Антон Медведев - Звездные взломщики

Проснулся я довольно рано, однако девицы рядом уже не было. Тем лучше, оставалось надеяться, что она ничего не помнит и не испортит мне репутацию. Точнее, не похоронит ее окончательно.

Новый день был почти полностью похож на предыдущий. Впрочем, были и отличия. Начну с того, что сегодня должна была прибыть Алиса. Если у нее все нормально, то она будет на плато в ближайшие часы. А значит, мне надо торопиться. У меня уже были соображения насчет того, когда и как забраться в апар­таменты Фредерика, поэтому с самого утра я сосредоточился на выполнении моего очередного гениального плана.

Претворять его в жизнь я начал уже за завтраком, всем своим видом демонстрируя недомогание и отсутствие аппети­та. Окончательно мой нездоровый вид стал заметен, когда Стар­шие Братья после трапезы поднялись наверх, дабы выслушать ценные указания своего шефа. Мы как раз ожидали задержав­шегося Фредерика, когда брат Винсент указал на меня и зая­вил, что, судя по моему виду, Мелисса здорово укатала меня этой ночью. Братья вволю посмеялись над его заявлением, я вяло отшучивался и ссылался на расстройство желудка.

Этим было положено начало, к двум часам дня я уже официально обратился в лазарет и вышел из него с дюжиной таблеток. Врач настоятельно посоветовал мне прилечь, что я с удовольствием и сделал, обеспечив себе, таким образом, неплохое алиби. И когда в два часа дня все братья ушли на мо­литву, я вышел из своей благоустроенной кельи и спокойно прошел к апартаментам Фредерика. В том, что его здесь нет, я мог быть уверен.

Брат Фредерик занимал сразу пять комнат — по сути, это была большая роскошная квартира. Быстро обойдя комнаты, я наметил подходящие места и приступил к планомерным по­искам. Три комнаты не дали ничего, зато четвертая вполне оправдала мои ожидания.

Эта комната была своеобразным музеем, полным разного рода безделушек. Осмотрев их, я пришел к неоспоримому вы­воду о полном отсутствии у брата Фредерика какого бы то ни было художественного вкуса. Здесь не было ни одной вещи­цы, которую я захотел бы взять, одно это уже говорило о мно­гом. Тем не менее я перестал обижаться на брата Фредерика сразу после того, как нашел потайной ход.

Сделано все было довольно примитивно, потайной ход находился за сдвижным декоративным камином. Насколько я понял, со вчерашнего дня здесь не протирали пол, поэтому, нагнувшись, я четко разглядел на нем два ряда едва заметных полос. Не было никаких сомнений в том, что полосы оставле­ны роликами, на которых покоился камин. Внимательно ос­мотрев это массивное сооружение, я обнаружил и ручку при­вода в виде небольшой металлической завитушки. Каких-либо следов сигнализации видно не было, поэтому я, недолго ду­мая, повернул завитушку.

Звук привода был весьма тихим, это меня порадовало. За камином, как я и ожидал, оказался потайной ход, у самого входа тускло светилась маленькая дежурная лампочка. На мгно­вение мелькнула глупая мысль: а что, если украсть Крест пря­мо сейчас? Пока братья будут молиться, пока пообедают... К тому же хватятся меня далеко не сразу.

Мысль была заманчивой, и все-таки я был вынужден от нее отказаться. Чтобы уйти, мне нужна ночь, а до ночи меня наверняка хватятся. Начнут искать — и обязательно найдут. Поэтому я со вздохом вернул камин на место и быстро выб­рался из апартаментов Фредерика.

Когда около четырех часов дня ко мне зашел брат Пьер, я уже минут сорок лежал, свернувшись на кровати. На вопрос Пьера о самочувствии сказал, что мне уже лучше и к вечеру я совсем оправлюсь. Пожелав мне выздоровления, Пьер вышел. Все-таки в чем-то он был совсем неплохим человеком.

До самого вечера я прорабатывал план изъятия Креста, с радостью думая о том, что Алиса сейчас уже совсем рядом, в каких-то десяти километрах. В том, что она сумеет подобрать­ся туда незаметно, у меня не было никаких сомнений. Ко­рабль она спрятала где-нибудь далеко в горах, а сюда добра­лась на глайдере. Если не подниматься высоко, никакие радары ее не заметят.

Судя по всему, мое дневное отсутствие никого не взволно­вало, из этого я сделал вывод об успешности моей маскиров­ки. Брат Эрик, высокий худощавый монах, сказал, что мое нездоровье вызвано акклиматизацией и скоро благополучно пройдет, здесь это бывает почти с каждым. Таким образом, я получил вполне достоверное объяснение своим недомогани­ям. После ужина, прошедшего для меня более чем благопо­лучно, я одним из первых ушел в свою комнату, сославшись на нездоровье и решительно отказавшись от услуг опекавшей меня весь вечер Мелиссы. Дабы утешить обидевшуюся девуш­ку, пообещал ей наверстать упущенное завтрашней ночью.

Итак, все было готово. Чувствуя обычное в такой ситуа­ции радостное нетерпение, я лежал в постели и ждал, пока успокоятся монахи и их любвеобильные спутницы. Успокаи­вались они долго, поэтому из комнаты я вышел лишь в начале третьего ночи.

Из комнат Фредерика не доносилось ни звука, это обнаде­живало. Вскрыв дверь, я осторожно проскользнул внутрь, по­том присел и прислушался. Тишина, в спальне Фредерика тоже тихо. Тем лучше — я осторожно прошел к интересующей меня комнате, ясно понимая, что в случае провала мне грозит смерть. В лучшем случае — быстрая. В худшем...

О том, что будет в худшем, я предпочитал не думать. Да и вообще никогда нельзя настраивать себя на возможную неуда­чу. Ее можно предполагать, учитывать, но никогда не стоит уделять ей слишком много внимания. Нацеленность на успех, неукротимая вера в свои силы — именно это приносит победу. А будешь дрожать, думая о провале, — обязательно загремишь.

Вот и интересующий меня камин. Глубоко вздохнув, я по­вернул завитушку, камин дрогнул и пополз в сторону. Сейчас, ночью, звук работающего привода показался мне оглушитель­ным. В глаза ударил свет дежурной лампочки, он тоже казался чересчур ярким. Оставалось надеяться на то, что у Фредерика и его спутниц очень крепкий сон — шагнув внутрь, я снова нажал завитушку. Подождав, пока камин займет свое закон­ное место, осторожно пошел вперед.

Ход оказался довольно длинным, вскоре он привел меня к винтовой каменной лестнице. Спустившись вниз, я увидел небольшую металлическую панель с кнопкой — судя по все­му, это и был привод наружной двери. Очень простая система: нажмешь — дверь откроется. Нажмешь еще раз — закроется. Убедившись, что никакого подвоха здесь и в самом деле нет, я без колебаний нажал кнопку и пошел дальше. Но далеко идти не пришлось — не прошел я и двух десятков метров, как ока­зался в интересующем меня зале, сразу взглянул на дверь — она была открыта. Прошел к алтарю — и замер в восхище­нии...

Крест был великолепен. Даже сейчас, в тусклом свете ламп дежурного освещения, он поражал меня своей красотой. И может ли кто упрекнуть меня за то, что мне нестерпимо захо­телось приобщить его к Скипетру? Добраться до Креста было делом одной минуты, я аккуратно отогнул удерживающие его золотые скобки, затем осторожно взял святыню в руки. Сол­нечный Крест оказался довольно тяжелым — спускаясь вниз, я подумал о том, что вдоволь намучаюсь с ним, пока доберусь до Алисы. Впрочем, как раз в этом я ошибался.