Андрей Круз - Земля лишних: Исход. Новая жизнь. За други своя.

Территория Ордена, остров Нью‑Хэвен

22 год, 19 число 10 месяца, вторник, 01.00

Банкет развивался по всем законам жанра. А это значит, что на исходе шестого часа веселья некоторые из гостей уже лыка не вязали, а все остальные были изрядно навеселе. Впрочем, ввиду отсутствия какой‑либо дорожной полиции и штрафов за вождение в пьяном виде это никого не беспокоило. Светлана с Катей занимались всеми гостями, а у меня на руке плотно повисла бруклинская итальянка Джулия, с каждой минутой все плотнее вжимая мой локоть в свой бюст. Похоже, девушка решила довести свою атаку до логического завершения.

Около часу ночи банкет начал самопроизвольно заканчиваться. Светлана подошла ко мне и предложила, после того как она попрощается со всеми гостями, продолжить праздник в узком кругу, посетив бар за углом. Я согласился. Как выяснилось, «узкий круг» включал в себя саму Светлану с Катей, Джулию, программиста Майло с подошедшей позже девушкой по имени Рона с кольцами в носу, брови и губе, и рыжую Джолин с Демпси, которые, как и подобает истинным детям страны Святого Патрика, уже изрядно набрались. Впрочем, и виновница торжества, и Катя, и Джулия, и Майло с Роной — все были пьяны. Бар «за углом» бесхитростно назывался «Томмиз» и представлял собой нечто вроде аквариума с голубоватым светом, танцполом и ди‑джеем за своим пультом, который гонял безжалостно громкую хаус‑музыку. Однако заполнен бар был отнюдь не подростками, а все больше людьми за тридцать. Впрочем, по моему наблюдению, те же американцы до самой смерти из подросткового возраста не выходят.

Дамы с Майло ринулись в пляс, а мы с Демпси зависли у стойки, вооружившись кружками с пивом. Два или три раза я был атакован Джулией, пытавшейся утащить меня танцевать, но я настолько плотно прилип к стойке и отяжелел от пива, что танцевать не давался.

Чуть позже в бар вошли усатый Сэмьюэл с томным Джозефом, и они со всем пылом присоединились к танцующим, чем на некоторое время уберегли нас с Демпси от повторных атак. Демпси в прошлом работал полицейским в Ирландии, потом переехал жить в Америку, где устроился работать в частное агентство безопасности, откуда его и рекрутировали для работы в Ордене два года назад. А теперь его перевели в Отдел, где он должен заниматься контрразведкой. Еще я узнал, что его отдел будет теперь осуществлять регулярный контроль вылета с острова и прилета на него, и если даже сам Отдел тащит кого‑то или что‑то мимо контроля, то это должен будет подтвердить дежурный сотрудник Отдела в пассажирском терминале. Это интересно и полезно знать. А сам Демпси сейчас был, с его же слов, уже «фукинг друнк», [107]но все же продолжал лить в себя разливной ирландский «Мёрфиз», который он называл «Мурфиз». Чуть позже к нему пришла рыжая Джолин, затребовала в баре белого вина, и Демпси отвлекся на нее.

Затем с танцулек вернулась раскрасневшаяся Джулия, пьяненько повисла у меня на локте, продолжая погружать его в свой бюст, а на Джулии повисла Катя. Что‑то я немного теряюсь в местных причинно‑следственных связях, кто есть кто и кто есть с кем… Вообще вечеринка начала превращаться в обычную пьянку, а у меня сильно разболелось плечо. Это я и сказал Светлане в виде «экскьюза», оправдывающего мое преждевременное отбытие. Она и Катя о ранении знали, и отмазка из этого получилась железобетонная. Я пожал руку Демпси, перецеловал дам в щечки, помахал рукой Сэмьюэлу и Джозефу и вышел из бара на парковку.

Уф, здесь тишина и свежий воздух. Я вообще на выпивку устойчивый и старался избегать крепких напитков весь вечер, но все же охмелел. Я обошел машину с обратной стороны, оперся на нее спиной, глубоко вздохнул. Ночи становились все прохладней и прохладней, чувствовалось, что сезон дождей начнется совсем скоро. Но растительность пахла все так же сильно, смешивая сладковатые ароматы цветов и запах свежей зелени. Огромная луна Новой Земли оставляла на поверхности моря яркую широкую дорожку, как будто отлитую из серебра. Сама же поверхность моря была черной, лишь кое‑где местами пересыпанной серебряными искрами отражений луны в мелкой волне. Густая растительность кудрявыми волнами спускалась к самому берегу. Пляжей видно не было, и казалось, что заросли и вода просто смыкаются друг с другом.

Я вдохнул поглубже, расслабился. Даже боль из плеча стала как будто уходить, растворяться в спокойствии окружающего мира. Из бара доносилась бухающая басами музыка, но даже она как будто существовала параллельно этому миру, ничуть не вторгаясь в его природную тишину.

Не знаю, сколько времени я так просидел на заднем бампере «девяностого», но из оцепенения меня вывела музыка, зазвучавшая громче. Кто‑то открыл дверь бара и вышел. Судя по всему, вышла вся наша компания, или почти вся. Я узнал голос Светланы, и с ней было еще несколько человек. Они меня не видели — машина стояла так, что тоже в глаза не бросалась, и я решил не привлекать к себе внимания. Хотелось просто отдохнуть и поехать домой, а дневной лимит своей разговорчивости я уже выбрал. Компания стояла посреди парковки, о чем‑то шумно беседуя и смеясь, но я не прислушивался к их разговору. Мое внимание привлек другой разговор, Кати и Джулии, отошедших в сторону и говоривших по‑английски.

— Джулия, ну неужели так сложно сделать то, о чем тебя просят?

— Не получается. Не насиловать же мне его! — послышался возмущенный голос Джулии.

— Насиловать не надо, просто уложи его в постель и сделай запись. Все.

— И все. Если бы мне такое приказали там, где я раньше…

— Джулия, тебе никто ничего не приказывает! — наставительно заговорила Катя. — Ты можешь отказаться от этого в любую секунду без всяких последствий, и я тебе об этом никогда не напомню. Но тогда не следует рассчитывать на то, что я специально буду хлопотать перед Светланой о твоей карьере, это понятно? И здесь не Старый Свет, суды здесь иски о «сексуальных домогательствах» не принимают, поэтому если ты делаешь то, о чем тебя просят, то и я делаю то, о чем ты просишь меня, или все ставки снимаются — и никто никому не должен.

— Хорошо, хорошо, — примирительно сказала Джулия. — А зачем это вам? Вы же вроде бы друзья, и он хороший парень, как мне показалось. Я и так с ним не против, если честно, но все же…

— Он слишком себе на уме, и он слишком сам по себе, — заявила Катя. — Ему не важна карьера, и у него достаточно денег, поэтому с этой стороны его не зацепишь. Он работает на Отдел только потому, что ему так хочется. Зато у него очень ревнивая жена, он ее любит, и если у нас будет запись — она может когда‑нибудь пригодиться, это как дополнительная страховка. А ты как раз по типу похожа на его жену, я видела, как он на тебя поглядывал, — тебе с этим справиться легче всех будет. Постарайся, если ты согласилась этим заняться.