Андрей Белоусов - Мнимые люди

Польщённый генерал Ульянов, довольно оскалился потирая лысину:

— Мой план исходит из того, — заговорил он тонким, почти что, женским голоском, — что генерал Овчаренко, уже разворошил осиное гнездо. Осталось только всех мутантов прибить одним ударом. А как это сделать не подвергая более жизнь солдат какой либо опасности? Ведь мутанты опасны при близком контакте. Вот… Вот именно, исходя из этого я и предлагаю нанести по позициям противника авиа удар при поддержке артиллерии. Да в этом случае существенно пострадает часть города, но зато вопрос с мутантами, будет решён раз и навсегда. И заметьте без каких либо потерь среди пехоты. А так же…

— И вы дали на это добро? — возмутился Овчаренко не дослушав до конца, нагло встряв в монолог.

— Да, — холодно ответил президент. — Доводы генерала Ульянова, мне показались довольно разумны.

Овчаренко схватился за голову:

— Ужас! — не веря в происходящее, ужаснулся он и кинулся объяснять допущенную ошибку. — Да как вы не понимаете, этим шагом вы не решите проблему, только хуже сделаете, — но ему не дали.

— Это чем же? — гневно пропищал, глубоко оскорблённый, генерал Ульянов.

— А тем, что разрушив город, вы не уничтожите мутантов. Они не сидят тупо в зданиях и ждут когда их взорвут. Когда мы шли в наступление, мы ни разу не встречали их в помещениях, в больших количествах.

— Орбитальная разведка говорит об обратном, мутанты неплохо чувствуют себя в брошенных домах, — парировал слова генерала, Ульянов.

— Это сейчас, возможно. Но стоит прозвучать хоть одному взрыву и все «мимы» скроются под землю, — отбил мяч Овчаренко. — Вы представляете, что вы наделаете. Разрушив дома, вы перекроете доступ военной техники. Наши войска останутся без прикрытия, а самой пехоте затрудните передвижение. Тогда как «мимы» от вашего поступка только выиграют. Им без разницы по какой поверхности передвигаться, по гладкой или по перепаханной. Они не знают усталости в отличие от нас. И вдобавок мутанты ведут пока что оборонительные бои и сейчас на их на стороне ощутимое преимущество — это всевозможные укрытия. Это здания, помещения, брошенные квартиры, офисы, магазины и т. д. Но несмотря на это преимущество, мы сейчас хотя бы знаем откуда ждать угрозы нападения и можем предпринять ответные действия. А что же выйдет когда вы разбомбите город? А вот что. Мутанты получат, просто огромнейшие преимущество над нами. Представьте себе. Каждый обломок, каждая воронка, каждая яма, овраг, не обрушившаяся стена и т. д., превратится в укрытие для мутантов. И вот тогда «мимы» подойдут к нашим войскам практически впритык и будут абсолютно незаметны…

— Хватит! — заголосил женским голосом, генерал Ульянов, боясь что его план сейчас рухнет. — Вы занимаетесь демагогией! Я могу поклясться товарищ президент, что после бомбардировки города не один мутант не выживет. И о том, о чём нам сейчас толкует генерал Овчаренко не может быть и речи. Нашим войскам больше не потребуется кого-то опасаться, потому что некого уже будет. Ну может встретиться по пути десяток и всё, я вам это гарантирую. Никто не выживет в том аду, который я устрою специально для мутантов. И всего за три дня я очищу вам город. Это я вам обещаю.

И Ульянов весь аж зарделся, когда сам же придумал слету срок очистки города, да потом ещё и пообещал всё выполнить в срок — это звезда героя не меньше. Но не долго музыка играла…

— Заткнись генерал! Разобещался здесь. Где гарантии, где расчёты что твоё предприятие удастся? — закричал на него, генерал Овчаренко.

— Да пошёл ты сам! Ты уже наделал делов, что год не расхлебаешь.

И видя что перепалка всё равно ни к чему не приведёт, Овчаренко попытался найти поддержу у главы государства, призвав его к голосу разума:

— Товарищ президент, неужели вы согласны с бредовым планом этого выскочки?

Но президент был непреклонен. Что говорить, конечно же план Ульянова ему был не по сердцу, но другого выхода он просто не видел. Слишком. Слишком затянул Овчаренко, со своей войной. Слишком…

— Хватит оскорблений генерал Овчаренко, — холодно ответил он на вопрос надежды. — Да я согласен с планом Ульянова и уже утвердил. Потому что я считаю, что эти меры просто необходимы. Да город пострадает, в этом случае, но зато это решит нашу проблему, хоть и не на сто процентов. Но решит. — И польщённый генерал Ульянов с улыбкой превосходства с вызовом поглядел на Овчаренко.

И тогда Овчаренко просто взорвался не находя сил больше сдерживать эмоции:

— Да вы же не слушали меня! Вы даже не хотите понять!..

— Хватит! — оборвал его президент, стукнув кулаком по столу. — Довольно! Вы уже с лихвой постарались, что мама не горюй. Сколько вы уже народу положили за два месяца, а? А я вам отвечу: больше чем в каком-либо локальном столкновении! А у нас здесь, товарищ генерал, не война и даже не террористическая оккупация, а так… — неопределённый жест рукой, — бои местного масштаба с собственным населением, просто подцепивших болезнь и съехавших с катушек. Так что, не позволю! Я больше не дам вам шанс гробить войска и на пушечный выстрел не подпущу вас к командованию фронта. У вас есть уже новая задача, вот и выполняйте её, а генерал Ульянов будет выполнять свою. Свободны!

Середина Апреля, 201..г.

Весна — сколько радости в этом слове, сколько надежд и новых ощущений, когда всё живое наконец-то полностью просыпается от зимней спячки, наполняясь соком жизни, когда на деревьях лопаются почки и на свободу прорываются свежие, ярко-зелёные молодые листочки. И ещё слабые и трепетные, но уже шумные и радостные, трепещут они на ветвях под порывом ветра, придавая своим присутствием, живость и насыщенность окружающего мира.

Пожухлая трава, что всю зиму пряталась под толстым слоем снега, сейчас, в разгар поры весенней, напитавшись грунтовых вод и солнечных лучей небесного светила, как нечто, по настоящему живое, набравшись сил и ярким цветом расцветая, неудержно устремилась вверх и вширь, покрыв собой всю землю, ковром зелёно-изумрудным с жёлтыми цветами «мать и мачехи».

Да что цветы, трава, деревья… Насекомые! Птицы и звери! Пьянея от нахлынувших чувств впадали в безудержное веселье, первобытной дикости, когда в жилах вспеняется кровь и хочется летать и бегать, как будто заново родился. И повсюду, куда не кинешь взор, расслышать можно возню и писк, потрескивание и радостную трель, живых существ от мала до велика.

Но не везде жизнь набирала свои обороты. Были и места такие, где казалось бы, что жизнь, впала в какое-то оцепенение, так и не пробудившись окончательно от сковывающего её зимнего сна.

И город Москва был одним из таких мест. Весне оказалось просто было не по силам пробудить огромный мегаполис к жизни. Нет. Трава и листья там также проросли и жадно потянулись к свету, но их внутренняя сила и насыщенность, была настолько мала, что не смогли они окрасить город в радужные цвета, насытив воздух города неповторим ароматом грядущего лета.