Сергей Палий - Монохром

Смесь страха и ярости помогла полгода назад выжить под пылающим небом центральных территорий. Адреналиновый кураж тогда сплавил нас с Латой в единое целое, позволил распахнуть спящую память и дать волю тем психологическим резервам, которые скрыты в глубинах подсознания.

Момента, когда наши губы встретились, я не помню. Лишь смазанное движение вперед, и веки закрывают глаза, отсекая ненужную картинку. Мгновение назад между мной и Латой простиралась полуметровая бездна, и вот мы уже так тесно прижались друг к другу, что перехватило дыхание.

Главное, чтобы она не начала говорить. Мне очень не хотелось слов.

Комбинезон слетел с молодого женского тела, как оберточная бумага. Я слегка отстранил Лату от себя и погладил пальцами татуировку, которая темной каракатицей распласталась чуть выше грудей. Изображение древнего буддистского символа Ом осталось равнодушно к моим прикосновениям, а вот девушка нет. Она выгнулась, словно кошка, запрокинув голову назад и подставив шею. Впиваясь в загорелую кожу, я вздрогнул от нахлынувшего вожделения и чуть не прокусил пульсирующую жилку. Наверное, нечто похожее чувствует вампир, иссушая жертву.

Ловкой подсечкой Лата уложила меня на койку…

Мы кувыркались добрых полчаса, то замирая от изнеможения, то вновь набрасываясь друг на друга, как разъяренные звери. Покрывало съехало на пол, обложка журнала порвалась, пустой стакан грохнулся со столика и разлетелся бы вдребезги, но приземлился на ботинок и откатился к порогу…

Наконец я обессиленно упал на скомканную простынь и добрую минуту восстанавливал дыхание. Лата свернулась калачиком, едва касаясь коленями моего бока, и застыла.

Как было бы хорошо, если б эта ночь осталась без слов. Вот такой: рваной, недосказанной, жутковатой от тишины. Опустошенной.

Но Лата отказала мне в такой роскоши.

– Подари ты мне хоть что-то, кроме мечты, и все могло повернуться иначе, – прошептала она. – Хоть что-то.

Я не стал отвечать. Не стал касаться запретной темы и упоминать о пуле, которую остановил, пожертвовав взамен счастьем многих людей.

В неведении – истина.

Свет снова конвульсивно замерцал. Лампочка вспыхнула и с тихим хлопком погасла. Тьма пришлась как нельзя кстати: ведь теперь не обязательно было закрывать глаза, чтобы не видеть.

Опухший, помятый, с дурным запахом изо рта, я открыл глаза.

Темно. Душно. Пусто…

Лата умела уходить так тихо, что даже мой чуткий организм не всегда пробуждался. И каждый раз, обнаруживая в кровати эфемерный холодок вакуума, я ощущал легкий укол… ревности? Нет, пожалуй. Скорее – искорку раздражения и злости на блудливую вертихвостку.

Но не теперь.

Сегодня ни укола, ни искорки не было. Вместо этого в груди застыло тревожное предчувствие.

Привычным движением я нащупал выключатель, пощелкал, но свет не зажегся. Я быстро сел на кровати, но тут же вспомнил, что вечером перегорела лампочка. Нужно будет заставить Фоллена ввинтить новую: в конце концов, освещение входит в перечень услуг этого вонючего мотеля, не так ли?

Я принялся шарить рукой в ящике стола в поисках фонарика, но вдруг замер и насторожился. Прислушался к звукам, донесшимся из верхних помещений. В баре явно началась возня: раздался частый топот, посыпалась приглушенная брань, и почти сразу громыхнул выстрел.

Подсвечивая себе экраном новенького ПДА, я быстро достал из рюкзака чистые шмотки и оделся, тщательно прополоскал рот кипяченой водой. Подхватил «калаш» и осторожно подошел к двери, из-под которой выбивалась тусклая желтая полоска. Под ботинком звякнул опрокинутый накануне стакан, и я чуть не пнул его от неожиданности.

А защелкивать за собой дверь Лата так и не научилась. Вот зашел бы сюда какой-нибудь мародер, нарисовал мне тесаком улыбку от уха до уха и забрал барахло да деньги. Не то чтобы много б унес – основные ценности я предпочитаю хранить в сейфе, – но было бы обидно. Особенно за раскроенное горлышко.

Я тихонько вышел в коридор и огляделся. Отсюда звуки потасовки слышались явственней, и теперь стало понятно: бушует сам хозяин бара вместе с придворными мордоворотами. Фоллен крыл вычурным матом какого-то Келера, угрожал пустить на радиоактивный фарш всех, кто сунется без приглашения, раздавал короткие указания помощникам.

Меж тем из соседних номеров высунулись заспанные рожи. Сталкеры принялись вполголоса обсуждать, стоит ли вмешиваться в конфликт немедля или лучше полюбоваться на последствия утром. Среди любопытных я заметил прилизанную шевелюру Госта и взлохмаченную башку Дроя.

– Собрался повоевать посреди ночи, родной?

– Пойду гляну.

Осторожно я двинулся на шум. Перед поворотом к главному залу задержался и установил предохранительную скобу автомата в режим одиночного ведения огня – лучше перестраховаться. Глаза уже привыкли к свету, но резь все равно осталась – недоспал я. Да и хмель из головы еще не до конца выветрился. Воевать в таком состоянии, конечно, себе дороже, но я же и не собираюсь…

Додумать не удалось. Оглушительно громыхнуло. Из-за угла сыпанул град осколков вперемешку со щепой и кафельной крошкой, облако горячей пыли обожгло лицо. Пришлось закрыться руками и отступить обратно, в глубь бокового коридора. Не зря, ох не зря трепыхалось в груди морозное беспокойство: интуиция не подвела и помогла в очередной раз сохранить везучему сталкеру Минору бесценное тело целехоньким. Ведь не притормози я, чтобы щелкнуть предохранителем, сунься в проход секундой раньше – был бы сейчас многократно продырявлен и размазан по трубам.

Пока я мотал головой, приходя в себя, подоспели Гост и Дрой с «Потрошителями» наизготовку. Модернизированные дробовики в сочетании с семейными труселями, тельниками и тапками придавали сталкерам определенный шарм. Выглядели они, несомненно, боевито, но лезть в таком виде в пекло боя я бы не рискнул.

– Похоже, ВОГ-25, – прокомментировал Дрой, щурясь. Одну из труб основательно покорежило осколками. Из рваных отверстий сифонили горячие струи. – Рехнулись, что ли, из «Бульдога» в баре палить?

– Так и знал, что спокойно отдохнуть не удастся, – сказал снулый Зеленый. Я мельком оглянулся. Отрадно, что хотя бы этот успел нацепить комбез поверх исподнего. – Не удивлюсь, если вся эта история с КПП плохо кончится.

– С чего ты взял, что происходящее связано с прорывом Периметра? – насторожился Гост, держа поворот под прицелом.

– Не знаю, – пожал сталкер узкими плечами. – А с чего бы еще случиться такому переполоху?

– Да мало ли с чего, – шикнул на него Дрой. – Хорош, блин, тоску нагонять.

– Ладно. Прикрою, если вы соберетесь заняться самоубийством в трусах. – Зеленый обреченно поднял СВУ-3 и дослал патрон. – Хотя лично я предпочитаю выжидательную тактику.