Сергей Дмитриев - Half- Life 2

В его голосе не было ни радости, ни уважения — ровным счетом ничего. Кроме усталости и безразличия.

— Просто решил составить тебе компанию, — осторожно сказал Фриман, косясь на вортигонта.

В Гордоне сейчас боролось очень много чувств. Но он держался, не уходил. Он понимал, что все его эмоции неразумны — все равно что ненавидеть поголовно всех японцев спустя много лет после трагического конца бухты Перл Харбор. Но Фриман одновременно не мог противиться воспоминаниям. Для него это ведь было всего дня три назад. Он вдруг со стыдом поймал себя на мысли, что словно каждую секунду ждет от вортигонтов внезапного предательства…

— Что ж, мы не против, — спокойно сказал вортигонт и подкинул в огонь деревяшку, — И что же привело Свободного Человека именно к нам? Неужели остальные не оказывают тебе должного внимания и почета?

Фримана эти слова задели, но он лишь сказал:

— Нет, вовсе нет. Просто хотелось поговорить о жизни, что ли… Почет — это лишнее.

Вортигонт посмотрел на Гордона, как показалось тому, с сарказмом. В огромном красном глазе плясали блики резвых языков костра.

— Это не так, — сказал он, — Мы все еще видим тебя в "Черной Мезе"… Мы видим тебя в покоях Нихиланта…

Фриман, покосившись на вортигонта, вдруг замер. Эти существа никогда не называли себя «я». Только — «мы»… Так значит… Нет, не может быть…

— Ты был там тогда? — вздрогнул Фриман, почувствовав, как кровь застучала в висках, — Двадцать лет назад… И ты был там?

— У каждого свой путь и своя судьба, — проговорил вортигонт, шевеля палкой угли, — Мы были там, такова была воля Нихиланта. Он призвал нас, когда почувствовал, что умирает. И мы видели тебя. Ты сражался, и Нихилант терял силу. Он больше не мог ничего с нами сделать.

Фриман, почувствовав что мир теряет краски, снова почувствовал резкую боль воспоминаний. Он падает вниз, на дно пещеры Нихиланта… Он стреляет, вокруг начинают появляться вортигонты. Но они не трогают его. Лишь смотрят, как он убивает их предводителя…

— Не может быть, — прошептал Гордон, — Ты был среди них…

— Свободный Человек догадлив, но не хочет видеть дальше собственного взгляда, — вортигонт покачал головой, — Он видит лишь то, что хочет видеть. Все люди такие…

— Но ты сказал, что был и в "Черной Мессе"? — Фриман почувствовал, как по его спине пробежали мурашки.

Неужели этот вортигонт так стар?

— Мы были там. Мы видели тебя, — медленно ответил вортигонт, — Но довольно об этом. Ты никогда не поймешь… Иди к остальным, они ждут тебя, они ждут своего Освободителя.

Гордона эти слова поразили до глубины души. Всегда вортигонты здесь выказывали ему уважение. А этот… он как будто издевается… Или нет?

— Что ты имеешь ввиду? — нахмурился Фриман, — Чего я никогда не пойму? Я понимаю все. Я смогу, думаю, что смогу преодолеть это. Это было, и это было ужасно, но я знаю все, что было потом. Я… — Гордон проглотил комок в горле, — Это все в прошлом. Мы теперь все вместе, в одном котле. Я не виню вас…

Фриману показалось, или этот вортигонт засмеялся?

— Мы были правы, — сказал он, покачав зеленоватой кожистой головой, — Свободный Человек не понимает… Ты не винишь нас? Нас? Нас, за то, что мы были под влиянием Нихиланта и каждый вздох делали по его приказу?

Фриман опешил.

— Мы видели тебя там… — сказал вортигонт, подкидывая в костер еще одну дощечку, — Ты убивал, и делал это великолепно. Ты убивал наших братьев, таких же, как мы. Мы никогда не сможем этого забыть…

— Что? — в шоке спросил Гордон, — Ты… Ты хоть понимаешь, что… Твои сородичи убивали всех людей, убивали меня! Я должен был защищаться, и…

— Мои сородичи делали лишь то, что приказывал им через вортальные нити Нихилант, — спокойно сказал вортигонт, — Мы помним это ощущение. Ничего нельзя сделать по своей воле, мы были полностью в его власти, словно марионетки… Но ты убивал нас…

Фриман замолчал. Он понял. Он вдруг понял, почему этот вортигонт так и не поприветствовал его, как другие. И, что самое ужасное, Гордон действительно понял его.

— Нихилант хотел нам лишь свободы, — сказал вортигонт, обращаясь будто к себе, — Он не показывал этого комбинам, но он устал быть их рабом. Он хотел освободить нас… Немногие тогда это знали. Все думали, что Нихиланту нравиться властвовать над такими, каким и он был когда-то… Рабами. Но мы знали.

Фриману замер, ужасаясь тому, что он понимает, о чем толкует этот вортигонт. Ему хотелось провалиться сквозь землю. "Рабы, мы всего лишь рабы"…

— Но мы потом поняли, что Его смерть — единственный шаг к Свободе. И не мешали тебе. Ты освободил нас.

— Слушай, мне очень жаль… — едва выдавил из себя Фриман, — Я…

— Не говори ничего, Свободный Человек, — вортигонт устало повел головой, — Что бы ты ни сделал, что бы мы не сделали — мы с тобой теперь квиты. Нам до глубины нашей души жаль тех, кого мы убили, неизбежно повинуясь влиянию Нихиланта…

— Я хочу… — запнулся Фриман, пытаясь понять сумбур своих мыслей, — Я тоже хочу сказать, что очень сожалею о ваших…

— Слова лишь сотрясают воздух, — вортигонт глубоко вздохнул, — Мы поняли друг друга. Все в порядке, поверь нам. Забудем о том, что было в "Черной Мессе". Оставим в своей душе лишь примирение.

Они помолчали, и каждый думал об этом странном и глубоком разговоре. Но на душе у них обоих чернота былых обид стала рассеиваться, уступая место мягкому свету дружбы…

…

…Офицер СЕ121007 стоял в большом светлом кабинете. Нечасто удается попасть на прием к самому Консулу. Он был как всегда спокоен и рассудителен. Прохаживаясь по кабинету, Консул изредка потирал короткую серую бородку и говорил, медленно и приятно. Именно это офицеру СЕ121007 и не нравилось сейчас больше всего.

— СЕ121007, вы выполнили мое поручение?

— Да, Консул, — склонил голову офицер Элиты, — Я прибыл сюда уже два часа назад.

— Очень хорошо, — Брин кивнул и, заложив руки за спину, прошелся по ковровой дорожке, — И дорога прошла нормально?

— Да, Консул. Все было в порядке, — Офицер почувствовал неладное.

— И ничего не произошло?

— Ничего.

Брин прошелся снова.

— Вы уверены? — остановился он.

СЕ121007 опустил взгляд.

— Но тем не менее мне известно, что на обратном пути произошел некий инцидент, — сказал Консул.

— Не было ничего серьезного, — поспешно сказал офицер СЕ121007, - Очередной незаконопослушный гражданин.

— Да? — приподнял бровь Консул, — На вашу жизнь так часто совершают покушения, раз вы так спокойно об этом говорите?

Офицер СЕ121007 промолчал. Он понял, к чему клонит Консул. Эх, и почему он упирался — надо было сказать о покушении сразу. И что только на него нашло?..

— Но инцидент был исчерпан на месте? — Брин пристально посмотрел на него.