Алексей Фомичев - Спаситель по найму. Истинный враг

— А ты сколько провоевал?

— Три с лишним года на чеченских и пять лет контракта в Афганистане и Ираке. Понимаешь, есть люди, которым война как остальным мирная жизнь. Они привыкают и чувствуют себя там свободно. Но это не избавляет ни от страха, ни от сожженных нервов. Там все проще, легче. С одной стороны — враг, с другой — свои. Ясно в кого стрелять и кого прикрывать. Вообще, мне кажется, такие люди в чем‑то слабее остальных.

— Как это? — в голос вскричали телохранители.

— Так. На войне опаснее, но проще. А в мирной жизни гораздо сложнее. Тут враги могут сидеть рядом долгие годы. Пакостить исподтишка, вредить. Тут недруг носит маску друга. А коррупция, мафия, житейские сложности? И смерть здесь ходит рядом. Так что те, кто бежит от жизни на войну, слабее, что ли. Или неувереннее в себе.

Герман увидел сомнение в глазах парней, хмыкнул и добавил:

— Это мое мнение и оно может быть неверным. Просто я так думаю. Вон у Кирилла иное мнение. Да, Кир?

Подошедший Шилов суть разговора не уловил, зато учуял запах подгорающего мяса и вскричал:

— Кто за огнем следит? Что за треп, когда шашлык подходит?!

— Черт! — вскрикнул Герман, вскакивая и подбегая к мангалу. — И впрямь подгорает. Парни, тащите воду! Если мясо сгорит, Олег нам головы отвернет!

…Первые дни принцесса Алиди практически не выходила из своей комнаты. Только иногда проскальзывала в душевую и туалет. Еду ей приносила горничная — женщина средних лет.

Горничная обладала двумя отменными качествами: была нелюбопытна и умела держать язык за зубами. Она приехала из глухого уголка России и не имела родни. Именно поэтому Махов доверил ей обслуживать принцессу. Платил хорошо, предоставил жилье, позволил заниматься хозяйством — что еще нужно простому человеку, не избалованному жизнью?

А Алиди постепенно привыкала. К незнакомой технике, к обстановке, к людям. Даже к новым нарядам. Хотя сначала ходила в длинном халате и смущенно запахивала полы при приближении посторонних.

Но телевидение и журналы сделали свое дело. Она поняла, что здесь такая одежда в порядке вещей. И постепенно перестала стесняться голых ног, открытых рук и облегающих платьев.

Кроме Махова и горничной доступ в дом не имел никто. Охрана жила в отдельном коттедже, продукты завозили раз в три дня, принимала их горничная, взявшая на себя обязанности домохозяйки.

Герман навестил принцессу на третий день после приезда. Спросил, как дела и что нужно.

— Ничего, — ответила Алиди. — У меня все есть.

— Пылесоса и телевизора больше не боишься?

— Н‑нет, — с запинкой ответила она. — Привыкла.

— И как тебе кино и передачи?

Принцесса подняла на Ветрова свои прекрасные очи.

— У вас и правда такая жизнь?

— Какая?

— Разная… интересная, страшная, веселая.

— Да. По большому счету отличие нашего мира и вашего только в эпохах.

Принцесса помолчала, потом вдруг сказала:

— Я хотела бы посмотреть ваш мир.

— В тебе проснулся турист, — улыбнулся Герман и сменил тему: — Ты уверена, что твой отец выплатит всю сумму?

— Да. Он заплатил бы и больше.

— Больше не надо. Сделка есть сделка, менять условия неправильно.

— Это… кодекс наемника? — спросила девушка.

О кодексе как‑то говорил Кир, она запомнила.

— Да.

— А что еще в нем есть?

— На самом деле кодекс нигде не прописан и нет единых правил. Их устанавливает для себя кто и когда хочет.

— А ты? — заглянула девушка в глаза Герману.

— Я? Я не меняю договор после подписания, отрабатываю его до конца, если другая сторона не нарушает условий. Не подписываю новый контракт, не закончив старый. И очень внимательно слежу за выполнением всех пунктов. Это главное. Остальное второстепенно.

— А если бы мы не заплатили тебе, ты бы не стал помогать?

Вид у девушки был очень серьезным, глаза смотрели требовательно и выжидающе.

— Нет, — честно ответил Герман.

— Но могут погибнуть сотни тысяч людей! Неужели тебе их не жалко?!

— Для меня важна моя жизнь и жизнь моих близких. Ради этого я готов идти на любой риск и на смерть. Остальное не мое дело. Если платят, могу взять работу хоть по спасению пингвинов на экваторе.

Принцесса не уловила иронии в последних словах, нахмурилась.

— Это плохо!

— Спасать пингвинов?

— Нет. Быть равнодушным к остальным.

Ветров сел на диван, усадил девушку рядом.

— Запомни, красавица, если бы каждый человек заботился о близких, в мире не было бы столько проблем. А когда хочешь спасти всех, не спасаешь никого. Такова жизнь!

— Но дворяне, солдаты…

— Они получают за службу жалованье, почести, титулы, не так ли?

— Да, — кивнула Алиди.

— То есть им платят! Это нормально. Когда мне платили, я тоже охранял людей и грузы, уничтожал врагов, спасал чьи‑то жизни. Сейчас не работаю. И больше никого не спасаю. Это не значит, что пройду мимо гибнущего ребенка или не помогу попавшему под машину, например. Но заниматься глобальными и частными спасениями больше не намерен.

Принцесса долго молчала, осмысливая услышанное. Герман смотрел на нее и прикидывал, каким будет следующий вопрос. Видимо, о ней самой.

— А я? — наконец произнесла Алиди. — Я тебе зачем?

— Ты — гарантия того, что король вернет нас домой после завершения задания.

— Но он и так вернет!

Герман покачал головой.

— Извини, девочка, я ему не верю. И лорду не верю, и оракулу. Никому.

— Совсем?

— Только очень близким людям. Наверное, потому и жив до сих пор.

— А мне? — вовсе уж тихо спросила Алиди.

— В чем я тебе должен верить?

— Что я сдержу слово и верну тебя и твоего друга домой после всего.

Ветров убрал улыбку, приблизил свое лицо к лицу девушки и так же тихо ответил:

— Но ты не королева. Власть не у тебя.

— Отец слушает меня.

— Охотно верю. Но в каких делах и когда? Не путай вопросы нарядов, балов, порядка во дворце, даже помилования разбойников с безопасностью страны. И потом есть такое понятие: высшие интересы! Ради них можно пойти на все и оправдать любые подлости. В том числе уничтожение или пленение спасителей королевства.

Видимо, принцесса с чем‑то таким сталкивалась. Она отвела взгляд, с тоской в голосе произнесла:

— И у вас такое бывает?

— Гораздо чаще, чем ты думаешь. Правильнее сказать — всегда!

— Но тогда и мое пребывание здесь ничего не даст.

Герман одобрительно взглянул на нее. Девочка быстро умнеет!

— Весь расчет на то, что отцовские чувства и возможная потеря наследницы перевесят иные причины и король сдержит слово. В противном случае шансов у нас крайне мало и мы сможем только подороже продать свои жизни.

— И все‑таки вы идете на это?

Герман посмотрел на часы и встал.

— Да. Лорд Вал‑Делей обещал хороший гонорар. Очень хороший. И мы рискнем.