Алек Майкл Экзалтер - Ползучая война

Жертвуя индивидуальной драгоценной жизнью на коллективной войне, человек воюет против врагов, однако не за то, чтобы их ограбить. Никто из воинов не желает умирать за малую долю добычи и за то, чтобы ими предводительствующие триумфаторы — полководцы, воеводы, генералы, ставка верховного главнокомандования, военно-политические государственные руководители, наконец, само государство, — собственнически обогатились военными трофеями и призами.

Примерно, я могу допустить: в предыстории человечества на легендарной планете Земля когда-то воевали за людские ресурсы — пленников-рабов с целью использования их интеллектуальных и мускульных сил. Или в феодальных сражениях на самом деле захватывали природные территории, сельскохозяйственные земли с аграрным населением, производящим продукты питания.

Но, заметьте, древние литературные источники не упоминают о кровопролитных войнах за верховых и тягловых упряжных животных — коней, верблюдов, быков и об эпических битвах народов за мясомолочный крупнорогатый скот, овец, баранов и мелкую птицу.

Наверное, в те времена многие правители пришли к немудреному пониманию, что рабов, лошадей, кур, свиней не в пример выгоднее разводить самим, закабалять юридически, покупать их, чем захватывать силой во время крайне рискованных буйных разбойных набегов. Ведь можно и в ответ схлопотать соответственно.

Заметьте, соответствующиие первобытные принципы взаимоотношений: ты мне — я тебе, око за око, зуб за зуб — издавна обрели культурологическую формулировку в бытность классического древнеримского права: насилие отражают силой.

Поныне, коллега Немирски, силовое вооруженное социальное действие сталкивается с не менее инструментальным равным ему по амплитуде оборонительным противодействием в международных сношениях.

Вовсе не противоестественно, соотношение силы и слабости подвержено изменениям, а принцип взаимодополнительности наступательных и оборонительных вооружений позволяет свободные вариации в выборе стратегических и тактических целей…

Глеб Немирски про себя печально улыбнулся. В монологической драмасофистике нередко бывает, когда дискурс приводит к неожиданному пересечению хода ранее не связанных рассуждений докладчика и оппонента.

Многие совпадения взаимосвязаны и закономерны. От Ола Деснеца следует ожидать компетентности в военно-политических вопросах. Его "Краткий курс введения в общую теорию ситуативно-интуитивного анализа" по-прежнему прилежно штудируют превеликое множество лейтенантов с полковниками в войсках и курсантов в большинстве военных академий Эйкумены.

От себя Немирски мог добавить немало собственной аргументации к дискурсу Деснеца. Несомненно, сегодня политикам и военным в голову не приходит, будто можно оправданно воевать за элементарные минеральные ресурсы. С выходом в Метагалактику на нынешнем уровне использования энергии в дефиците остались собственно предметы антикварного шика, инопланетные раритеты, произведения прикладных искусств.

Несомненно, чужие искусные роскошества как низменный социальный дефицит вызывают у алчущих завистников криминальный интерес. По одиночке и коллективно.

Но прихотливые излишества для богатых не числятся среди государственных интересов и общественных приоритетов, способствующих объявлению войны…

— … В исторической ретроспекции, друг мой, мы явственно видим, как и почему для народных хозяйств любых размеров и состояний мирное сосуществование стало гораздо рентабельнее в сравнении с предполагаемыми прибылями от военной добычи и капиталоемкого дорогостоящего производства наступательных вооружений.

Производительный мир намного выгоднее вооруженной борьбы за натуральные ресурсы — пришли к однозначному выводу экономисты и правительства на праматеринской Земле в результате военных кампаний, имевших глобальный характер.

Однако же локальные идиоты-пацифисты и после продолжали тупо твердить, будто бы некие империалисты-капиталисты готовы воевать за минеральные ресурсы вроде углеводородной нефти, угля, газа. А также — верх экономической глупости! — вести сверхзатратные боевые действия за рынки сбыта товаров, произведенных в их странах.

В пространных политэкономических трактатах и путем критериальной практики тысячи лет тому назад неопровержимо доказано: торговля и война абсолютно не совместимы. Разоренное войной и социальными потрясениями население слишком долго для потенциальных производителей восстанавливает покупательную способность. Тогда как накопившиеся и стремительно устаревающие наступательно-оборонительные вооружения дешевле модернизировать или начисто их утилизировать, чем пускать в дело.

Так было некогда на планете Земля, так есть ныне в доступной Эйкумене.

Никакая современная война, доктор Немирски, не имеет в своей доминанте социально-экономических предпосылок и безнравственной криминальной подоплеки. И менее того — доказательных обоснований, связанных со средой обитания человека, природными условиями, его биологической сущностью, если хотите, эволюционным филогенезом.

Ранее перечисленные мною антивоенные пацифистические аргументы являются не более, чем малозначащими сопутствующими войне факторами, эпифеноменами, артефактами поверхностного анализа, побочными следствиями чего угодно, но только не действительных причин вооруженной инструментальной борьбы человеческих сообществ между собой.

Человеческие гуманитарные войны — дело активного разума, а не пассивных животных инстинктов. Инстинкты в основном миролюбивы, и далеко не все высшие животные наделены активно-оборонительной реакцией.

Исключением в этом ряду является лишь половой инстинкт размножения, периодически определяющий поведение, образ жизни животных и некоторых людей. Каким бы антиэволюционным и асоциальным многим ни казалось половое чуство, оно активно и агрессивно. У самцов до койтуса, у самок после половых сношений оно инстинктивно провоцирует агрессию.

В силу креационной творческой составляющей сексуальные отношения экспансивны и агрессивны в своей первооснове, что должным образом используется в военной психофизической подготовке. В то время как в мирной гражданской жизни человеческие сообщества испокон веков разумно научились облагораживать, сглаживать социальные противоречия и биологические антагонизмы полового диморфизма в совокупности с животным инстинктом размножения.

В означенных целях возникли и доныне развиваются правовые гендерные институты семьи, брака, родственной опеки, а также им смежная проблематика романтической любви.