Антон Медведев - 2012. Хроника апокалипсиса

— В прошлый раз за нее заступился Чилим, — шептал Павел, глядя на Калача, — Теперь у тебя есть шанс поквитаться с ними обоими. Развлекись с ней, если захочешь, потом сверни ей шею и уезжай. И учти, ни одна живая душа не должна знать, что ты там был. Особенно Чилим. Справишься?

— А то! — осклабился Жора. — Можешь на меня рассчитывать!

— Хорошо. Сделаешь дело, сразу езжай к Боре — проверишь, что там с девкой, за которой мы наблюдаем. Вот тебе пропуск. — Павел протянул ему листок со своей подписью, без которого ночью на КПП никого не пропускали. — Для всех ты едешь именно туда. Засветишься у Бориса и к десяти утра вернешься сюда. Ясно?

— Вполне! — кивнул Жора.

— Тогда езжай. Возьми у Колывана ключи от его машины, скажи — я велел. Если что, все подумают на Чилима — у него тачка похожая, ночью никто деталей не разглядит.

— Лады! — согласился боевик, — Ну так я поехал?

— Давай… — Павел хлопнул его по плечу.

То, что Павел время от времени посылал кого-то на те или иные задания, было в порядке вещей и не могло вызвать каких-то подозрений. Для всех Калач будет у Бориса, о его причастности к смерти Ларисы никто не узнает. А потом можно будет позаботиться и о самом Жоре, его исчезновение не вызовет больших вопросов. Сбежал, и дело с концом…

Отправив Жору, Павел взял бутылку водки, закуску и отправился к Чилиму.

— Ты дома? — спросил он, постучав в дверь.

— Заходи… — донеслось из комнаты.

Чилим лежал на кровати и читал книгу. Это была очень необычная картина — Чилим и книга.

— Все хандришь? — бодро произнес Павел и выставил на стол бутылку: — Садись, сейчас мы твою хандру развеем. Да и разговор у меня к тебе есть…

Чилим несколько секунд лежал, словно раздумывая, вставать ему или нет, потом все-таки поднялся, отложил книгу и сел за стол.

— Что читаешь? — Павел взял книгу и взглянул на обложку: — «Преступление и наказание», — Он криво усмехнулся и бросил томик Достоевского на кровать, — Нашел что читать…

— Это Потап притащил, — пояснил Чилим. — У него целая полка книг осталась.

— Теперь понятно, почему он с катушек съехал. — Павел открыл бутылку, взял с подоконника два стакана. Проверив, чистые ли, плеснул в них водки, — Ну будем!

Выпив и закусив, он снова взглянул на Чилима:

— Ты мне нужен, Чилим. В ночь на среду нас ждет очень важное дело. Мне больше не на кого рассчитывать.

— Опять будем кого-нибудь грабить? — Чилим приподнял брови.

— Дурак ты… — покачал головой Павел, — Ты просто не понимаешь, что происходит. Если у нас все выгорит, весь этот бардак закончится. Все будет как прежде, понимаешь? Никаких чудес, никакой мистики. Мертвые в земле, живые с живыми. Динозавры тоже там, где им положено быть. Хочешь ты этого?

— Да, — подумав, ответил Чилим. — Хочу.

— Тогда просто поверь мне. Я не могу тебе сейчас всего рассказать — обещал молчать. Ты все узнаешь, когда мы поедем на дело.

— Ладно, — пожал плечами Чилим. — Подожду. Я не любопытный.

— Этого мало, Чилим. Пообещай, что не бросишь меня до среды, не сбежишь. Мне больше не на кого положиться. Обещаешь? — Он взял бутылку и снова до половины наполнил стаканы.

— Хорошо, — ответил Чилим и поднял стакан, — Обещаю…

С тех пор как одна из ее соседок начала распускать о ней грязные слухи, подруг у Ларисы заметно убавилось. А может, их никогда и не было. Когда на нее начали коситься и судачить за ее спиной, она, назло всем, перестала оправдываться. Напротив, близко сошлась с Алексеем — или Чилимом, как называли его приезжавшие вместе с ним боевики. Да, он был бандитом. Но именно он защитил ее в тот первый раз, когда они нагрянули в их село. Тот негодяй уже повалил ее на диван, уже лез к ней под юбку своими грязными лапами. В это время в комнату и вошел Алексей. Встретился с ней глазами — и помог. Схватив мерзавца за шиворот, выкинул его из дома, заявив, что они уже давно знакомы и она его девушка. Потом за это же извинился перед ней, сказав, что это был единственный способ избежать серьезной разборки.

Так они познакомились. Но прошло еще больше месяца, прежде чем он впервые остался у нее на ночь. Она сама этого захотела — раз уж ее склоняют на все лады, то пусть склоняют задело…

С тех пор многое изменилось. Изменилась жизнь, изменилась она. Даже он стал другим — глядя на Алексея, Лариса с удивлением отмечала происходящие с ним перемены. Раньше он был для нее просто бандитом, пусть и не самым плохим. Человеком, который что-то ей привозит, помогает выжить в это сложное время. Абсолютно деловые отношения — он ей, она ему. Совмещение полезного с приятным, в пику все тем же болтливым соседкам. Но вот прошло время, и Лариса с удивлением заметила, что Алексей постепенно становится другим. Более внимательным, более чутким. Даже ласки его стали совсем другими — в них появилась любовь. Но что, если она себе все это только вообразила, выдает желаемое за действительное?..

Это было то время, когда визиты Алексея стали причинять ей и радость, и боль. Радость от того, что она снова видит его. Боль — потому что она для него никто…

В это утро он снова должен был уехать. Как обычно, она приготовила ему завтрак, потом проводила до машины. Смотрела на него, пытаясь скрыть свои чувства, — нет ничего хуже безответной любви…

А потом он вдруг обернулся и спросил, примет ли ока его, если он вернется к ней насовсем. И эти слова его, это скупое признание в своих чувствах разом разрушило все ее показное спокойствие. Она уже не могла сдерживать своих чувств — плакала навзрыд, уткнувшись ему в грудь. Он что-то говорил ей, обнимал, гладил ее по волосам. Но все это было уже неважно, потому что случилось главное — она знала, что небезразлична ему, что он ее действительно любит…

Он уехал, а она еще долго сидела в комнате, то плача, то смеясь от счастья. Алеша, ее Алеша скоро к ней вернется. Она никогда больше не будет одна — может ли кто-то в этом мире понять ее радость?..

Весь день она возилась по хозяйству, невольно прислушиваясь к тому, что происходит на улице. Вряд ли он приедет сегодня, у него есть дела, которые он не может просто так бросить. Да и сложно это — уйти из банды. Говорят, такое там не прощают. Значит ли это, что ему грозит опасность? Может быть, им даже придется отсюда уехать, куда глаза глядят. Ничего, она согласна. Куда угодно, лишь бы быть с ним…

Вечером она вышивала, сидя при свете керосиновой лампы. И лампу, и канистру керосина ей привез Алексей. На растянутой в пяльцах ткани постепенно распускался красивый цветок — пройдет еще несколько часов, и у нее будет вышитое полотенце. Он оценит его, когда увидит…

Лариса уже собиралась спать, когда царящую на улице тишину вдруг нарушил негромкий звук подъехавшей машины. Это он! Уже слыша, как тихо хлопнула дверца, она выронила пяльцы и бросилась к двери…