Михаил Черных - Невозвращенцы

Бац! Только выработанная на тренировках реакция позволила Ярославу уклониться от удара мечом в ножнах, который хотел нанести Гельви ему по голове. Но совсем уйти не вышло — меч чувствительно ударил в плечо.

— Видели все! Он побил меня! Я требую поединка! — Закричал Ярослав.

— Видели! Он оскорбил меня непрощаемо! — Вторил, скрипя зубами, Гельви.

— Видели… Видели… Свидетельствуем!

— Освободите круг! — приказал Володимир.

— Молись, волхв. Я убью тебя сейчас! — спрыгнул с коня наушник, и сбросил с меча ножны.

Из-за ссоры молитва так и не была произнесена. Для себя с пониманием это отметили всего лишь несколько человек. В их числе были и оба князя, сделавших сразу же соответствующие выводы из этого. Но к судьбе волхва это не имело сейчас никакого отношения. Ему предстояло победить в поединке, и очистить душу человека от захватившего его зла. В этот момент Ярослав прочувствовал и осознал всю правоту инквизиторов, древних и не очень, как бы они не назывались. Те как могли боролись со злом, защищая простых людей от всех происков проклятого, за что на них сейчас вылито столько грязи.

Гельви довольно ухмыльнулся. «Не мытьем, так катаньем. Сейчас он убьет этого волхва, и встанет промеж князей кровь. Пусть не родич он, но все равно такое спускать нельзя — все отвернуться от такого человека, без всякой виры убийство гостя простить. Так что придется Владимиру идти походом на своего соседа, даже если Ростислав на время выйдет из под его контроля. А там заратятся, и крови уже будет столько, что не затереть. И если даже, каким чудом, убьют его, то будет тоже самое. Жалко конечно, но покровители останутся довольны, и не оставят его родичей там, на западе…»

Ярослав в это время отставил праздные размышления и вел с собой трудный диалог.

— Уж, ты с можешь дать мне силу, чтобы сделать так?

— Как? Ух ты! Да ты, я смотрю, легких путей не ищешь? Откуда в тебе вдруг появилась эта склонность к дешевым театральным эффектам?

— Ты тут не хохми. Дело не в эффектности, а в эффективности. Так сразу куча проблем снимается. Скажи, сможешь?

— Да, смогу. Но чтобы настроиться, нужно время. Две минуты продержишься против него?

— Не знаю. Постарайся.

— Хорошо. Выбора то уже у тебя нет.

Круг для поединка, как положено чертить углем, не стали. И так бой ведется серьезный, на смерть, бежать никто не станет. Больше никаких долгих приготовлений не было. Поединщики сошлись в центре двора по взмаху князя Володимира, все же это была его земля, и ему, если что, отвечать за все на ней происходящее и пред великим князем, и пред Богами, начался бой.

По идее, вооруженный одноручным прямым, обоюдоострым мечом (Это выдавало западное происхождение оружия. Прямые клинки ковать проще и дешевле, так как металл туда может идти худшего качества, чем на гнутые сабельные) Гельви должен был быстро проиграть Ярославу, вооруженному более современной саблей. Но лучшее оружие не дает обязательной победы своему владельцу. Гораздо большее значение имеет мастерство.

Гельви оказался настоящим мастером. Тому, как он играл клинком, могли позавидовать многие воины Перуна. Ярославу пришлось отбросить всякие мысли об атаке, и сосредоточиться только на защите. Но защитой поединок не выиграть… Гельви в свою очередь, после первого яростного натиска, чуть сбавил темп, и начал планомерно прощупывать оборону противника. От этих атак у Ярослава уже текла кровь из нескольких царапин, когда он умудрялся отклонить удар в самый последний момент. Впрочем, убедившись в низких навыках своего противника, Гельви не торопился заканчивать поединок. Игра с беспомощным противником его забавляла, тем более, что волхв попался сущий новичок. Тот забыл приготовить поле, закрыв его известной словесной формулой «то уж богам судети», так что Гельви в любой момент мог призвать своего бога, и получить силу и неуязвимость берсерка. Конечно, расплата будет жестокая, но это потом. Но здесь не понадобиться…

— Готов ты к встрече с Богами, холоп?

— Я. Уже. С. Ними. Виделся.

— Да? — Удивился Гельви, и легким финтом, обведя клинок волхва, рассек длинной царапиной тому ногу. — Значит, уже знаешь куда идти!

Бой продолжался больше трех минут. За это время Ярослав выложился полностью. Его шатало, он слабо соображал, что происходит, отбиваясь на одних инстинктах. Поэтому услышав у себя в мыслях голос Ужа, он сначала ничего не понял.

— … Хватит же! Очнись! ОЧНИСЬ!

— Что? Где? — Ярослав разорвал дистанцию, чтобы без помех поговорить с черным, и одновременно с этим чуть восстановить дыхание и стереть затекающий в глаза пот. Шнурка он, по забывчивости, вокруг головы не повязал.

— Все готово!

— Да?

— Да! Можешь делать, как задумывал.

— Какая рука?

— Правая.

— Хорошо. Начали.

Ярослав отдышался и поднял глаза на ухмыляющегося Гельви. Тот, рисуясь, медленными размерными шажками сократил дистанцию на расстояние удара и сделал приглашающий жест мечом.

— Боги простят тебя за твое предательство. Они любят даже таких детей…

— Я не нуждаюсь не в чьих прощениях! — на мгновение Гельви потерял над собой контроль, чем и воспользовался Ярослав.

Бой закончился молниеносно, причем таким образом, что потом еще много-много лет после, об этом видоки рассказывали своим детям и внукам. Волхв перекинул свою саблю в левую руку и рванулся вперед, сокращая дистанцию. Левая рука уже была ранена и саблю поймал неудачно, поэтому встречный выпад Гельви он смог отразить лишь частично. Змеепоклонник собирался насадить волхва на меч, как жука на булавку, и насадил. Правда, благодаря неудачно подставленной сабле, кольчуга оказалась порвана не в районе солнечного сплетения, что было бы смертельным ранением, а с левого бока. Прямой удар, на который наложился еще прыжок Ярослава вперед, разорвал звенья кольчуги, пронзил боковые мышцы, хорошо еще, что не задел внутренних органов, и второй раз разорвав кольчугу, вышел со спины. С мерзкой ухмылкой Гельви собирался чуть повернуть меч, чтобы расширить и так серьезную рану, но времени у него уже на это не осталось.

Все это воины видели, а многие и чувствовали не раз за вою жизнь. Схватка, раны, победы — ничего необычного, но дальше…

Волхв поднес свою пустую правую руку к покрытой кольчугой груди своего врага и… ПОГРУЗИЛ ТУДА РУКУ! Битва закончилась, потому что не успели зрители протереть глаза, как волхв вытащил десницу обратно. На теле Гельви не осталось раны, да и кольчуга оказалась не повреждена, но в руке Ярослав сжимал бьющееся человеческое сердце! Черное! Еще мгновение, и не уронив на землю даже капли крови, сердце в высоко поднятой руке волхва вспыхнуло темным, злым, коптящим пламенем.