала об океане — там, у западных пределов Айдена? — Он вытянул руку, и Р'гади кивнула в ответ. — За ним тоже есть земли, очень далеко, и к ним надо плыть много дней на корабле. Корабль — это такая большая лодка с мачтами и парусами. — Он не был уверен, что девушка поняла, о чем идет речь, но очередной кивок успокоил его. — Был шторм, мой корабль вынесло на скалы, и он разбился. На нем путешествовало много народа — команда и пассажиры, купцы и искатели знаний, но только я доплыл до берега. Я воин и привык сражаться и с людьми, и с бурями.

Р'гади удивленно приподняла брови.

— Конечно, ты очень сильный и умеешь справляться с неприятностями. — Она бросила взгляд на своих мертвых бойцов и вздохнула. — Но я никогда не слышала, что в Западном океане есть земли… разве лишь какие-то небольшие острова. Об этом неизвестно даже моему отцу, который…

— …все знает. Это ты уже говорила. Ну, значит, он знает не все. Там, — Одинцов махнул рукой на запад, — есть обширный материк, и на нем много стран, которые то воюют между собой, то заключают союзы и торгуют. Мой род владеет там могучим королевством, оно называется Сибирь. Я был там большим человеком! Очень важным! Таких у нас зовут полковниками.

Глаза Р'гади вдруг насмешливо блеснули.