Владимир Зырянцев - Вернуться из Готана

С уважением — Джон Уокер

РАПОРТ КАПИТАНА ДРНДИ

(Составлен на пятый день работы экспедиции)

Министерство безопасности и культов

Его Превосходительству господину министру лично

Строго секретно

Участники экспедиции получили первые результаты. В лесном массиве на склоне горы найдено несколько участков, форма и размеры которых в точности совпадают с размерами объекта «G». Выяснилось, что группа Рошбаха проводила там раскопки. Члены нынешней экспедиции строят разные предположения о целях этих раскопок. К счастью, правильной гипотезы не высказал никто. Теперь мы точно знаем, что в группе Рошбаха находились авантюристы, целью которых являлось присвоение сокровищ Короны. Могли ли преступники проникнуть и в состав экспедиции? Капитан Д. Уокер, отвечающий за безопасность экспедиции, уверен, что отбор участников был строгим и посторонние не могли оказаться в лагере. Однако интеллектуальный уровень этого представителя западной полиции крайне невысок, кругозор узок, а потому доверять его заключениям нельзя. Помня, что этот вопрос весьма интересовал Ваше Превосходительство, я тщательно изучил личные дела всех, кто находится в лагере, и внимательно слежу за всем, что в нем происходит.

Первые три дня враждебные силы ничем себя не проявляли, и мне даже показалось, что их действительно нет. Однако затем произошло сразу два события, показавшие, что отбор капитана Уокера был не таким уж строгим. Вначале русский ученый Чернесски видел в лесу на поляне одного из охранников и слышал его телефонный разговор с кем-то. Содержание беседы показалось ученому странным. В ту же ночь на доктора Чернесски было совершено покушение, правда, не доведенное до конца. А охранник, похожий по описанию на увиденного доктором в лесу, сбежал. Таким образом, можно считать установленным, что в лагере находилось по крайней мере двое бандитов, один из которых все еще не разоблачен.

Кто это может быть? Вот перечень людей, внушающих наибольшие подозрения. Прежде всего это М. Буйонэ, женщина-геолог. Крайне эксцентричная особа, отказывается от работы по общему плану, много бывает в лесу, что дает ей возможность заниматься личными поисками. Столь же много времени проводит в лесу уфолог Б. Персон — еще одна экстравагантная личность в составе экспедиции. Не является ли эта экстравагантность и рассуждения о «сгустках темной энергии» маской, за которой скрываются низменные стремления? Ему удалось подозрительно легко обнаружить тела трех убитых членов группы Рошбаха. Может быть, потому, что он сам их туда и сбросил?

Однако наибольшие подозрения вызывает врач экспедиции Якоб Прелог. Он весьма доброжелателен, контактен, уживчив. Однако я выяснил, что его демонстративная открытость — лишь ширма. На самом деле господин Прелог крайне скрытен: несмотря на все мои усилия, так и не удалось вызвать его на более или менее серьезный разговор о сущности «готанской легенды» и задачах, стоящих перед экспедицией. Такого не было ни с одним из других участников. Подобное умение скрывать свои мысли может являться чертой характера, но может, как мы знаем, быть и свойством определенной профессии.

Произошло еще одно важное событие. Уже упомянутый доктор Чернесски обнаружил в шести километрах к северу от лагеря место, где человек испытывает неприятные ощущения. По описанию весьма подходит под нужный нам объект. Я тщательно проверю это предположение. Если оно подтвердится, то первую задачу, стоящую перед нами на данном этапе, можно считать выполненной. Тогда вступает в действие план, разработанный Вашим Превосходительством. В соответствии с ним я и намерен действовать. В нужный момент, когда понадобится помощь, я телефонирую. Вопрос о дальнейшей судьбе экспедиции в таком случае всецело переходит в руки Вашего Превосходительства.

С тем остаюсь в распоряжении Вашего Превосходительства.

Капитан Дрнди

ПИСЬМО ДОКТОРУ ХИММЕЛЬСБЕРГУ

(Возвращено отправителю)

Королевство Готан,

экспедиция «Феномены Готана»,

Зигфриду Химмельсбергу

О мой далекий и бесконечно дорогой опал в короне готанских королей! Ветер раскачивает мокрые ветви лип, дождь и ветер царят за моим окном, а я закрываю глаза и вижу страну Иссорг: дворцы и храмы, пышную листву, нежаркое солнце, неторопливых людей и тебя среди них. Сидя в монастырской библиотеке, ты жадно читаешь старинную хронику, оставшуюся недоступной для самого Бриссо. Может быть, это исповедь принца Шин Шно? Хотя нет, я, конечно, говорю глупости: ведь сейчас ты находишься в составе экспедиции и сидишь не в монастыре, а в палатке или даже в сборном домике. Что ты там делаешь: просвещаешь своих самонадеянных коллег, рассказывая им о Готане? Подсказываешь им нужное направление поисков? Все равно я хотела бы быть рядом с тобой. Конечно, я тоже не сижу без дела. Помнишь каталог выставки Брака, который мне заказали накануне твоего отъезда? Я только что отправила его в типографию, и знаешь, что я тебе скажу? Он нравится мне самой, представляешь? Надеюсь, он не перестанет мне нравиться и когда будет отпечатан — ведь и такое бывало. Мне удалось подобрать нужный шрифт, я совсем отказалась от заглавных букв, отчего текст стал похож на латынь, а еще цвет… и мотивы самого Брака… В общем, что-то получилось.

О несносная хвастунья! Прочитав это, ты, возможно, решишь, что я прекрасно без тебя обхожусь, живу полной жизнью, дышу полной грудью и вообще пью из чаши наслаждений. Это не так, Зигфрид! Мне не хватает тебя всегда — днем и ночью, в минуты радости и в часы тоски. Особенно тоскливо бывает вечерами. Работа помогает немного забыться и поднимает настроение, но я не могу работать всегда. Она как наркотик, и я бы с радостью села на ее иглу, но мой бедный мозг отказывается от такого предложения. Я перечитала все твои книги. Долго разглядывала каталог выставки готанских древностей, составленный нами в прошлом году. Наше совместное произведение… Знаешь, что я поняла? Я хочу ребенка, Зигфрид! Нашего с тобой ребенка. У него будут твои глаза и улыбка, а волосы и манера держать голову — от меня. А еще он будет умный, как ты. Я как раз перечитываю главу из твоей последней книги, в которой ты говоришь о таинственности, о культе тайны как элементе готанской культуры. Как они правы! Нет ничего ценнее таинственности, загадочности. Тайна — вкус бытия. Если бы жизнь была полностью понятна, она потеряла бы всю свою прелесть. Да нет — она просто стала бы невозможна. Кстати, это относится и к людям, даже самым близким: если кто-то понят до конца, хотя бы одним человеком, каждое его душевное движение постигнуто и может быть предугадано, если в нем не осталось тайны — дела его плохи. При этом тайны, загаданные жизнью, в отличие от скучных загадок, составленных людьми, не знают полной изведанности. Сложная интрига, раскрытая детективом, тут же делается плоской. Между тем установление какой-то связи в природе, разгадка одной из ее загадок ничего у нее не отнимают: область неизведанного не сужается, наоборот, она растет. Тайна — подарок Бога, указание на Его существование.