Василий Звягинцев - Скоро полночь. Том 1. Африка грёз и действительности

— Спасибо, — сказал Суздалев, хлопнул сотку ледяной водки, подражая Александру Третьему. — Тебе не предлагаю, у тебя работы сегодня много будет. До вечера управишься — отпущу праздновать. Нет — извини. Задача в принципе простая, но уж как пойдет. Иди сейчас в оперативный отдел, подними дело «Репортера». Помнишь, подсказывать не нужно?

— Да Георгий Михайлович, оно у меня все вот здесь, — полковник постучал себя пальцем по виску. — Что требуется?

Суздалев хитро улыбнулся. Четок у него в руках сейчас не хватало и красной сутаны на плечах, а то вышел бы чистый Арамис из третьего тома, дослужившийся до иезуитского генерала.

— Все здесь? Ну, так и доложи мне, не сходя с места, что за аппаратура у него на квартире установлена, позволяющая без видимых следов взламывать коды линий СБКФ и мои тоже. Где он ее взял и где пользоваться научился. Итак…

Полковник Арнаутов явным образом растерялся. Чего-чего, а такого вопроса он совсем не ожидал. Вся разработка по Ростокину касалась совершенно других вопросов.

— Вот, друг любезный, — с печалью в голосе сказал Суздалев, — учил я вас, учил, а простейшим вещам не выучил. Чего ради храбриться, когда не знаешь, о чем дальше речь пойдет? Дело ты, верю, наизусть знаешь, а откуда тебе известно, что именно начальник спросит? Он кое в чем тоже компетентен, невзирая что молодым — ретроградом кажется, склерозом пораженным. Только я тоже молодым был и хорошо усвоил — раз спрашивают очевидное — непременно жди подвоха. То ли обстоятельства изменились, то ли новые факты всплыли, тебе пока неизвестные. Всегда лучше перестраховаться, в непонятку сыграть. «Да, да, конечно, ваше превосходительство, немедленно все бумаги подниму, часиков через шесть кое-что и выясним…»

Эх, штаб-офицеры, учить вас и учить! Даже самого себя обманывать, лишь бы хоть в будущем толк вышел. Нам ведь, старикам, на покой скоро, а кому бразды передавать?

Анатолий понимал, что начальник в хорошем настроении, отчего и веселится доступным ему образом, а все равно было неприятно. Мордой-то по асфальту Георгий Михайлович его таки повозил.

— Виноват, ваше превосходительство. Учту. Спасибо за науку. Погорячился я. Немедленно все будет сделано. До вечерней поверки…

— Посмотрим. Иди, работай.

Арнаутов немедленно собрал свою команду, которую пришлось, действуя от имени начальника, усилить компьютерными инженерами экстра-класса из отдела спецтехники. Собственные подчиненные полковника слыли знатоками в несколько других областях.

Все замки и охранные системы высшей защиты, охранявшие квартиру Ростокина на Сретенском бульваре, вскрыли и отключили изнутри, проникнув через крышу и балкон, чтобы не создавать ажиотажа и не привлекать внимания соседей по лестничной площадке. Балконная дверь, само собой, тоже была укреплена достаточно, чтобы стать непреодолимым препятствием для квартирных воров, но специализированная государственная структура располагает другими возможностями и работает на ином уровне.

— Что ж, уютное гнездышко, — отметил Анатолий, обойдя квартиру, мгновенно зафиксировав наметанным взглядом все, что может представлять интерес. Задача-то ему поставлена конкретная, но бог его знает, на чем Суздалев вздумает подловить его в следующий раз?

Стены просторной гостиной увешаны многими десятками фотографий — голографических, цветных стереобъемных и даже черно-белых плоских, стилизованных под двадцатый век. На большинстве из них красовался сам Ростокин. В пейзажах чужих планет, на фронтах многочисленных земных войн, где ему довелось побывать, просто в разных достопримечательных местах. Чувствовалось, что этот парень относился к себе хорошо, был фотогеничен, умел позировать, и собственные многочисленные изображения его отнюдь не раздражали. Контрразведчик не видел в этом ничего нарциссического. Журналист явно жил полной жизнью и хотел, чтобы память о пережитом всегда была перед глазами.

Будь он одноглазым кривобоким карликом — тогда, конечно, не стоило бы ежедневно любоваться, а так — отчего и нет? Меньшую часть коллекции занимали изображения девушек, скорее всего, тех, над кем он одерживал победы или просто встречался в обстоятельствах, заслуживающих запечатления. Все они были очень недурны собой, но центральная роль отводилась одной — его последней подруге Алле Одинцовой-Варашди, с которой он и исчез бесследно и которая интересовала службу Суздалева едва ли не больше, чем сам Ростокин.

В кабинете полки забиты книгами на нескольких языках, библиотека богатая, но бессистемная: ни алфавитный, ни тематический принцип расстановки не выдержан. Рабочая библиотека журналиста, который не знает, что ему потребуется в следующий раз, достает книгу, когда нужна, и ставит куда придется. Но обычно такие люди, как «репортер», обладают великолепной памятью, обходятся без каталогов.

Еще у Ростокина имелась неплохая коллекция холодного оружия разных времен и народов и множество сувениров, какие люди привозят из дальних странствий. Ценных только для их владельца. Вот, пожалуй, и все в доме, что характеризовало личность «поднадзорного». Остальные предметы были вполне стандартными, приобретены исключительно для удобства жизни, а не из каких-либо других соображений.

Пока Арнаутов производил первичный осмотр, инженеры — то восхищенно, то удивленно присвистывая, обмениваясь понятными только им терминами — вплотную занялись компьютерным терминалом. Удивительно, но и здесь прижилось иностранное название, хотя Россия в создании электронно-вычислительной техники от западных стран никогда не отставала. Просто, наверное, слово удачное подвернулось. Отечественные аналоги как-то не прижились, в отличие от самолета, вертолета, пулемета и так далее. «Вычислитель» — не совсем про то, ЭВМ — тоже, поскольку функция именно «вычисления» здесь не самая главная. Были попытки использовать «электронный мозг» — длинно и нарочито. Так и остался — «компьютер», приобретя, впрочем, как и другие иноязычные термины, несколько другой смысловой оттенок.

— Что-то интересное нашли? — осведомился полковник, подходя. Сам он в этих делах не разбирался, умел только кнопки нажимать на пульте аппарата, включенного в общую сеть, в пределах познаний, полученных на месячных курсах. А что там внутри, как и почему работает — никогда не интересовался.

— Да уж, Анатолий Степанович, — оторвал глаза от вскрытого ящика процессора старший инженерной группы, низкорослый мужчина лет под пятьдесят, чем-то похожий на скульптурный портрет Сократа. — Интересный у вас клиент. Мало того, что такие модели никогда в открытую продажу не поступали, их и у нас в управлении нет. По причине запредельной избыточности характеристик. Не всякий звездолет таким оснащен. Все операционные блоки — на крюгерите!