Василий Звягинцев - Скоро полночь. Том 1. Африка грёз и действительности

— Вы же классный специалист, Виктор, — с оттенком укоризны сказал Антон. — Что ж мы, по-вашему, не знаем, что такое машина Тьюринга? У вас ни времени, ни воображения не хватит, чтобы реконструкцию расшифровать. Многие пробовали — ни у кого не получалось.

Ростокин утвердительно кивнул.

— Так что у нас один выход — непосредственная встреча. Примешь гостей, Игорь?

— Сюда собрались? — Ростокин был более чем удивлен. Антон, по известным причинам, всегда уклонялся от физического посещения прошлого или будущего реальностей Главной исторической последовательности. В альтернативные — хаживал, да и то чаще в эфирном облике. Соображения статуса плюс должностные инструкции запрещали. Соблюдение которых, впрочем, его не спасло. Выясненных, пусть и не доказанных юридически фактов инакомыслия форзейля оказалось достаточно, чтобы загреметь . Точно так, как на всю катушку получали самые преданные сторонники советской власти, не умевшие колебаться синхронно и синфазно с линией партии . Чуть приотстал или опередил — попался.

— Почему и нет? — приподнял бровь Антон. — Я теперь пташка вольная. Захотел посмотреть, как вы там. И повод представился. Покажешь другу, ради чего родные края покинул…

— Я с удовольствием. Двое таких мужиков здесь не помешают. А тебе, Витя, в натуре интересно будет.

— Одна загвоздка, — сказал Антон, — своими методами я стыковку организовать не могу. Я сейчас — в убежище . Придется тебе постараться. Снимай пломбу с СПВ и открывай проход…

— Тогда подождите. Согласовать надо.

При всем уважении к Антону и Скуратову, Игорь не мог принимать решения, минуя старшего по команде . Он нашел Воронцова на обычном месте, в его любимой служебной каюте, позади ходовой рубки. При совершенной системе связи и коммуникации и высочайшей судоводительской подготовке вахтенных роботов Дмитрий вполне мог бы спокойно проводить время в любом из куда более комфортных помещений парохода. При возникновении форс-мажора всегда успел бы оказаться на капитанском мостике. И все же во время похода он предпочитал отдыхать и работать здесь. Случись что — через секунду готов был принять на себя командование. Привычка, не самой хорошей жизнью выработанная, превратившаяся в почти безусловный рефлекс. Командир отвечает за все, независимо от фактической вины. Так лучше сразу знать, за что именно отвечать придется. [66] К примеру: капитан лайнера «Адмирал Нахимов» В. Г. Марков к моменту столкновения с «Петром Васевым» у Новороссийска (1986 г.) вполне законно сдал вахту помощнику и отдыхал, однако был осужден на 15 лет тюрьмы. Как и непосредственный виновник — капитан «Васева» Ткаченко. В любой «нормальной» стране Марков получил бы максимум служебное порицание.

Ростокин доложил командиру о внезапном контакте с Замком и о желании Антона и Скуратова перейти на пароход.

— Да ты что? — восхитился Дмитрий. — Знаешь, чего-то подобного я внутренне ждал. Не такого именно, но неких приятных неожиданностей. Зови, конечно. «За столом никто у нас не лишний…», как пелось во время о́но. Только я чего-то не понял? С каких пор вдруг мое особое разрешение потребовалось?

— Так точно, не совсем понял, Дмитрий Сергеевич. Антон настаивает, чтобы мы приняли его через нашу СПВ. Иначе у него не выходит.

— Тоже не вижу препятствий. Включи.

— Я — не имею допуска.

— Проще сказать — не умеешь?

— Можно и так сказать. Настроек не знаю.

— Беда мне с вами. Ладно, сейчас разберемся.

Воронцов вызвал одного из роботов-инженеров, обученного работе с установкой как раз на тот случай, если Левашова поблизости не окажется, а необходимость крайняя возникнет.

Задача оказалась немного сложнее, чем предполагалось. Еще с момента укомплектования «Валгаллы» для перехода в двадцатый год Антон с Левашовым заложили в «адресный список» абонентов код открытия прямого канала между базовой установкой и Замком. Нажать пару кнопок — и готово. Только сейчас Антона это простое решение категорически не устроило.

Увидев, что сам Ростокин ничего не понимает, форзейль начал объяснять роботу, одетому в синий рабочий китель судового механика, каким образом совместить координаты приемного портала парохода и того места, где они сейчас со Скуратовым находятся. Прямо по лучу.

Робот, по нынешней должности обозначенный на нагрудной нашивке «каплейт Фарадей» (в плане флотского юмора, но и для удобства тоже, ибо кто их в лица запоминать будет, если они в любой день и час и специализацию и внешность поменять могут), пощелкал кнопками карманного пульта. Мельком взглянул на ЖК-табло.

— Ничего не выйдет, товарищ командир, — сообщил он Ростокину тоном нормального, знающего себе цену офицера, не обращая внимания на постороннего человека, говорящего с той стороны экрана. Он не входил в список лиц, которым следовало подчиняться.

— Почему? — спросил Антон.

Игорю пришлось этот вопрос продублировать.

— Координатная точка недоступна. Полная непроходимость на хроноквантовом уровне.

— Тьфу, черт, — с досадой сказал Антон. — Как я сам не подумал. Тут ведь стопроцентно односторонняя проницаемость. А если попробовать обратный импульс, строго по моей несущей частоте?

Попробовали. С тем же нулевым результатом. Защита имени Шульгина действовала бескомпромиссно и без вариантов.

С таким сталкиваться еще не приходилось. За все пять лет после изобретения СПВ установка ни разу не подводила. Если не считать неудачи с опрометчивой попыткой вернуться из Замка в родной восемьдесят четвертый. Тогда Новикова с Ириной занесло в Москву конца девяносто первого, и они едва успели унести ноги из того странного места. В остальных случаях аппаратура работала, как хронометр фирмы «Павел Буре, поставщик двора Его Величества».

Был бы здесь сейчас Левашов, он, может быть, что-то и придумал, а робот-инженер был всего лишь «не слишком продвинутым пользователем».

— Выход, само собой, есть, — сказал, чуть подумав, Антон. — Нам нужно выйти из убежища. За его пределами канал непременно откроется. Но…

— Что — но? — в обычной манере спросил Воронцов.

— Можем не успеть. Если Замок нас отслеживает…

— Он настолько вышел из-под контроля?

— Не могу утверждать. Он сейчас напоминает мне ревнивую жену, которая следит за каждым шагом своего мужа. Роется в карманах в поисках улик, подслушивает телефонные разговоры, нанимает частных сыщиков и так далее…

— Чего же он боится? Мы ведь покинули его гостеприимный кров с полного согласия и даже под некоторым психологическим нажимом. Разве нет?

— Так-то оно так. Но потом у него было время проанализировать результаты. Очень может быть — он сумел… Точнее не сам, а одушевивший его «центральный процессор» сумел ретроспективным анализом засечь момент, когда Левашов его «нейтрализовал» и произвел некую отвлекающую операцию . Он может не сообразить, в чем заключалась ее цель, но сам по себе факт, что в памяти проявилась лакуна … Любого ведь из вас взволновал бы вопрос: «Что случилось в то время, когда я неожиданно, без видимых причин, потерял сознание или заснул после лишней рюмки в новогоднюю ночь в веселой компании?»