Андрей Белоусов - Мнимые люди

И вдруг вся эта бессмысленная мясорубка как-то сразу закончилась…

Преодолевая звуковой барьер шума сражений, по всему полю боя неожиданно пронёсся вой «крикуна». И подчиняясь негласному приказу, ещё секунду назад бурлившая и перекатывавшаяся с места на место, словно живое море, волна атакующих мутантов, вдруг как-то сразу осела и замерла, сразу выпав из поля зрения обороняющихся, словно чудовищных размеров коса, прошлась по их рядам, выкашивая под основание. Только что бежали, можно сказать, неслись со всех ног, и вдруг, рухнули, будто спелые колосья пшеницы.

И всё произошло так быстро и так стремительно, что люди вначале, не разобравшись в ситуации, ещё с минуту продолжали вести шквалистый огонь, поливая окрестности килограммами свинцового дождя. Пока вдруг не прозрели и не задались удивлённо вопросом, что передавался шёпотом из уст в уста:

— Что происходит?

— Куда они подевались?

— Чёрт где они? Ты их видишь?

— Чертовщина какая-то… Не могли же они сквозь землю провалиться?

Но были среди прочих и другие вопросы, переполненные, в отличие от первых, надеждой:

— Неужто всё?

— Братцы никак они отступили? — робко прозвучало и подхвачено многими затем, тем самым разрежая нервную обстановку. И понёсся шепоток со всех сторон:

— Они отступили, они отступили…

— Хватит пороть чушь! — резкий окрик капитана Лактионова, заставил солдат спуститься на землю. — Всем быть начеку! — скомандовал он как можно громче, пророкотав громом над всеобщим поднявшимся галдежом. — Проверить исправность оружия! Пополнить боезапас! И чёрт возьми, дайте кто-нибудь больше света!

И на смену практически погасшим осветительным шашкам, в воздух полетели новые, разбрасывая снопы искр, а в небо взметнулись с шипением осветительные ракеты, разом немного освещая впереди лежащее пространство.

Капитан прильнул к окулярам бинокля и увиденное им, сквозь колеблющиеся сумерки, очень ему не понравилось.

Оказывается «мимы» никуда не ушли, как многие на то надеялись. Нет, противник по-прежнему был на месте. Просто мутанты, по непонятной для людей причине, все вместе, вдруг взяли, да и улеглись на землю, где настороженно и замерли, будто что-то замышляя.

Лактионову это очень, очень не понравилось. Он нутром почувствовал надвигающуюся угрозу, исходящую именно от замерших на земле мутантов. Но вот какую? Он никак не мог себе объяснить в чем она заключается, но чувствовал он её (эту угрозу), довольно отчётливо. Он знал, понял как-то это сразу, что ни в коем случае нельзя медлить, нужно что-то предпринять. Но что?

Отдавшись чувствам и здраво рассудив, Лактионов передал по персональной рации. Отрывистую команду, всему командирскому составу роты:

— Накройте этих тварей гранатами! Нельзя допустить чтобы они там лежали и что-то замышляли. Внесите панику в их ряды! Всем гранатомётчикам, Огонь! Всем остальным, вести обстрел противника посредством подствольного гранатомёта, у кого есть. Ручные гранаты беречь!

И пока передавалась команда по взводам, он сам, не долго думая, послал первую гранату в гущу противника. Пока летела первая, дослал вторую в потствольник и снова выстрелил. А с взрывом третий гранаты подключились уже и остальные. И снова окрестности озарились короткими вспышками огня и громоподобными звуками взрывов.

Совсем рядом с капитаном находился один из станковых скорострельных гранатомётов. Лактионов просто любовался, пока заряжал подствольник, как лихо держась двумя руками за поручни гранатомёта, вёл огонь один из его бойцов. Быстро и четко посылая снаряды один за другим, он перекапывал землю и всех кто на ней находился, точно по линии. Вот только звук издаваемый при этом неприятно давил на уши, но это ничего, можно пережить, авось не оглохнешь.

Сотни фонтанов-гейзеров с резким громовым хлопком, взметались в отдаление от людей и что творилось сейчас там, лучше было и не знать, но то что противнику приходилось не сладко это и без слов понятно. И так могло бы продолжаться довольно продолжительное время, пока например не закончились бы боеприпасы, если бы не вмешались «мимы».

Пришло их время собирать кровавый урожай.

Люди и не догадывались, что первые ряды нападающих, так бездарно брошенные под пули, и сотнями лежащие сейчас на земле с разорванными телами, были всего лишь мясом. Это были представители самой низшей касты в иерархии «мимов» — сверх людей: самые слабые, самые глупые; больные, калеки, что остались со времён первых противостояний, и так далее. Этих то недочеловек, как сами называли их «мимы», и бросили в сражение первыми, дабы провести, так называемую, разведку боем. Что они и проделали и надо сказать довольно блестяще. До позиций людей они не дошли каких-то пятьдесят метров.

И вот наконец настало время, ввести в бой организованные силы, строго следуя плану. В подтверждение чего по месту сражения, вновь, перекрикивая разрывы гранат, провыл «крикун», отдавая следующую команду замершим в ожидании «воинам».

Капитан Лактионов аж замер на секунду. Такого, нечеловеческого крика, ему слышать ещё не приходилось.

«Это какую же надо иметь глотку, чтоб производить такой немыслимый и дикий для человеческого слуха, звук?» — с содроганием подумал он.

А затем случилось невероятное…

Так мило капитаном обласканный гранатомётчик, вдруг неожиданно для всех, рухнул как подкошенный и замер не издавая звуков. За ним, так же резко, прекратили своё существование ещё несколько бойцов, за ними ещё и ещё, и как назло все гренадёры.

Истеричный крик осознания, привнёс ясности в происходящее:

— Снайперы!.. — И все сразу же, будто по команде, ещё полностью не осознавая толком, но уже повинуясь инстинкту, пригнули головы.

Снайпер это не игрушки. Когда в разгар боя вокруг тебя носятся и свистят пули, фонтанчиками взрываясь чуть ли не у самого лица, то как-то не очень задумываешься, что одна из них может в любой момент пробить тебе башку. Но вот когда среди относительной тишины звучит всего лишь выстрел одинокий, а ты порой и не слышишь его, а пуля, без всякой суеты, ложиться ровнёхонько в цель, вот тогда, по настоящему становится страшно. Страшно от того, что эта смерть приходит внезапно и из неоткуда, и промахиваться она, как правило очень не любит. Вот почему при слове снайпер, хочется сразу же упасть на землю и забиться в щель, дабы тебя никто не видел и не слышал…

— Блядь! «Кукушка» — убери этих снайперов к чёртовой матери! — пригибая голову заревел Лактионов, обращаясь к отряду прикрытия, находящемуся чуть позади основной линии обороны.

— Ответ отрицательный! Не можем засечь. У них пламегасители.

— Ищите, твою мать! Даю минуту! — Отсоединившись, Лактионов показал жестом, чтобы пока никто не высовывался, и лишний раз не маячил своей башкой, на радость «мимов».