Михаил Черных - Невозвращенцы

— А как у тебя бизнес?

— Ты знаешь, Вилы, как у меня бизнес. И я знаю как у тебя. Короче — давай на чистоту.

— Хм…. Ну давай.

— Поднялся я сильно — это ты знаешь. И то что у тебя дела сейчас идут не самым лучшим образом ты и я знаем тоже.

— В частности из-за тебя.

— Да. В частности из-за меня, хотя я и не лез в твой сектор….

— Да ща! Не лез он, — перебил его Павел.

— Да не лез, и не перебивай меня. Я еще не договорил… В общем, у меня такое предложение. Давай объединим наши фирмы. Погоди, — взмахом руки остановил готовый сорваться с губ поток слов, — дослушай. Твоя фирма больше, моя меньше, однако, моя фирма сейчас на подъеме, а твоя на спаде. Сейчас я предлагаю тебе объединиться — тогда мы на двоих получим контроль почти над 50 % всего, ты понимаешь, всего объема продаж компов в целом городе. Нашем городе. А там — глядишь и область, может, транзит — перспективы самые радужные. У меня тут и связи появились, а с общим кошельком мы их еще сильнее укрепим.

— Хм. А если я не соглашусь?

— Тогда у нас с тобой все хуже. Нам придется выживать друг друга — а это тратить часть прибыли, потом с каждым витком стычка будет перерастать в войну, накопится обоюдных обид куча, перерастет это в злость а потом и в злобу. А чем это кончается в бизнесе и ты и я помним и знаем….А мы с тобой друзья. И терять друга и приобретать врага… Мы с тобой не на столько богаты, чтобы разбрасываться друзьями.

— Ну да, предложение шикарное, особенно если учесть то, что сначала ты меня выжил с рынка, а потом и вообще — сожрать хочешь. В какой пропорции ты, кстати, предлагаешь слияние?

— Не надо. Ты отлично знаешь что вырос я не за счет твоего куска рынка — а за счет других фирм, более мелких, и за счет госзаказа. То что в результате ты малёхо потерял — увы.

— Малёхо?

— Да, малёхо, и не делай таких глаз — я умею считать — 10 % твоих продаж стали моими.

— 10 % это малёхо?

— По сравнению с остальными моими прибылями — это немного. Так что не надо делать тут театра.

— Ладно — ты не ответил.

— Ах да. Я предлагаю — по честному — 50 на 50.

— 50 на 50 это ты считаешь честно?

— Уже — да. Я сильно поднялся.

— Ну может быть. А как решения принимать будем, если у каждого по половине?

— Ну, думаю мы с тобой договоримся. И тем более, У тебя будет 50 %, у меня будет только 47 %.

— А куда еще три делись?

— А я 6 % акций своего предприятия расплатился с тем человеком, который мне это все предложил и сделал.

— А три причем?

— Ну если 100 % моего станут 50 % нашего, то соответственно и 6 % моего станут 3 % общего. И их я отдам этому парнишке.

— А что за парнишка?

— Да работал у меня менеджером, а потом вот решил разбогатеть… Меня.

— Шутник ты. А не много — 6 % то?

— Даже мало. Моя прибыль выросла более чем в три раза. При этом потеря 6 % акций — копейки.

— И что ты собираешься с ним делать? Хотя знаю я твою, болезненную, честность…

— Не начинай — уже тысячу раз мы это обсуждали. Общая фирма должна тоже иметь ее, это к слову. А вот с этим, что ж — он заработал честно эти деньги, кстати — он исполнительный директор у меня теперь, он их получит…

— Зарплату и акции?

— Акции, 3 %, да.

— А зарплату?

— Ну он же исполнительный директор у меня, а кем он будет у нас? Ведь может — и никем?

— Хитрец! Блин — ты как был, так и остался хитрецом!

— Как видишь, моя, как ты ее называешь, болезненная честность, не мешает моей хитрости.

— Ну хорошо. Он же все равно будет своими акциями мешаться у нас под ногоми — да и мне искушение. Как ты собираешься эту проблему решить?

— А это не проблема. В том договоре, который мы завтра подпишем будет указано, что в случае, если акционер не может по каким либо причинам голосовать своим пакетом, то решения за него принимает совет директоров или более крупные совладельцы — читай мы с тобой.

— Блин — это же полный п….ц — как он такое подпишет?

— Он еще щенок совсем. Не матерые, как мы с тобой — а щенок. Подпишет. Я ему в счет аванса денег дал, специально. Пойдет сегодня кутить, не удержится — друзья, выпивка, девки — завтра будет сонный и полностью не соображающий. Подпишет что угодно. Он подпишет. А ты?

— Что я?

— Ты согласен?

— Хм… Знаешь, чтобы немного тебе подгорчить, я тоже много думал о том, чтобы слить наши фирмы. Уж больно хорошо выходит. С этой мыслью я к тебе и шел. Да и друга терять и воевать не хочется.

— Это ты о чем?

— Это чтобы ты не зазнавался и не думал что я к тебе пришел, что выдавил из меня согласие, и чтобы не появилось у тебя опасных иллюзий.

— Так что — да?

— Да.

— Ну вот и отлично, — расслабился Николай, — давай по этому поводу допьем, что там осталось. Обмоем. Разливай, Пашка!

Остатки коньяка перекочевали сначала из бутылки в бокалы, а потом и внутрь организмов директоров. Николай достал из стола открытую пачку дорогих гаванских сигар, одну сигару дал другу и одну взял себе. Закурили и некоторое время просто молчали, наслаждаясь вкусом сигары, хотя завзятыми курильщиками что один, что второй не были.

— А как ты собираешься, хм… выключить этого парня.

— Какого, а, этого-то? Да очень просто. Как говорится — есть человек, есть проблема, нет человека….

— Неужели? Я тебя начинаю не узнавать…

— Да ну тебя в баню! Как ты мог обо мне так подумать. Ты же знаешь, что я даже в полностью отмороженные, беспредельные времена никого не заказывал.

— Да знаю. Теперь ты не кипятись. Просто мне интересно, как тогда?

— Да все намного проще. И чище. И дешевле. И изящнее.

— Тоже мне — знаток изящного. Ну, говори — не трави мое любопытство.

На пару минут в комнате повисло молчание — это Николай Вилович медленно курил сигару, одновременно смотря как изводится от любопытства его друг.

— Помнишь, у тебя сын старший в армию собирался? Отмазал ведь его?

— Ну да, легко.

— У тебя же в нашем военкомате вроде как свояк есть?…

Апрель 2004.

«Почему так получается? Почему к тому человеку, который не будит в душе никаких высоких чувств, с тем просто? И то, и другое, и третье…» — думал Ярослав набирая по памяти телефонный номер. «А вот с Той Самой — сложно. Все. И косноязычие нападает, и не слова — а одно мямление. Вот сейчас опять меня отошьют. И почему с Ней — все так сложно? С любой другой находишь общий язык через 10 слов, а тут? И почему?»

Длинные гудки. На том конце поднимают трубку и Ярослав, сглотнув как перед прыжком в холодную воду хрипловатым пока еще голосом сказал.

— Алло? Добрый день. Позовите, пожалуйста, Надю.

— Да. Это я. — раздался в трубке Ее, волнующий Ярослава, голос.