Артем Каменистый - Охота на побежденных

Но даже для этих грубых созданий события последних дней оказались чересчур уж необычными — явно растерялись. Они пока что просто стояли — не спешили приступить к трапезе. Память о былом сдерживала — не так-то просто причислить к еде того, кому ты неделю назад подчинялся.

Вперед шагнул один — видимо вожак шайки. В глазах этого омра-переростка читалась нешуточная работа мысли. Хотя, что тут думать — убей и сожри. Но нет — воин, закрепощенный былыми принципами, пытался найти компромисс с совестью. И он его нашел:

— Старик! — голос омра, сиплый и прерывистый, намекал о проблемах со здоровьем. — Ты иди — тебя не тронем! Мальчик останется!

В глазах старика ничего не изменилось — он или вовсе дурак, или сломлен настолько, что уже ничему не способен удивляться. Но нет — омр поторопился списывать со счетов эту развалину. Ответ путника был спокоен, слова взвешены и разумны, причем не без иронии:

— Уважаемый воин — могу ли я узнать, для чего вам понадобился мальчик? Неужели вы решили его съесть? Убить человека из народа Изголовья Мира?

— Да старик — мы именно это и хотим. Проходи дальше — тебя не тронем.

Сокрушенное покачивание головой:

— Пять воинов Раввелануса и один худой мальчик. Его и на двоих маловато будет…

— Утолить первый голод хватит!

— Понятно. Мальчика на мясо, а меня прогнать — не пустить ночевать в пещеру. А потом, когда я, спускаясь с перевала, закоченею ночью, вы и меня съедите — утолив голод как следует. Но не убьете — оставите эту работу морозу. Облегчите груз совести ровно в два раза — умертвите одного вместо двоих. Мудрое решение и оригинально милосердное. Меня это позабавило.

Будь омр действительно мудрым, он бы уже понял — с этим стариком что-то не то. Но среди воинов Раввелануса умного найти нелегко — таких там еще в младенчестве используют в гастрономических целях.

— Я рад, что ты все понял правильно. Иди же — не заставляй нас проливать твою кровь.

Старик покачал головой:

— Я пойду дальше не один — с мальчиком. Мы укроемся в пещере у тропы и переживем там ночную стужу. А утром спустимся по другой стороне хребта. Вы можете убить нас обоих, или можете переночевать с нами там же, или умереть. Выбирай воин — постарайся не ошибиться.

Омру этот странный балаган надоел — отводя топор для замаха, он просипел:

— Ты сам выбрал… старик…

Этот солдат умер первым, не успев как следует размахнуться. Просто осел в стремительно краснеющий снег, орошая его кровью из рассеченной шеи и подрезанной в локте руки. Остальные свой воинский хлеб не зря ели — долго удивляться странностям происходящего не стали. Один вскинул трофейную винтовку Энжера — торопливо лязгнул предохранителем, после чего, лишившись кисти и получив стальной тычок в грудь, с обиженным криком улетел в пропасть. Двое других пережили его на пару мгновений — кряжистый коротышка отправился следом, а последний солдат забился на тропе, рассыпая мозги из раскроенного черепа: шлема у него не было.

Стальная молния прервала свой стремительный танец, развевающиеся складки плаща опали — вместо стремительнейшего воплощения смерти на тропе вновь застыл невзрачный старик с крючковатым носом нахохлившегося ворона. Равнодушным взглядом окинув место побоища, он направил острие узкого меча в сторону снежной стены и безучастно произнес:

— Я может и выгляжу не очень умным, но считать до пяти умею прекрасно. Двое улетели удобрять почву долины, двое остались в снегу. Где же еще один?

Снег у склона помутнел, от него отделился клубок тумана, вытянулся, налился плотью, превратившись в омра. Меч в руке старика при этом даже не дрогнул — так и остался в прежнем положении, и теперь острие оказалось как раз напротив шеи воина. А через миг и вовсе в нее уткнулось.

— Старик, — нервно прохрипел омр, — Я хорошо умею отводить глаза, но тебя не провел. Кто ты вообще такой? Откуда ты?

— Из дома. А для жителя Раввелануса ты слишком любопытен. И болтлив. Сейчас я решаю твою судьбу, но ты все равно не угомонишься. Странный…

— Да — я такой, — осклабился воин. — Убьешь — умру. Не убьешь — поживу еще. А жить приятнее не глупцом — вот и люблю знать обо всем, что вокруг происходит.

— Почему не стал со мной сражаться?

— С кем? С тобой? Да проще тигра голым задом запугать, чем продержаться против тебя хоть несколько мгновений. Я такой скорости никогда не видел и не представлял, что подобное вообще может быть! Ты действительно стальная молния! Да — стальная молния! Из старых легенд! Хорошее прозвище для такого как ты! Мрачная медлительная туча, и вдруг стальная вспышка и все — душа покинула тело! Это было красиво — ты настоящий мастер смерти!

— Я не убью тебя… возможно… Но не попадайся мне на глаза больше.

— А ты падок на лесть! — хохотнул омр. — Но извини старик — если я поступлю по-твоему, то все равно не выживу. Пещера одна, и пещера мала… Ночь на перевале даже мне не пережить — я к утру превращусь в ледышку. Лучше убей сразу — не оставляй меня морозу. Не хочу умереть позорно — меч это то, что надо воину. Кстати, старик — а где ты его прятал? Он будто из рукава у тебя выпорхнул. Да не стой изваянием — или убивай, или позволь пройти к пещере вместе с вами.

Старик решился — отступил на шаг, неуловимо-стремительным движением спрятал меч где-то среди многочисленных складок своей мешковатой одежды, кивнул:

— Хорошо — живи. Сбрось этих воинов вниз и не оставляй здесь их оружие — не нужно сохранять следы боя. Потом иди за нами. Но если принесешь с собой мясо своих товарищей — умрешь.

— Мясо?! Что в нем плохого?! Я умираю от голода, да и вы тоже не выглядите сытыми! Старик — эти воины вовсе не обидятся, если от них немного убудет!

— Увижу мясо — умрешь.

— Ладно! Все понял! Как скажешь! — согласился омр и под нос тихо пробурчал: — Может ты и быстр с мечом, но глуп. Не те времена, чтобы нос от доброго мяса воротить.

Когда за спиной остался поворот тропы, украшенный кровью и трупами, мальчик, обернувшись, убедился, что уцелевший омр их не услышит, и тихо спросил:

— Учитель, я думаю, что он сейчас будет есть мясо убитых воинов. Он очень голоден — не удержится. Почему ты не подождал, когда они улетят вниз?

Старик ответил не сразу — настоящий учитель не должен спешить забивать голову ученика своими знаниями: надо заставлять его находить решения самостоятельно. Или, как минимум, дать время на их поиск.

— Гед — ты сам дал ответ. Воин голоден — у него почти не осталось сил. Если не поест, то может попробовать полакомится нашим мясом — соблазн велик. Мы и так оставляем за собой дорогу, вымощенную трупами — не стоит увеличивать их число.

— Сейчас мертвецами никого не удивить — одним меньше, одним больше, — ребенок говорил не по годам разумно.