Рейнольд Май - Дело Альбатроса

Трипплсект? – Нойманн невинно взглянул на него, – Я тут ни при чем. Это идея Десото.

У него довольно своеобразные представления о том, как именно достигается единство в подразделении. Впрочем, не переживайте: трое ваших товарищей по экипажу также получили по бутылке.

Это объясняло, почему сегодня на службу явился только де Конинг. Как урожденный люд-вигсхафенец, он, очевидно, был достаточно сообразителен, чтобы выбросить бутылку, не откупорив ее. Или, как минимум, отставить ее в сторону. Так как Шюрманн и Оливейра сказались больными, их первая поездка в новом танке оказалась непродолжительной. Они сделали круг по территории гарнизона, чтобы Ханне смог привыкнуть к управлению и к сравнительно тугим рычагам 60-тонной колесной машины. После чего он отправился в симулятор, а Аким сдал пост и пошел в «Аккордеон».

– Как бы там ни было, – констатировал он, – у нас теперь есть доступ к машине, оборудован ной секретным оружием Делкорда. Может, нам удастся протащить в гарнизон одного из техов со «Звёздной Пыли». Тогда может получиться потихоньку подменить передатчик и отправить его на корабль для анализа.

Нойманн покачал головой.

– Нет, этого мы делать не станем. Эти штуки слишком хорошо защищены. Полагаю, Краузе вам рассказывал, что единственный кристалл, который нам удалось добыть, взорвался при по пытке его исследовать, – Аким кивнул, – Чего я не упомянул в разговоре с ним – так это то, что при этом два теха получили серьезные ранения. Один – с непоправимыми последствиями.

Аким передернулся. Подобные вещи были практически исключены, если речь шла об обычных кристаллах памяти. Похоже, кристаллы Делкорда были необыкновенными во многих отношениях. Он нахмурился.

Н-да, хорошими ваши новости не назовешь. Зачем нам тогда мой перевод на «Демон»?

Не повредит. Я установил контакт со «Звёздной Пылю» и наши техи полагают, что на иболее многобещающим было бы обследование компьютерного комплекса одного из мехов, подвергшихся «эффекту Альбатроса». Нам нужно только его найти.

«Эффекту Альбатроса»? – Аким ошарашенно уставился на Нойманна.

Так его назвали техи. Когда я переспросил, они ответили, что их вдохновила птичка, кото рую вы нарисовали на своих машинах, – он вопросительно взглянул на Баликчи.

Аким закрыл глаза и пожал плечами.

Ну да, команда «Альбатрос». Так назвала нашу группу Зонненшайн, а Краузе принял это название. Потому что альбатрос так же неуклюже ковыляет по земле, как и мех с поврежден ным гироскопом. Мы нарисовали альбатроса на всех наших мехах – в качестве символа звена.

Я об этом почти забыл уже.

Понимаю. Ладно, почему бы и нет. Подозреваю, это имя уже закрепилось. В конце концов, мы же не можем вечно называть эту штуку «оружием Делкорда», а «Зет-четыре» звучит тоже не слишком здорово. Так это оружие называют люди Делкорда, когда говорят о нем. Зоннен шайн порадуется, когда я ей об этом расскажу.

Они что, все еще оба здесь?

Конечно, нет – мотнул головой Нойманн. – Насколько я понимаю, они сейчас на подлете к Мэгону. Если я правильно помню, их корабль прибывает туда третьего ноября. По идее, они только что совершили последний прыжок.

Акиму не понадобилось слишком долгое время, чтоб сложить два и два.

Когда вы улетаете?

Послезавтра. Пора приглядеть за делами на Мэгоне. Здесь вербовщику больше нечего де лать, – он глотнул пива, – Я оставлю вам связного офицера. Агент Мальм позаботится о вас и даст возможность поддерживать связь с кораблем.

Рад слышать, – сказал Аким, – И когда мы сведем знакомство?

А вы с ней уже знакомы, – улыбнулся Нойманн, – она уже довольно долгое время подает вам пиво.

Аким удивленно взглянул на своего визави и обернулся к официантке. Курносая блондинка оперлась на стойку и помахала ему рукой. Он снова повернулся к Нойманну и поджал губы.

Ну, ладно. А откуда она будет знать, что у меня есть сообщение? И наоборот?

Ну, в этом баре собрана неплохая коллекция пивных сортов. Вы должны лишь стать чуть лю бопытнее. К примеру, отличными вкусовыми качествами отличается «Бабайский Урквель».

– Это если вдруг когда-нибудь закончится моё «Белое Таркана»?

Нойманн улыбнулся.

– Я надеюсь, моих товарищей удача любит больше, чем нас. Где, чёрт побери, нам взять боевой мех, который подвергся воздействию «эффекта Альбатроса»? Или рабочий тоже подойдет?

Рабочие мехи были обычным оборудованием на планете вроде Людвигсхафена, даже если и действовали незаметно – так, что в гарнизоне их никто не воспринимал осознанно.

Нойманн покачал головой и принялся было отвечать, но Аким уже сам обнаружил ошибку в своей идее.

Нет, это не получится. Рабочие мехи не подвергались воздействию оружия, иначе все пог рузчики и строительные мехи в гарнизоне и вокруг уже бы вышли из строя. А они работают.

Почему?

Вопрос, которым мы уже тоже задавались. Конечно, пока техи не получили возможность ис следовать пораженную систему и выяснить, как именно этот эффект действует, они могут лишь строить предположения. Но они считают, что это из-за весьма примитивного управления гиро скопом на рабочих мехах. Похоже, у них просто нет системы, которую поражает это оружие.

Аким сделал большой глоток.

– Может быть, оружие просто не достает до управления – потому что ему недостает канала входа в систему. Какие сенсоры у рабочих мехов?

Нойманн кивнул и допил свое «Темное Тимбикви».

– Да, это тоже возможность. Без образцов трудно сказать, – он кивнул официантке и немед ленно получил новый стакан.

Оба агента какое-то время молча пили пиво.

– Вам надо было придержать «Флеа», – в конце концов, сказал Аким. – Я уверен, были и другие возможности обеспечить мне перевод.

Штабс-фельдфебель взглянул на него.

– Вы считаете, это я устроил? Вынужден вас разочаровать. Я бы ни в коем случае не отпра вил последний на планете действующий боевой мех против танка, не оборудованного «эффек том Альбатроса». За подобную глупость я бы разжаловал сам себя, – он раздраженно дернул головой.

Аким поставил стакан на стол, забыв сделать из него глоток.

– Вы хотите сказать, что мы наткнулись на «Флеа» случайно? Просто такое себе дурацкое совпадение?

Нойман откинулся на спинку стула.

– Я не верю в совпадения. Тем более, на этом задании. Я только сказал, что мы этого не де лали, – он сделал паузу, – В этом матче мы больше не единственные игроки.

Аким полез в карман и вытащил пачку жевательной резинки, пытаясь справиться с неожиданностью. Он вынул из пачки одну пластинку и медленно развернул её. – Кто? Нойманн протянул руку и тоже получил пластинку жвачки.

– Пять дней назад известный нам «почтовый ящик» САФЕ на Болане получил гиперим пульсное сообщение. Отправитель неизвестен. Позавчера это повторилось. Нам понадобилось некоторое время, чтобы отследить адресат через КомСтар – кроме всего прочего, потому, что это рутинная проверка.