Игорь Поль - Личный номер 777

— Зато здесь платят боевую надбавку, — сказал Бан Мун. — Прямо с первого дня. Вместе с окладом набегает пять сотен в неделю.

— Неслабые денежки, — согласился Пан. — Мой старик получал вдвое меньше.

— Все равно. В город хочу, — угрюмо буркнул Людвиг. — Видал, какие тут цыпочки?

— Только не надо про баб! — запротестовал Гор. — Не сегодня, лады?

В воздухе тоненько звенела мошкара. Бан Мун, в очередной раз хлопнув себя по шее, достал банку спрея от насекомых и яростно обрызгал все, до чего смог дотянуться, — голову, шею, руки и даже стенку из прорезиненного брезента. Гор, чья койка стояла рядом, недовольно заворчал от едкого запаха и натянул одеяло на голову. Койка застонала под весом его туши.

Где-то далеко, несмотря на ясное небо, пророкотал гром.

— Слышали? — встревожился Бан Мун.

— Это гроза, — авторитетно заявил Пан.

— Ты-то откуда знаешь? Ты только сегодня приехал!

— Читал, — коротко ответил Пан. — Еще должна быть молния. Здоровенная такая вспышка.

Бан Мун и Людвиг вскочили и приникли к мутным окошкам. Действительно, после очередного раската горизонт осветился тусклыми зарницами.

— Ну, что я говорил!

Далекий гром ворчал, не переставая. Вот идиоты, беззлобно подумал Брук. Перепутать грозу со взрывами.

Он лежал, закинув руки за голову, и вспоминал все, что когда-то слышал о Луакари. Когда он просматривал сюжеты о нападениях партизан, обстреливающих правительственные гарнизоны и превращавших огромные территории в зоны смерти, то сразу представлял себе Дикие земли, где каждый шаг может стать последним. Переплетение побегов и щупалец, буйство жизни и смерти, ядовитые мхи, летучая жгучая паутина, колонии плотоядных насекомых, мириады хищных рептилий, находящих жертву по признакам ментальной активности. Однако пока местные ужасы ничем особенным себя не проявили. Более того, Луакари казалась довольно безопасным местечком.

Тем не менее Брука не оставляли неясные предчувствия. Он чувствовал себя беззащитным под хлипким пологом палатки. Сейчас он полжизни отдал бы за хороший автоматический пистолет. И как назло, еще этот гром…

Ветер пошевелил полог. Палатка наполнилась запахом пыли и влажной зелени. Почти как на Диких землях.

— Вот тебе и армия! — пробормотал Брук. Он накрыл голову подушкой и попытался уснуть.

И он уснул, несмотря на то что Пан достал невесть как провезенную из дома губную гармонику и принялся выдувать из нее заунывные мелодии. Тягучие хрипловатые звуки странным образом перекликались с далеким воем какой-то местной твари, так что вскоре измученным новобранцам стало казаться, будто Пан аккомпанирует ночным воплям.

— Слышь, Пан? — спросил Людвиг. — Можно тебя кое о чем попросить?

Пан оторвался от гармоники.

— Заткнуться?

— Вот именно. Здесь и без твоего воя муторно.

— Это не вой, — возразил Пан. — Это — блюз. Если ты оказался черт знает где, если на душе погано, если не знаешь, как тебе быть…

— Тогда заткнись и не мешай остальным спать! — оборвал его Людвиг.

— Да поди ты к…

— Слышь, Пан, я не шучу.

— Помощники не требуются? — сонным голосом спросил Бан Мун.

— Поддерживаю, — пробурчал из-под одеяла Гор.

Пан пожал плечами.

— Быть удавленным в вонючей палатке — вот блюзовая смерть! — пробормотал он, но гармонику все же спрятал.

Наступила тишина, если только можно назвать тишиной какофонию таинственных звуков, состоящих из сопения, шума ветра и жутковатой переклички ночных обитателей.

Прошло примерно полчаса напряженного молчания и скрипа коек. Вдруг Людвиг резко сел.

— Какого черта! — воскликнул он. — Хочешь дудеть — дуди!

— Что? Уже подъем? — разволновался разбуженный Пан.

— Я говорю — играй, если охота.

— А, это… — сонно сказал Пан и зевнул. — Нет настроения.

— Лучше уж ты, чем эти твари! — буркнул Гор.

Так прошла первая ночь Брука на новой планете.

Утро только разгоралось, когда она выбралась из такси у ворот военно-воздушной базы «Карамбела». Было тепло и безветренно, а небо напоминало изумрудную поверхность морского залива; однако, следуя совету Мари Сикорски, Дайна надела замшевую куртку и захватила с собой теплую фланелевую рубашку, рядом с которой сунула сверток с парой мясных бутербродов. Мари говорила, что по ночам в джунглях Восточного Лабраджи бывает довольно прохладно.

Дайна посмотрела на свое отражение в бронированном стекле КПП и осталась довольна увиденным. Черная водолазка облегала ее грудь, словно приклеенная. Приталенная курточка и кепи армейского образца придавали ей неброскую походную элегантность.

В ее сумке с широким наплечным ремнем были: модные солнцезащитные очки в тонкой золотой оправе, сигареты с ментолом, зажигалка, запасные трусики, патентованная жидкость для чистки зубов, упаковка колготок, армейская аптечка, флакон шампуня, туго набитая косметичка, две расчески, мини-компьютер с модулем спутниковой связи, пара платежных карточек и чуть больше ста батов наличными, пластинка коммуникатора, несколько жетонов столичного монорельса, теплая рубашка, пакет с бутербродами, использованный билет на «Сон в летнюю ночь», резиновые тапочки для душа, мужской бумажник с документами, истертая поздравительная открытка, которую муж прислал ей из какого-то захолустья, электрическая зубная щетка, большое махровое полотенце, пачка влажных салфеток, карманная фляжка с бренди, куча разнокалиберных заколок для волос, перочинный нож, вырванная из глянцевого журнала страница с фотографией отца, пустая упаковка из-под презервативов, истрепанный томик стихов Цветаевой, тюбик алкозельцера, простенький солдатский сувенир из винтовочного патрона, счет из ночного клуба, серебряный нательный крестик с порванной цепочкой, флакончик духов и сложенная пополам голография, на которой была изображена миниатюрная блондинка, занимающаяся любовью с огромной лохматой обезьяной. Впрочем, Дайна допускала, что это монтаж.

С летного поля доносился шум двигателей. Сетчатые ворота базы были закрыты, проезд под большим транспарантом «Стой! Заглуши двигатель!» перегораживало полосатое противотаранное заграждение. А справа за приземистыми огневыми точками и проволочным заграждением под током, на фоне сторожевых вышек можно было разглядеть ряды грузовых самолетов с высоко поднятыми хвостами и пузатыми корпусами. Часовой проверил ее документы, с кем-то неразборчиво поговорил, потом провел ее через турникет и ткнул пальцем в высокое, увешанное антеннами здание.

Голос его был искажен динамиком бронекостюма.

— Видите зеленую дверь? Вам туда. Ни в коем случае не сворачивайте с белой линии. И не делайте резких движений.