Михаил Шухраев - Изнанка света

— Я должна была ее предупредить. Открыть, так сказать, глаза. Вы совращаете эту девочку, — она кивнула в сторону, где осталась Ника. — Я понимаю, вам ничего не стоит разбить ей сердце, довести ее до самоубийства, вам это будет даже лестно! Ведь вы и сюда пришли только для того, чтобы найти ее, верно?

Явление Эрика на тусовочной станции метро стало еще одним из «неопровержимых доказательств» того, что этот кобелирующий юноша на самом деле готов завязать роман с несчастной девочкой.

Которую она просто обязана защищать.

Честно говоря, Кари так и не понял, что же именно ставится ему в вину, зато очень хорошо просек другое: стриженая дура пытается нанести удар по его отношениям с Джагарой-Ларисой. А эти отношения он считал своей собственностью.

— Стоп. Что ты сказала Ларисе? Расскажи-ка это мне. Вот прямо сейчас расскажи. — Он произнес это почти дружелюбно, но поглядел на нее так, что будь ведьма поблагоразумней, она могла бы как-нибудь свернуть эту беседу — и убраться восвояси.

Но Эвелина была ослеплена горячкой боя с «проклятым козлом» — и ничего не хотела замечать.

— Вот оно значит как? Что-то нас задело? Хорошо, — проговорила она. — Значит, так, я вам с удовольствием расскажу. Во-первых, я сообщила о ваших приставаниях к Нике. Вы…

— Я виделся с ней один раз — в присутствии Лары, — возразил Кари. Он посмотрел на нее своими слегка раскосыми глазами почти кротко. Но этот кроткий взгляд запомнили в свое время многие его конкуренты из Запределья.

— Значит, все еще хуже. Затеяли роман на стороне прямо при подружке. И с кем? Эта девочка, несчастная девочка, которую надо защищать. Так что я сообщила кое-что о вашей верности. И Джагара обещала быть впредь благоразумной…

— Замечательно. — Кари улыбнулся Эвелине, сжимая в кармане куртки клинок. Конечно, это оружие рассчитано не на Эвелину, нет, оно для тех, кто гораздо сильнее. Но если эта стриженая сумасшедшая не врет, то она должна получить свое. Вот прямо сейчас.

— Значит, наговорила гадостей. А я, пожалуй, отблагодарю. — Его улыбка стала более ласковой, а поскольку они отошли за станцию, где народа почти не было, можно было не стесняться. Кари снял иллюзорку и улыбнулся по-настоящему — так, что Эвелина вздрогнула. — Я не стану тебя ПИТЬ, у тебя для этого слишком дурная кровь, как бы не заразиться. Но ведьмой тебе не быть…

Из глаз его артефакта, показавшегося из-под куртки, ударили два лучика света. Удар оказался очень простым — у ведьмы не было и видимости защиты.

— Так что, пойду я, пожалуй. Счастливо оставаться. — И он зашагал к подземному переходу.

А Эвелина, довольная тем, что «козел» получил свое, подошла к Нике.

И тут же она почувствовала себя плохо, очень плохо. Как будто мир разом утратил свои краски, стал черно-белым, причем — навсегда. Приступ мерзкой черной тоски никак не желал заканчиваться.

И она понимала — он не закончится и за всю ее жизнь.

Эвелина перестала быть ведьмой.

СУЩЕСТВО, смотревшее на происходящее глазами Ники, еще раз удивилось — насколько же силен Кари! Точнее, не он сам, а его артефакт!

Забрать эту вещь будет необходимо, но, пожалуй, будет лучше попасть в логово врага.

Возможно, этот Кари — обладатель множества полезных вещей. Вот только жаль, что в распоряжении существа так мало тех, кто может гулять в Запределье.

Впрочем, придется рискнуть…

Ника молча встала со скамейки, где сидела, закрыв лицо Руками, Эвелина. Эрик, который совершенно неожиданно стал лидером тусовки и душой компании, собравшейся неподалеку, в парке (а ведь еще неделю назад его тут не знали), мог не смотреть на Нику. Давать устные инструкции было совершенно ни к чему. Просто девчонка станет его глазами в Запределье.

А вот потом придется прийти туда самому.

Констанца, окрестности Сильвары,

ноябрь 1989 г.

«По сообщениям ряда зарубежных информационных агентств, из неофициальных источников в Совете народного спасения стало известно о контрнаступлении, предпринятом сегодня вечером верными диктатору войсками и подразделениями «шербими» в районе города Сильвара. Продвижение войск Совета было остановлено, есть данные, что они отброшены от города с большими потерями. О местонахождении самого бывшего диктатора пока ничего не известно, есть данные, что он находится за пределами Констанцы. Никаких официальных заявлений по поводу контратаки под Сильварой пока сделано не было».

Как только вертолет, в котором находились Эйно и несколько офицеров, сопровождавших его, приземлился, и был уточнен район, где мог находиться беглый тиран, в Михайград был отправлен запрос. Он состоял всего лишь из одного слова: «Наживка».

Теперь в эфир по всем каналам была запущена именно она. Разумеется, дикторы не знали, что это за информация, поэтому их трагический тон был вполне трагическим. Еще бы — когда в таких случаях используются зарубежные агентства, беда не просто на пороге — она уже случилась. Это было понятно всем — мало того, что в самом Михайграде не затихает стрельба, мало того, что в столице постоянно «работают» на улицах снайперы, и никто не защищен от пули, — теперь Сильвара полностью в руках убийц, и их войска движутся… Куда? Понятное дело — на столицу. А свои бегут, а это значит — надо идти ко Дворцу эдельвейсов, к последней точке опоры. И держаться, что бы там ни случилось!

Конечно, кое-кто рассуждал и иначе, некоторые уже готовились бежать из столицы. Но не все, далеко не все.

И уж подавно, далеко не всем было известно — информация рассчитана всего лишь на одного человека. На того самого, который мечется по своей стране, как загнанный заяц.

Один из встречающих покачал головой:

— Во врать! Я же сам два часа как оттуда! Они еще стреляют, но этого… Недополководца Аннибала уже взяли. Пьяный в дупель! Он, говорят, даже не сообразил, что его при шли брать. Что-то там орал про обращение не по форме.

Возражать сержанту никто не стал. Эйно было не до того: он внимательно рассматривал дорожную карту. Ему и фонарик-то был ни к чему, он аккуратно подсвечивал схему только для того, чтобы не вызвать удивление собравшихся.

— Думаю, дело обстоит так. Вот лесной массив. Проходившую мимо машину видели в последний раз здесь… И вот здесь, — он ткнул в кружок на карте. Прятаться им остается только на участке леса, там, где дорога делает поворот. Если бы они прорвались в Сильвару…

— Да уж был бы им горячий прием! — зло сказал офицер.

— Не горячитесь, капитан, — покачал головой сопровождающий. — Горячий прием мог быть приготовлен нам… Поэтому — по машинам. Инструктаж все прошли? Теперь мы — «шербими».

— Флаг над головной машиной, — напомнил Эйно.