Андрей Круз - Земля лишних: Исход. Новая жизнь. За други своя.

— А где мне ее можно найти?

— Она в центральном офисе, это направо отсюда — до станции и снова направо. — Девушка в очках показала рукой. — Там сразу увидите. У дежурного попросите вас соединить.

— Спасибо. Вы знаете, а я ведь только имя знаю, а как мне ее спросить?

— Беляева ее фамилия. А работает она в отделе «Архив и регистрация».

— Спасибо, — натянуто улыбнулся я. — До свидания.

— Не за что, рада была помочь, — снова дежурно улыбнулась она.

Я опять вышел на улицу, свернул направо и пошел в сторону металлических конструкций железнодорожной станции. Действительно перед станцией дорога расходилась в стороны Т‑образным перекрестком, и я свернул направо. Еще через сто метров я дошел до трехэтажного здания из поляризованного стекла, со стилизованной пирамидой на фронтоне и небольшой табличкой «Центральный офис».

Здание не было роскошным по понятиям Старого Света, но на фоне местной простоты выглядело чуть ли не дворцом. Холл был под стать внешности — белый полированный камень, мебель хай‑тек, широкая конторка на хромированных массивных ножках, уставленная телефонами, за которыми сидел капрал в орденской форме, читавший газету.

— Здравствуйте, — поднял капрал глаза от газеты. — Чем могу вам помочь, сэр?

— Здравствуйте, — блеснул я встречной вежливостью. — Я ищу Светлану Беляеву из отдела «Архив и регистрация».

— Посмотрим, что я могу сделать для вас, — сказал капрал, берясь за телефон. — Подождите немного, пожалуйста.

Он нажал какую‑то светящуюся кнопку на широком плоском телефоне, соединился с кем‑то, спросил, могут ли передать госпоже Беляевой, что к ней посетитель. Затем спросил мое имя, повторил его в трубку, выговаривая как «Ондрей», затем помолчал, подтвердил что‑то и повернулся ко мне:

— Вы можете подождать еще минутку? — спросил он.

— Да, могу, — кивнул я. — А зачем?

— Честно говоря, сам не знаю, сэр, — ответил он. — Меня просто попросили вам это передать.

В этот момент в тишине здания послышались быстрые шаги, на вершине лестницы, ведущей в холл, появилась Светлана, сбежала вниз и бросилась ко мне с такой силой, что чуть не сшибла с ног. Вцепилась в меня, впилась в губы своими губами, оторвалась и сказала:

— Ты все‑таки приехал!

Территория Ордена, База по приему переселенцев и грузов «Россия». 22 год, 6 число 7 месяца, среда, 10.05

Естественно, я не стал объясняться и выяснять отношения там, в холле их штаб‑квартиры, на глазах и без того ополоумевшего капрала. И Светлана тоже не могла оставаться со мной дольше, чем на пару минут: она просто выбежала с какого‑то совещания. Она стояла, прижавшись ко мне так, что мне даже было трудно дышать. Я обнял ее, погладил по голове, прижал к себе:

— Тише, тише. Успокойся.

— Ты все же приехал. — Она подняла на меня радостные глаза: — Я приду к тебе сегодня, я не могу сейчас уйти. Я в семь смогу вырваться отсюда. Жди меня, пожалуйста.

— Хорошо. Я дождусь. Я в «Рогаче».

— Я приду. Все, иди давай! Жди, черт возьми!

И я ушел в отель. Ждать, черт возьми.

Территория Ордена, База по приему переселенцев и грузов «Россия». 22 год, 6 число 7 месяца, среда, 19.15

Чем можно занять несколько часов томительного ожидания? Я вздремнул пару часов — все же не выспался сегодня, посмотрел телевизор, по которому шли местные новости и какие‑то старые вестерны, Сэма Пекинпа, кажется, но я не уверен: пропустил начало и одного, и шедшего сразу за ним второго фильма. Сосредоточиться на кино все равно не получалось, и я пошел вниз, в бар. Лучше уж принять на грудь в преддверии грядущего объяснения.

В баре сидело трое солдат в «песчанке», но без бронежилетов, шлемов и оружия — они пили пиво. Больше не было никого, лишь за стойкой стояла чернокожая девушка из тех, которых я раньше видел здесь работающими официантками. Я подошел к ней, попросил «пинту», которую она мне немедленно налила. Спросила — предпочитаю я платить сразу или открыть счет? Я предпочел счет: все равно мне еще долго сидеть. Взял с подставки у стойки меню и, прихватив кружку, пошел за столик.

Есть не хотелось совсем, но я все же выбрал клаб‑сэндвич с курицей — и есть просто, и брюхо набьешь. И не развезет после второй кружки. Все же только вчера ел в последний раз.

На улице тоже было пусто, смотреть не на кого, но в баре висели телевизоры, по которым в записи крутили старые гонки квадроциклов по саванне, те самые «400 километров Порто‑Франко». Ладно, хоть это посмотрю, куда так Джей‑Джей стремится попасть, — и зачем ей это надо? Квады пылили, прыгали, ревели моторами, часто переворачивались, кто‑то свернул себе шею. Ничего так, активненько.

Принесли сэндвич, а если точнее, то четыре небольших сэндвича из скрепленных зубочистками тостов, проложенных между ними ломтиками помидора, яйцом, куриной грудкой, салатом и сдобренных майонезом. Вокруг сэндвичей на тарелке была гора картошки «по‑французски». Картошка‑то «по‑французски», а вот появилась впервые в Бельгии и к Франции никакого отношения не имеет, что характерно.

Кое‑как, давясь и запивая пивом, проглотил два сэндвича из четырех. Зато кружка закончилась, теперь можно следующую просить. Показал пальцем на кружку, после чего поднял один палец вверх. Девушка из‑за бара одними губами спросила: «Еще одну?» — Я кивнул в ответ, она кивнула мне и тут же наполнила следующую.

На стойке лежали местные газеты, — я взял верхнюю из стопки, развернул. Какие‑то новости, местные и международные. Много объявлений. Продают, покупают. Машины, подержанную мебель в связи с переездом, даже домашних животных — что угодно. Ладно, удачно продать им мебель, что еще скажешь. Посмотрел на часы. Еще больше часа. Это хорошо или плохо? Может, и хорошо: сижу вот с пивом и газетой, и не надо никакой женщине объяснять, что она мне, конечно, нравится, но мы же можем остаться друзьями, и все такое. Или плохо, потому что уже совсем плохо мне самому, и будь что будет, лишь бы скорее?

Светлана появилась ровно в семь, когда я уже осушил третью кружку и ожидал четвертой. Против своих собственных ожиданий и надежд, я не опьянел совершенно, как будто вместо пива компот пил. Она почти бежала по улице, явно высматривая меня в баре, — увидела, лицо осветилось улыбкой. Через несколько секунд она села напротив, улыбаясь, слегка запыхавшаяся, и спросила:

— А даме пива?

— Дама вроде бы толстеет от пива, — вспомнил я ее заявления с нашей прошлой встречи.

— За один раз не потолстеет, — отмахнулась она. — К тому же я и так два килограмма за месяц набрала, все равно сгонять нужно. Не спорь, закажи немедленно.

Девушка смотрела в нашу сторону, поэтому я просто показал два пальца. Она опять молча кивнула и принялась наполнять кружки. Светлана молча смотрела на меня и улыбалась.