Андрей Круз - Земля лишних: Исход. Новая жизнь. За други своя.

Поэтому я решил рискнуть и поступить так, как от нас наверняка не ждут — рвануть прямо к холму. Крикнул Дмитрию:

— Держи вершину холма на прицеле! И приглядывай за склонами!

— Есть! Уже!

Этот маневр дал нам еще одно преимущество — с основной преследующей группой нас разделил гребень, на котором мы были только что, и на какое‑то время мы полностью выпали из зоны видимости противника. Тем более что поверхность земли в этом месте полого понижалась, начиная вновь подниматься ближе к холму.

Я не ошибся. Когда до вершины холма оставалось чуть больше ста метров, багги появился прямо на ней. Пулеметчик и водитель смотрели вперед, на гребень. Пулеметчику даже не надо было ловить прицел — опыту него был, и когда их машина заехала на вершину, ствол тяжелого М2 смотрел почти точно в цель, точнее — туда, где она должна была быть, поступи мы так, как они от нас ждали. А цель оказалась почти перед ними и ниже метров на десять. И Дмитрию осталось лишь нажать на спуск — багги выехал прямо на линию огня, и сидевшие в нем люди получили десятка два пуль почти мгновенно. Этот DPV не взорвался — просто остановился, и экипаж обвис в привязных ремнях.

— Держись!

Я вновь рванул тяжелый «перенти» с места, сворачивая вправо, туда, где уже стелился черный дым от горящего DPV, предоставляя нам настоящую дымовую завесу. Прямо по колее, продавленной в траве вторым багги, я свернул в ложбинку, объехал холм по дуге и начал с абсолютной точностью повторять маневр противника, по его же следам, надеясь на то, что он успел сообщить своим о собственных намерениях, но не успел сказать, что уже умер.

«Перенти» без груза легко вырвался на вершину, я почти вплотную прижался к багги, надеясь в случае чего прикрыться ею и сдать назад. Противника в поле зрения не было.

Я запросил по радио братьев, наблюдают ли противника они, но Маноло сказал, что не видят никого, потому что виляют между холмами и видимость ограничена.

— Держи гребень!

Крикнув это Дмитрию, я выскочил из‑за руля, закинув ремень «сто третьего» на шею, и подбежал к DPV. Стрелок в этой машине сидел выше водителя, почти за спиной. Я вскочил на трубчатую раму вездехода, отстегнул ремень и рванул обмякшее тело пулеметчика из ковшеобразного сиденья. Так рванул, что чуть плечо из сустава не вылетело. Труп тяжело упал в траву, а я прыгнул на его место, больно ударившись коленом о непривычно низко расположенный пулемет. Схватил его за рукоятки, повел влево‑вправо вязко двигающийся шарнир. Все непривычно, рукоятки расположены по бокам массивной ствольной коробки, да еще и горизонтально. Клавиша спуска под большим пальцем. Ну это не страшно, это как акселератор на квадроциклах, запомню.

Уже лучше. Один тяжелый и один единый пулеметы против двух тяжелых и безоткатки. Но безоткаткой действовать можно только с места, а на таком расстоянии шансы единого пулемета и крупнокалиберного если не уравниваются, то сближаются.

Через несколько секунд над гребнем появилась голова стрелка в кузове внедорожника, «лендровера». Он увидел нас, не понял, что именно видит, потому что одна машина была их, а другая — противника, и что все это значило, до него сразу не дошло. Противник двигался по нашим следам, поэтому я резко перекинул прицел туда, где с вершины холма в нашу сторону вели следы «перенти», и когда «ленд» показался целиком, нажал на спуск.

У М2, оказывается, два спуска, и я нажал не на тот, который нужно. Бухнул одиночный выстрел — и все. Автоматический огонь — другая клавиша. Поэтому первой ударила по ним очередь Дмитрия. Однако и одной хватило для того, чтобы водитель сделал самую непростительную ошибку в этой ситуации — нажал с перепугу на тормоз, вместо того чтобы утопить газ до пола и попытаться выйти из‑под огня маневром. И во внедорожник забарабанили уже две очереди, из обоих пулеметов, как струи из двух шлангов, выбивая искры и осколки.

Стрелок за турелью было спохватился, даже успел открыть ответный огонь, хоть и не точный, но в него попало сразу несколько пуль. Его оторвало от турели страшным ударом и выбросило из машины, а массивную трубчатую конструкцию турели с поворотным кругом выбило из креплений вместе с закрепленным в ней пулеметом.

— Остальных держим!

— Есть!

Но остальные не показывались. Мы вертели головами, оглядывались — никого. Значит, укрылись и ждут нас. Другого объяснения быть не может. Это если на первый взгляд. Потому как оказалось, что может — две машины противника показались через несколько минут, вдалеке. Выбрались на дорогу и взяли курс на Угол, в противоположную от нас сторону. Это же грабители, соображать надо. Смертный бой им ни к чему, прибыли от него нет. Напали, получили по зубам — и пошли к себе на базу зализывать раны и караулить добычу попроще.

А с Углом и Проходом этим надо что‑то делать. Скоро здесь будет совсем не проехать. Просто заповедник бандитский. Словно со всей Новой Земли ублюдки здесь собрались.

Связался по радио с братьями Рамирес, дал отбой тревоги, направил их к нам. Хлопнул шашкой с зеленым дымом, бросил ее в траву, чтобы направление обозначить, и полез осматривать DPV, выкинув из кресла убитого водителя. Не повезло с трофеями. Хоть и не загорелся, но бронебойными его изрядно попортило. И двигатель разбит, и коробка передач, и система охлаждения. А жаль, жаль, интересная машинка.

Вскоре подъехали «лендровер» и «унимог». Мы начали снимать оружие и турели, собирать трофеи. Кое‑что взяли все же, хоть и ни единой машины. «Ленду» я очередью весь мотор развалил — лупил куда попало. А «ленд» почти новый, в рейдовом исполнении. А так взяли два М2 тяжеленных с почти тысячью выстрелов боекомплекта. Один М60 и тысячу двести в лентах к нему. Те же М2, хоть и старье невероятное, еще самого господина Браунинга конструкция, в Первую мировую изобретенные и в тридцатых годах модернизированные, но пулеметы неплохие, надежные. Можно каждый продать тысяч так по пять‑шесть, а то и больше. И М60 — хоть и дрянь, но тоже стоит чего‑то. А у Билла фотокамера цифровая оказалась: сняли убитых, каждого отдельно. Предъявим Ордену — пускай платит. Дмитрию не меньше шести тысяч полагается. А скорее всего — восемь, моих тут только один, в кабине «лендровера», а все остальные — его результат.

Затем забросили в кузов семь стволов стрелкового автоматического, все — болгарские АК и РПК. И пистолетов пять — сколько собрали. Пистолеты все разные, но не старье и не дешевка, так что тоже товар. Патронов немало, даже цинки нераспечатанные нашлись в «лендровере» — наши, демидовские. Радиостанции целыми осталась и в DPV, и в «ленде»: тоже свинтили — пригодятся. С «ленда» даже колеса сняли: Джо купит, благо резина вполне новая. Взяли четыре новеньких трансивера с гарнитурой. Гарнитура — это наушник и микрофон. Микрофон на горле, наушник — где положено, в ухе. Это пригодится тоже. Нам тут не до жиру, чтобы такое богатство бросать. И шесть канистр с соляркой перегрузили, тоже хорошо. И солярку используем, и канистры пригодятся. Все пригодится. «Что там, веревочка? Давай и веревочку!» — как говаривал гоголевский персонаж.