Андрей Белоусов - Мнимые люди

Тем временем бой продолжался, и судя по немногочисленным звукам стрельбы, доносившимся до подполковника, гарнизон продержится совсем не много времени.

«Что же делать? Что же делать? — вопрошал себя Замётов».

И тут его взгляд упал на верещавшую, без умолка, рацию. Передавали по общему каналу:

— Кто ввязался в бой! Повторяю кто вступил в бой с противником. Мы видели взрывы и слышим стрельбу! Кто воюет, назовитесь? — Радист, слушая лихорадочные переговоры, сорвал наушники и воззвал к Замётову, видя того в замешательстве и раздумьях:

— Товарищ командир, мы должны просить о помощи! Срочно! Мы долго не продержимся! Вызывайте подкрепление!!! — сорвался он на крик, с мольбой глядя, то на подполковника, то на старшину Белых. Ему было страшно. Не на шутку страшно, хотя он и сидел в укрытие и не мог видеть всего того ужаса, что творился снаружи. Но он чувствовал, как смерть уже распростёрла свои чёрные крылья, над всеми ними и конкретно над ним самим.

— Отставить рядовой, — зло процедил сквозь зубы Замётов. — Они нам ничем уже не помогут. Слишком поздно… — Но радист, не веря ещё в произнесённые слова, чуть ли не плача, смотрел юными глазами на подполковника и ждал чуда. В этом наивном взгляде читалось: «нет это не правда, вы пошутили. Ведь должен же быть выход».

Не выдержав взгляда салаги, Замётов взорвался:

— Они не успеют сюда, пойми ты, своей дурной головой! Я ничего не могу сделать, наша операция была секретным заданием! У нас не было прикрытья! — И обхватив лицо руками замолчал. Потом, на секунду замер, будто чем-то подавившись, а когда его руки открыли лицо, миру предстали бесстрастные глаза человека, готового на всё. За этот краткий миг, его наконец посетила гениальная мысль, как выкрутиться и покончить со всеми неудачами, раз и навсегда.

«Если он останется жив, то его проклянут, а если… То его хотя бы не назовут предателем — пронеслось радужно в голове».

И вырвав у радиста переговорное устройство, Замётов заорал как можно громче, чтобы перекричать звуки боя:

— Штаб, это «стрела»! Повторяю, это «стрела»! Мы попали в засаду! Мутанты повсюду, мы не можем отбиться! Как поняли?! Я подполковник Замётов. Нахожусь в квадрате «С-11\3». Вызываю огонь на себя! Как поняли? — услышав слова командира, радист с выпученными от страха глазами, отшатнулся от него, всхлипывая от ужаса. — Как поняли?! — между тем снова прокричал Заметов и снова повторил, как можно чётче, — Я в квадрате «С-11\3», вызываю…

Прозвучавший пистолетный выстрел, оборвал подполковника на полуслове и с простреленным затылком, он рухнул на землю, где и застыл. Радист с диким криком отшатнулся, переводя взгляд с убитого на старшину Белых, держащего в правой руке пистолет, и его рот раскрылся, чтобы выкрикнуть последние слово, которым мы все очень дорожим — «Мама», но второй раздавшийся выстрел, его опередил.

А стоило отзвучать двум одиноким выстрелам, как в импровизированное командное убежище, через пролом в стене проник человек и резким скачком оказался рядом со старшиной. Тот в свою очередь даже не вздрогнул. Когда же неизвестный поравнялся, Белых, указывая на мёртвого подполковника сухо бросил:

— Он успел выйти на связь. Вызывал огонь на себя.

Неизвестный укоризненно посмотрел на старшину, после чего, сев на корточки, подобрал переговорное устройство. Белых в свою очередь, наклонился к незнакомцу и что-то зашептал тому на ухо, и незнакомец, не теряя ни секунды времени, вышел на связь:

— Штаб, это «стрела». Отбой, повторяю отбой!

На другой стороне, услышав голос, гневно заорали:

— «Стрела», что чёрт возьми у вас там происходит? Где подполковник Замётов? Повторите последнюю команду. Как поняли?

— Штаб, это капитан Лихачёв, личный номер 123\16. Докладываю. Подполковник Замётов убит. Как поняли? Повторяю, Замётов — убит…

— Час от часу, не легче, — прошептали на другой стороне. — Капитан, что у вас там происходит? Почему Замётов, вызывал огонь на себя? Доложите обстановку. Как поняли? Приём…

— Вас понял. Докладываю обстановку — гарнизон попал в засаду, вступили в бой, но сейчас противник отступил. Как поняли? Второе — подполковник Замётов увидев врага, сошёл с ума и решил всех здесь нас положить. Поэтому и вызывал огонь на себя. Но повторяю, враг отступил. Мы понесли несущественные потери. Как поняли?

— Вас понял, «стрела». Ну слава Богу, всё обошлось. Даю отбой… Теперь капитан потрудитесь объяснить: Какого чёрта вас туда занесло, вы же должны были находиться в резерве?!

— Штаб, это «стрела». Приказ о проведение разведки боем, отдал подполковник Замётов. Он утверждал что его действия согласованны. Мы лишь выполняли приказ. Как поняли?

— Ну подполковник, ну гнида. Самоличные приказы значит отдаёт. А вы капитан, куда смотрели? У вас, что своей головы на плечах нету?

— Виноват.

— Виноват он… Ладно, слушай приказ капитан. Это хорошо, что у вас не большие потери. Поэтому приказываю, двигаться в расположение полковника Рыкова. По нашим данным в его сторону двигаются большие силы противника. Прибудете на место, поступите под командование полковника. Раненых отправите с его позиции. А вашу дыру мы уж как-нибудь залатаем. Как поняли?

— Вас понял штаб. Снимаемся и двигаемся в расположение полковника Рыкова. Отбой!

Поднявшись с корточек, незнакомец выстрелил в рацию, лишая её функциональности, потом с ухмылкой на устах обернулся к старшине Белых:

— План идёт как надо. Ты всё слышал? — спросил он прислушиваясь к одиночным выстрелам. — Через двадцать минут выступаем. Действуй. Мне нужен новый гарнизон. Переодеть, кого получиться, в военную форму. Ещё приготовьте несколько раненых, это будет нашим подарком. И замаскируй «вестников», мне они ещё понадобятся. Всё, выполняй…

Кивнув, старшина Белых вышел через пролом, и стал раздавать команды, стоявшим там людям. Незнакомец в свою очередь методично обыскал трупы. Разжившись парой пистолетных магазинов, часами, и что особенно порадовало незнакомца, судя по его лицу, полевой картой с отмеченными дислокациями армии людей, развернул и стал тщательно изучать погрузившись в думы…

Когда-то его звали Анатолий Степанович Феоктистов и обращались к нему только по имени отчеству — Анатолий Степанович, — с уважением. Потому что Анатолий Степанович, несмотря на свои молодые годы, относительно конечно, заведовал факультетом прикладной математики и атомной физики, в одном из престижных столичных вузов и уже в свои сорок лет, именовался не меньше как, сам профессор наук. И пользовался почтением и уважением не только среди коллег, а что и не маловажно, радушно принимался и среди студентов.

Задумчивый и немного застенчивый взгляд сквозь линзы очков, светился теплотой. Робкая улыбка, на пухлых губах. Широкий, но изящный нос. Мягкий говор и постоянно вьющиеся волосы на голове. Всегда элегантно одетый, выглаженный и приятно пахнущий. Вот примерно таким, его когда-то знали.