Михаил Шухраев - Изнанка света

Впрочем, это никаких затруднений не доставляло — Кари давно уже мог пройти Предел и выйти в реальность где угодно.

Поэтому зайти к себе и порыться в коллекции оружия не составило ему особого труда. Он выбрал вещь, рассчитанную как раз на такое существо, как Эрик — по крайней мере, этот очень простой, безо всяких украшений, кинжал, мог бы выпить жизненную энергию такого, как Кари, практически мгновенно. Один удар — и готово.

В свое время Кари приобрел его здесь, в Запределье. Он достался довольно дорого: пришлось выложить едва ли не целый шкаф недешевых, а главное — очень громоздких собраний сочинений.

Зато теперь эта небольшая вещица оказалась востребованной.

Кари не без гордости посмотрел на свою гостиную. Нет, в самом деле, он устроился очень уютно — небольшой домик с мансардой во дворе-колодце принадлежал исключительно ему. Квартира здесь была только одна — в гостиную вела лестница, украшенная плакатами с Оборотной Стороны. Эти плакаты Кари покупал самолично, там они стоили всего ничего. Здесь же — ценились, как любая редкость. В основном, это были постеры рок-групп и афиши. Попадались среди них и совершенно странные экземпляры: к примеру, изображение странного ажурного сооружения, вытянутого вверх. Пожалуй, тот, кто строил его, знал или хотя бы догадывался о существовании Запределья. Однажды он показал Джагаре фотографию этого сооружения в какой-то книге и спросил, что это?

Девушка только фыркнула презрительно.

— И ты не знаешь? Это же Эйфелева башня в Париже. Эх, хотелось бы в Париж… — мечтательно протянула она, после чего заговорила о модах, платьях и тому подобном.

Пожалуй, тогда он правильно решил — лучше задавать поменьше вопросов и искать ответы самому. Иначе своим незнанием можно себя преждевременно выдать — а этого делать не следует. Он очень хотел показать Джагаре мир Запределья и свое жилище, но девушку следовало ко всему этому подготовить. Иначе она и испугаться может.

Одна из стен гостиной была стеклянной, причем такой, чтобы пропускать солнечные лучи. Кари очень удивился в свое время, когда выяснил представления жителей Оборотной Стороны. Чеснок Кари не любил, что верно, то верно. Ковыряться осиновым (а также прочим) колом в ком бы то ни было — хоть в вампире, хоть в оборотне, хоть в человеке — можно было с совершенно одинаковыми результатами. А уж эта знаменитая нелюбовь к солнцу! А уж этот ритуал — засыпать днем в гробу!

Кари не понимал этого странного людского обычая — загорать, валяться, ничего не делая, под жаркими лучами солнца. Это было глупо и непрактично. Но сгореть от одного-единственного солнечного луча — это было как-то слишком. А уж сколько фильмов и книг было посвящено именно таким методам борьбы с вампирами!

Поэтому комнаты, где жил Кари, как правило, днем заливало солнце. Правда, порой он все же прикрывал окна занавесками — чтобы солнечные лучи его не будили, но не более того. Порой он этого не делал: день в Запределье — это время работы тех, кто не очень хорошо ладит с законами. Контрабандистов — в том числе. А избегать всего того, что представляет опасность здесь, Кари давно научился…

…Правда, теперь опасность была особенно велика. И, вдобавок, не слишком-то понятна. Поэтому ее надлежало узнать, а узнав — устранить. Тем самым магическим клинком, который он спрятал в глубоком кармане куртки.

Кари решил, что на метро ему ехать все-таки придется. Не в Запределье, разумеется, а на Оборотной Стороне. Ничего, это можно перетерпеть, просто несколько раз повторить себе — здесь не могут водиться чудовища! И ехать ему лучше до «Парка Победы».

О том, что представляет из себя эта станция по субботам (а был как раз субботний день), он не подозревал. Впрочем, самые обычные люди этого не знают. «Неформалы» — иное дело.

Есть в Петербурге несколько мест встреч, которые, правда, иногда меняют местоположение, но по большей части становятся древней и неизменной традицией. Кто первый предложил встречаться по средам на одной станции метро, а по субботам — на другой, теперь уже стало загадкой истории. Эти тусовщики давным-давно выросли, стали инженерами, менеджерами, а иные — даже писателями и бизнесменами. У них уже подрастают дети. А новые поколения по-прежнему встречаются на «Черной Речке» или же — у рок-магазина на Лиговке. Или — на «Парке Победы».

Публика эта — довольно живописная и, по большей части, безвредная. Выйдя на «Парке Победы», Кари тут же столкнулся с этой самой тусовкой. Сказать точнее — с Никой, которую сопровождала, будто гувернантка, ее старшая подруга Эвелина.

— Привет! — он весело улыбнулся Нике, вспомнив, что она как-то связана с типом, которого он не прочь отыскать.

«Ну, вот и моя информация подоспела. Тут откуда-то шакал прискакал…» — весело подумал Кари.

Если бы взгляд Эвелины мог прожигать насквозь, в теле Кари появилась бы приличных размеров дыра. Но он этого не заметил. Да и Ника, искоса поглядевшая на него и буркнувшая «привет!», его нисколько не смутила.

— А нам, случайно, не в одну сторону? — спросил Кари. Ника открыла рот, чтобы что-то сказать, но старшая под руга ее опередила:

— Не думаю, — сказала она и пояснила:

— Я не думаю, что у нас с ВАМИ может быть какая-то общая дорога, Кари!

— Ну, почему бы и нет, — он все еще не понимал, куда клонит эта некрасивая девица.

— А вот почему. Вы пытаетесь сбить с пути очень многих, Кари. Не думайте, что вы можете управлять людьми! У вас это очень плохо получается!

— Что-что? — он немного растерянно посмотрел на ведьму. Слабенькая ведьма, конечно. О таких вещах, как Запределье, она и не подозревает. Да вдобавок, кажется, крыша у нее была — и съехала.

— То, что слышали! — Эвелина гордо и победно улыбнулась, отчего ее лицо стало еще более некрасивым. — И не пытайтесь говорить, что вы чего-то не поняли!

Ей казалось, что этот тип сейчас должен начать спешно оправдываться и каяться, но ничего подобного Кари делать не собирался.

— Да что такое? Когда Лариса нас познакомила… Ну, уж пошутить было нельзя?

— Не просто пошутить, — прошипела ведьма. — Я должна вам кое-что сказать, Кари. Вы… Ника, подожди, пожалуйста, в сторонке, — это было сказано совсем иным, ласковым и заботливым тоном.

— Ну, я слушаю, — нетерпеливо проговорил Кари, когда Ника удалилась.

— Вы — ведете себя — как развратник и донжуан, — раздельно выговаривая слова, начала Эвелина. — Да, вы красивый и даже, может быть, симпатичный самец. Да-да, самец, именно так, послушайте меня! У вас хватило совести упомянуть Ларисочку. Да, как будто все нормально, ничего не происходит…

— А что происходит. И вообще — что за оскорбления? Пожалуй, надо послать эту психованную ведьму к черту, и продолжить путь. Кари уже открыл рот, чтобы именно так и сказать, но ему все же стало любопытно — что она еще ему выскажет.