Алек Майкл Экзалтер - Бывший рай

… Так-так, через пару сотен миллениумов согласно дарвинистским заветам континентальные гоминиды непременно отрастили бы себе обезьяньи хвосты и с большого исторического разбега залезли на пальмы. Если раньше с неодикарями истово по-варварски не разобрались бы антарктические поселенцы, не пожелавшие надменно пренебрегать плодами и благами техногенной цивилизации…

Благополучие экуменического человечества основывается не на предвзятом манипулировании фальсифицированными гуманитарными причинами, а на аподиктическом, проверенном временем, доказанном историческим развитием разума, объективном потенциале техногенной эволюции, умеющей искусно, искусственно, рационально с течением времени создавать как для отдельных индивидуумов, так и для человеческих сообществ в целом, благоприятную социально-биологическую среду обитания, смягчая, сглаживая, сводя к минимуму негативные следствия когнитивного, по-умному говоря, гносеологического прогресса. Если таковые, признавал таки магистр Хампер, время от времени неуместно проявляют себя по мере экспансивного развития человека разумного и освоительного расширения дарованной ему судьбой доступной Ойкумены.

В доказательство того, как изумительно бездарно ищущие подходящего человека теория и практика могут безнадежно воевать с произвольно взятыми гуманистическими причинами, Даг Хампер воспользовался кое-какими палеографическими источниками изначальной Земли, сначала вспомнив на первый взгляд лишенный здравого смысла лозунг коммунистической России образца первой половины XX века в условной датировке от Рождества Христа. На полном серьезе в письменном виде тогда предупреждали прохожих на улицах: чисто бывает не в тех местах, где убирают, а там, где не сорят. Тем самым предлагалось вместо того, чтобы постоянно подметать и промывать коммунальные места, как оно говорилось, бороться за чистоту, обращаясь на первоисточник всяческого мусора, то бишь к человеку, коего в идеале следует вовсе ликвидировать. (Чтоб не сорил и не загрязнял среду, стервец…) Чем, собственно, и занималось тогдашнее государство, практически, физически, массово ликвидируя так называемые эксплуататорские социальные группы. Зато гораздо хуже у того же коммунистического государства получалось бороться со следствиями общечеловеческого развития, например, с частной собственностью не только на средства производства. Формалистически тогдашние рутенские комми лишили человека всех прав состояния, владения орудиями труда, самостоятельно распоряжения произведенной продукцией, но в полной мере рыночную экономику им отменить не удалось, и за несколько десятилетий советского тоталитаризма в товар превратилась власть, ведь ее они тоже попытались вывести из сферы либерального обращения. В итоге посткоммунистическая Россия, ее бывшие колонии сполна испытали малогуманные пертурбации частичной реставрации общемировых форматов политического и экономического либерализма.

К столь же гуманистическим причинам также обращались в XX веке от Р.Х. тевтонские наци, учинившие форменный континентальный этнический холокост иудейского народонаселения и планетарную войну за жизненное территориальное пространство для германского этноса. В результате территория Германии оказалась разделена на зоны оккупации, а на политической карте планеты Земля вновь появилось в наличии иудейское государство Израиль.

Налицо, отмечал Даг Хампер, мы воочию наблюдаем в истории многих планетарных цивилизаций различной длительности циклы принуждения и освобождения с колоссальной амплитудой издержек эпифеноменальных политических следствий, находящихся вне прямой зависимости от исходных благонамеренных, (понятно, с внутренних позиций), гуманистических посылок в противоборстве с внешними факторами.

Фактически совершенно иначе дело обстояло на Экспарадизе-Элизиуме в условиях, по-видимому идеологически намеренной, коммуникативной изоляции от остальной Ойкумены. (Хм-м… Словно в кошмарной камере псих-одиночества.) Здесь и тогда, не исключено, вышло без надобности, функционально излишним при вероятном отсутствии межпространственных угроз поддерживать на высоком технократическом уровне тоталитарную экогуманистическую демократию.

… Верно демократически избранные планетарные власти (пожалуй, поначалу у них таков был доктринально мотивированный образ правления) пытались по-своему организовать социальный контроль? Возможно, делали заведомо неудачные попытки отчуждать от человека орудия труда и рыночную систему распределения материальных благ по коммунистическим или нацистским образчикам. Однако удобнее всего для наших райских властей, наверное, оказалось не отнимать у подданных революционными методами частные средства производства, разом присваивая себе обобществленные результаты чужого труда, а стихийно, в течение долгих лет, легко установив монополию на образование и техническое обслуживание, неуклонно минусовать общий уровень владения и в совокупности технологической оснащенности производителей и потребителей…

Немалую роль в данном спонтанном процессе, детехнологизации, как его определил Даг Хампер, и в дальнейшем глобальной деиндустриализации должны были сыграть навязанные райским демократическим правительством запретительные экологические меры, естественно, в силу самого лучшего гуманистического целеполагания, усиленная проповедь потребительского аскетизма и возведение в моральную степень требований сохранения в неприкосновенности природной среды обитания на подвластной терраподобной планете.

Чем меньше в распоряжении подданных оказывалось рассчитанных на долгоиграющее автономное пользование устройств суперлативных технологий, обеспечивающих индивидуальные потребности, тем в большую зависимость впадало общество от правительствующего государства, деградируя к первобытному тоталитаризму. Чем примитивнее орудия труда и средства производства, находящиеся в частной собственности, тем априорнее облегчаются задачи технократического регулирования. Далее, вероятно, вообще может пойти неуправляемая цепная реакция социальных запретов на познавательную активность.

…Пусть здесь Рон Тилбо в свой черед пораскинет мозгами, поразмыслит по-соавторски о зловредном этатизме, длительной социальной инволюции, приобретенных технофобиях, ориентации на ретропримитивные цели неофабианцев, экогуманистов, пацифистов и так далее.

Итак, фабиански медлительная технологическая примитивизация тем или иным образом сопровождалась процессом неспешной социальной деградации примерно столетие. Затем на Экспарадизе тоже грянула вселенская чума хроноквантовых компьютеров. И оно пошло тут, поехало вековечное, социально-технологическое со знаком "минус", падение в бездну протоисторического бесправия и анахроничной тирании…