Роман Злотников - Маневры неудачников

— Подобные операции — это всегда хаос, — сказал мне на прощание Азим. Я уже облачен в силовую броню, и мы напоследок тестируем систему внутренней связи. — И чем дальше, тем выше вероятность, что все пойдет вразнос. Поэтому в целях неувеличения энтропии тебе надо убить как можно больше людей как можно раньше. Каждый живой враг увеличивает меру хаоса, каждая лишняя минута увеличивает меру хаоса, поэтому, если ты хочешь победить, ты должен действовать быстро и безжалостно.

— Мне можно использовать эмоции или это путь на темную сторону силы? — поинтересовался я.

— Не понимаю, о чем ты, но вижу, что ты нервничаешь, — сказал Азим, помогая мне забраться в десантную капсулу. — Это нормально, и это пройдет, как только ты начнешь действовать.

— Если так, то ситхом мне не быть. Придется выбрать путь джедая.

— Да поможет тебе Аллах, — сказал Азим, закрывая створки десантной капсулы и оставляя меня в темноте. — Но помни, что Аллах помогает только тем, кто помогает себе сам.

— Это не новости.

— Что тебе говорит твое шестое чувство?

— Оно молчит, — сказал я. — Зато все остальные чувства хором орут о моей глупости.

— Это тоже нормально, — сказал Азим.

— Надо было мне стать фермером.

— Ты воин, — сказал Азим. — И похоже, что не ты выбрал путь воина, а путь сам выбрал тебя.

— Это уже больше похоже на бушидо.

— Какая разница, на что это похоже, если это похоже на правду? — поинтересовался Азим. — Я уже в рубке. Готов ты или нет, но через три минуты я сброшу капсулу, и ты сделаешь очередной шаг по этой своей дороге.

— Чудесно, — сказал я. — Если ты не против, последние три минуты на борту «Ястреба» я хотел бы провести в тишине.

Реальный бой никогда не идет по плану, составленному в спокойной обстановке и, казалось бы, предусматривающему все детали. Когда дело доходит до практики, всегда есть шанс, что что-то пойдет не так.

Если фигня может случиться, она обязательно случится, как говорит закон Мерфи. И даже если вам кажется, что фигня случиться не может, ее эти соображения, как правило, не останавливают.

Под огнем решения принимаются быстро, и часто бывает так, что ход, только что спасший тебе жизнь, приводит к очередной ситуации, в которой тебе могут отстрелить башку. И тогда тебе надо соображать снова.

Мне повезло.

У моих противников не было ракет. Паря над крышей на реактивной тяге ранцевого двигателя, я представлял собой идеальную мишень, и, если бы у них были ракеты, операция для меня завершилась бы в тот же миг.

Но у них, похоже, вообще возникли проблемы с боезапасом, потому что через пролом в крыше в мою сторону полетел не импульс лазера и не заряд плазмы, а десантник на реактивной тяге.

Это была ошибка, так как, выжимая из двигателя полную мощь, парень мог лететь только по прямой, лишив себя способности маневрировать. Наверное, он думал, что я просто не успею выстрелить, но я успел. Старый думер имеет преимущества, а на реакцию я никогда не жаловался.

Один сгусток плазмы не мог повредить его броне, но вывел из строя ранцевый двигатель. Взрыв на мгновение ослепил мои камеры, и я пропустил момент, когда стартовал второй десантник. Тело его коллеги еще не успело рухнуть на крышу, как шустрый парень, появившийся прямо подо мной, схватил меня за ноги и потащил в сторону от станции.

В мои планы это не входило. Я отключил собственный двигатель, и мы сразу просели метров на пять, пока его компьютер корректировал тягу в связи с изменившимся весом.

Я отчаянно брыкался, но сбросить лишний груз пока не представлялось возможным. Интересно, почему он не стреляет? Куда они летали, если вернулись на станцию с почти полностью истраченным боезапасом? Было скучно, и они устроили в пустыне внеплановые стрельбы? Учитывая, что у них не было ракет и они экономили даже на импульсах боевых лазеров, эта версия представлялась мне наиболее вероятной.

Скука — это бич дальних гарнизонов.

Они должны сказать мне спасибо за то, что я принес какое-то разнообразие в их жизнь. Правда, принес я его ненадолго.

Десантник выключил двигатель, или у того просто кончилось топливо, и мы рухнули на землю с высоты двадцать метров. Броня компенсировала удар, и по ощущениям это было похоже на то, как будто я просто спрыгнул с третьей ступеньки крыльца. Парашютист и тот испытывает более сильный удар о землю.

Поскольку я оказался сверху, у меня было некоторое преимущество, и я со всей дури вломил парню по голове. Точнее, по шлему. Голова бы такого удара не выдержала, зато шлем силовой брони такими приемами можно разве что поцарапать. Парень подсечкой сбил меня с ног, я вломил ему локтем в живот… В смысле, локтевым сегментом в нижнюю часть нагрудной пластины.

Как и следовало ожидать, никакого эффекта это не возымело. Но стрелять друг в друга мы не могли, даже если бы у него и было чем. Поскольку мы сошлись в рукопашной, любой выстрел был бы одинаково фатален для нас обоих.

Он это прекрасно понимал, поэтому не собирался увеличивать дистанцию и лип ко мне вплотную. Я пнул его в коленную чашечку, потом двинул кулаком в ухо. Он ответил ударом под дых. Смешно.

Двое больших и железных чуваков, только что без последствий для здоровья рухнувших с высоты, которая почти гарантированно убьет любого человека, и не получивших при этом ровным счетом никаких повреждений, стоят друг против друга и обмениваются ударами рук и ног. Высокотехнологический реслинг в исполнении моделей-трансформеров.

Такими темпами мы можем рубиться хоть до вечера… рубиться…

Сервоприводы скафандра работают с некоторым запаздыванием, совсем небольшим, всего в десятые доли секунды, но для моего противника это запаздывание оказалось смертельным. Я активировал силовой резак, включил его на полную мощность и направил ему в грудь. Он сделал шаг назад, но, когда его нога коснулась поверхности, в его нагрудной пластине уже зияла дыра размером с кулак. Стоит ли говорить, что телу, укрытому за этой пластиной, тоже не поздоровилось?

Пока десантник падал в багровую пыль Тайгера-5 и истекал кровью, я огляделся по сторонам. Главный экспериментальный комплекс заволокло дымом, но датчики движения ничего не фиксировали. Никто не бежал, не летел и не стрелял в мою сторону. Или я уже убил всех, или кто-то затаился и поджидает меня внутри.

Есть только один способ это выяснить.

Конечно, операция была спланирована наспех, и в том, что мне до сих пор удавалось оставаться в живых, была изрядная доля везения.

Азим был прав, он справился бы куда лучше меня. Имея реальный боевой опыт в использовании боевых скафандров, он бы не забыл про силовой резак и использовал его гораздо раньше. Да и вообще, если бы у ребят, совершавших прогулку на третьем флаере, остался больший запас оружия, мне пришлось бы несладко.