Дмитрий Дашко - Подземка

Он развёл руками:

— Даже не знаю, как тебе объяснить. Не живой и не мёртвый. Не бери это в голову. Лось. Лучше скажи, как моя девочка? Ты её видел?

— Видел. С ней всё в порядке. Она думает, что ты в раю.

Игорь грустно произнёс:

— Она слишком хорошо обо мне думает. Рай, я, увы, пока не заслужил. Застрял между небом и землёй. Болтаюсь тут как дерьмо в проруби.

— Так ты что — теперь призрак что ли? — сообразил я.

— Вроде этого, — печально подтвердил Игорь. — Причём, можно сказать, твой персональный.

— Как это? — не понял я.

— Да так, — усмехнулся он. — В старину в каждом уважающем себя замке обязательно был призрак, который бегал по нему, пугая или наоборот защищая хозяев. Я же в отличие от этих архаичных привидений к конкретному месту не привязан, у меня другая цепочка, приковавшая меня к тебе. Так что знай, я теперь где-то поблизости.

— И чем ты собираешься заниматься? Будешь пугать или служить?

— Ни то, ни другое, Лось. Меня послали присматривать за тобой.

— Кто? — заинтересовался я.

— Долго объяснять. Есть, в общем, заинтересованная в тебе сила, которая очень хочет, чтобы ты довёл девушку до конца. Это очень важно, а почему — я не знаю. Главное, запомни: что бы ни случилось, ты должен привести девушку на

Центральную и точка!

— Никому я не должен, — разозлился я.

— А вот тут ты, дружище, ошибаешься, — засмеялся Игорь. — И ещё, — он помялся. — Спасибо, что пристрелил. Ты избавил меня от такой муки…

— Ты сам меня попросил, — заметил я.

— Верно. А у тебя хватило духа. Короче, ты настоящий друг. А теперь, пока! Скоро утро, тебе пора просыпаться.

Кстати, — призрак подмигнул, — девушка-то ничего. Я бы на твоём месте время бы не терял.

Кто-то затряс меня за плечо. Я возмущёно заворчал и… проснулся.

Настроение было ниже плинтуса, на душе будто кошки нагадили. Я же говорил, что не люблю видеть во снах тех, кого со мной уже нет.

— Рота, подъём, — насмешливо скомандовал кто-то над ухом.

— Какая в ж… рота?! — разозлился я.

— Почётного караула. Уже и пошутить нельзя, — засмеялся Ашот Амаякович, а это и вправду был он.

Я затряс головой, будто мокрый пёс. Нехитрый способ окончательно проснуться, перенятый мной у Димки

Ботвинника.

В глазах постепенно прояснилось. Я уже мог отличить реальность от сна. Интересно, отчего нормальным мужикам моего возраста обычно снятся голые девки, а я вот с мертвецами разговариваю? Карма у меня такая или башка по особенному устроена? Боюсь, никто мне толком не ответит, даже Док.

Не то чтобы у меня от всего этого сильный дискомфорт. Так, разве что чуточку. Мёртвым своё, живым — живое.

Может и впрямь есть какая-нибудь загробная жизнь, причём недурственно устроенная, а мы дураки своего счастья не понимаем?

Лило уже успела одеться и стояла в полном боевом облачении, а вот я не слышал, как у нас появились гости до тех пор, пока не разбудили. Старею. Потому, наверное, с мертвыми и разговариваю. А ведь и впрямь удивительно, Игорь был во сне как живой. Может, я подсознательно не могу смириться с его смертью и таким образом пытаюсь себя успокоить? Ну, вроде как вина у меня перед Игорем, а я её типа так заглаживаю и в результате избавляюсь от всех комплексов. Организм, говорят, умеет себя защищать, иначе бы у многих из нас крыша давно бы съехала: всерьёз и надолго.

— Что случилось? — спросил я у Ашота Амаяковича.

— Пришли за вами. Ждут.

Вот и всё. Обещанная группа сопровождения явилась, причём прибыла не по туннелю, а через гермоворота с поверхности. Два жлоба, вооружённых до зубов, в общевойсковых полушубках, касках, камуфляже, берцах вели себя так, будто на них свет клином сошёлся. Наглости в мужиках хватало. Они резко осадили Ашота Амаяковича, говорили исключительно в повелительном тоне и вообще ощущали себя хозяевами станции.

Другими словами, наша охрана не понравилась мне с первого взгляда. Больше всего раздражал Боцман, у него на пальцах правой руки были выколоты якоря, и ходил он враскорячку, как заправский моряк.

Второй представился Лифановым. У него было безжизненное лицо, маленькие злобные глаза и массивная челюсть, которой он постоянно двигал так, будто что-то жуёт, напоминая верблюда. Сходство усугублялось слегка вытянутой вперёд верхней губой. Для себя я так и решил: буду звать его Верблюдом.

— Как добрались? — стал лебезить перед ними Ашот Амаякович.

— Нормально, — процедил сквозь зубы Верблюд.

В подробности вдаваться он не стал.

— Перекусите с дороги? Я насчёт стола распоряжусь, — продолжил обихаживать их глава администрации.

— Некогда нам. Время не ждёт, — пробурчал Боцман.

— Так я быстренько…

— Я же сказал: некогда нам! — оборвал его Боцман.

Он посмотрел на меня:

— Ты Лосев?

— Я.

— Можешь топать к себе на Двадцатку, — без особых церемоний заговорил он. — Дальше мы как-нибудь без тебя доберёмся.

Сначала я даже обрадовался. Смысла переть на далёкую Центральную не наблюдалось. Осесть можно и здесь. С парнями из каравана я как-нибудь договорюсь. Три нормальных мужика всегда сумеют договориться. В конце концов, они сами говорили, что у них проблемы с кадрами, а тут — нате вам — подготовленный специалист высшего разряда. Ну, подерёмся разок, потом помиримся. Нормально, мне не привыкать.

И тут внезапно припомнился недавний сон, слова Игоряхи. Бред, конечно, фантазия перетружденного мозга, но, почему-то я твёрдо решил не соглашаться и повёл себя упрямо как осёл.

— Нет, парни, я с вами пойду. Мне начальство велело довести девушку до Центральной, и я так и сделаю. Мне лишних проблем не надо.

Боцман с Верблюдом переглянулись. Похоже, я не входил в их планы, однако причин отказать у них не было.

— Ладно, как хочешь. Наше дело предложить, — пробурчал Боцман.

Я усмехнулся:

— Тогда договорились: вливаюсь в ваши сплочённые ряды. Мне бы вот только оружие с собой хоть какое.

— Оружием обеспечим, — выступил Ашот Амаякович.

— А пожрать?

— Тоже будет. Сухпай дадим.

Боцману и Верблюду упоминание об оружии почему-то не понравилось, но спорить они не стали. Велели поторапливаться, ещё раз сказали, что времени в обрез, начальство в гневе и грозится поотрывать всем башку за промедление.

К Лило они относились подчёркнуто нейтрально, но я ощущал в их словах и поступках замаскированный оттенок уважения.

На складе мне выдали «весло», так на жаргоне называли старые АК-47 с деревянным прикладом, в большом количестве законсервированные на армейских складах ещё во времена одного из первых генсеков. Лило взяла игрушку полегче — короткий спецназовский АКС. Как она с ним обращалась, мне довелось увидеть на поверхности. Пожалуй, Лило бы и из пальца выстрелила.