Андрей Белоусов - Мнимые люди

«И не следа усталости, — поразился капитан. — Этакий мальчик киборг. На что ещё, он способен? Коли я для него, словно пушинка. Мутанты, — резко догадался Лютич. — Я в плену у мутантов. Те самые пресловутые «мимы», вживую, и я в их руках. Но зачем?».

Чуть в стороне, справа от себя, Лютич заметил, второе такое же странное существо, только уже — девочку киборг. Девочка несла на своих хрупких плечах взрослого мужчину, в военной форме, цепко держа его за руки. И в тот момент она, напомнила Лютичу, этакого муравья, что тащит в муравейник ношу, в несколько раз тяжелее себя.

«Но где этот муравейник? — с содроганием задался он вопросом. — И зачем я понадобился им?

И тут, из неоткуда, отвечая на его вопрос, сам собой пришёл ответ, громом поразивший капитана:

«Они хотят тебя заразить. Сделать тебя подобно им. После чего, ты вольешься в их бесчисленные ряды, став безжалостным мутантом».

— Нет, — простонал Лютич. — Только не это. — Чего он так боялся, боялся больше смерти, могло произойти в любой момент. И он оставшись в живых, в тоже время станет мертвецом и начнёт убивать людей. — Нет, нет, нет…

Получив дозу адреналина, сердце Лютича запрыгало, как загнанная птица в клетке, гулко отдаваясь в голове и открытых ранах. Почувствовав неимоверную усталость обречённого, он безвольно опустил голову на плечи юнцу, и расслышав вдалеке автоматную стрельбу, напоследок, теряя сознание, обречённо прошептал:

— Прощай, дружище Торопов… Я тебя подвёл. Потерял отряд и сам попал в ловушку. Прощай, больше мы с тобой не свидимся, а ты держись дружище. — И красная пелена застлала глаза и Лютич вновь провалился в небытие.

Вторичное пробуждение оказалось резким и болезненным и напоминало выныривание из глубины, когда в легких уже не остаётся воздуха, а вода пытается завлечь обратно, не пуская на поверхность, а сил так мало.

Очнулся Лютич в каком-то заброшенном помещении, полуразвалившегося здания. Ободранные обои, лохмотьями со стен свисая, шуршали потревоженные ветром, врывающимся в помещение сквозь раскуроченные оконные рамы. Куски штукатурки вперемешку с килограммами пыли устлали пол из стёртых досок. А сами половые доски, местами варварски выдраны из пола и на их месте зияют бетонные прорехи. Скорее всего, они пошли на обогрев, некогда обосновавшихся здесь людей, о чем свидетельствуют следы многочисленных кострищ, горы разнообразного мусора, валявшегося по всему помещению и кучки подсохшего дерьма в углах и в самом центре, как бы в насмешку над теми, кто здесь когда-то ночевал.

Очнувшись, Лютич, прислонился к стене напротив выхода из помещения. Вокруг ни одной живой души. Сколько он провалялся без сознания, в этом затхлом месте, Лютич точно сказать не мог, но судя по наступившим сумеркам, где-то около трёх часов. Что с ним успели сделать, за это время, мутанты, он так же не знал и даже не хотел просто об этом думать. И потому, стоило ему только окончательно пробудиться и собрать в кучу разбежавшиеся мысли, как сразу стал выстраивать план, самоубийства. Он не питал иллюзий и понимал, что попав в лапы «мимов», он уже скорее всего заражён и скоро станет одним из них. А этого Лютич не хотел и боялся больше смерти. Он уже зацепился взглядом за стекло от разбитой пивной бутылки. Оставалось только дотянуться и вспороть себе сонную артерию на шее. И лишь одно обстоятельство заставило его повременить с расправой над собой.

Его раны, кто-то туго перевязал его бинтом, отчего руки стали как свинцовые и весили целую тонну, но зато кровь была остановлена и это обстоятельство скорее всего спасло ему жизнь.

«Но кто мог это сделать? — спросил он воздух, и в его пессимистически настроенной душе, промелькнул лучик надежды на спасение. — Ведь это не могли сделать мутанты. Зачем им это? Может пока я был без сознания, меня кто-то вырвал из рук мерзких подобий на детей? Возможно… После, меня перенесли сюда, перевязали, а теперь ждут когда я очнусь, чтобы с моей помощью попробовать выбраться из города, например предложив меня в качестве заложника. Неплохая мысль. Что ж, остаётся только ждать и надеяться на благополучный исход. Тем более он мог в любой момент схватиться за стекляшку и прекратить своё существование на бренной Земле».

Вдруг в устоявшейся тиши послышался сдавленный стон и Лютич резко обернулся.

— Ба… Да оказывается, я-то здесь и не один, — приятно удивился он, разглядев в сумерках по левую руку от себя, на полу, ещё четырёх военных без сознания. Их раны также были перевязаны бинтами, но в отличие от Лютича они не подавали признаков жизни и лишь только равномерное, почти незаметное движение грудной клетки, говорило в пользу того, что они ещё живы.

Лютич повнимательней присмотрелся к товарищам по несчастью, и как он и думал, все солдаты оказались из его разведгруппы. Здесь были: и рядовой Зотов и рядовой Васин, сержант Макеев, и рядовой Потапов, который так любил детей, что получил и в этот раз их ответную «любовь».

Лютич печально усмехнулся. Рядовой Потапов особо усердно защищал тех жутких созданий, он-то сразу перешёл на сторону сержанта Кротова и к чему это всё впоследствии привело — весь отряд мёртв, а судьба выживших ещё неизвестно в чьих руках. Самого сержанта Кротова среди бессознательных солдат, не было.

«Погиб бедолага, — с горечью подумал капитан. — Хороший был парень в общем-то и отличный солдат. Вот только, так и не понял до конца с кем имеет дело. Не смог распознать врага. Дурацкая, смертельная ошибка! — проскрежетал зубами Лютич. Он не винил Кротова, сам-то чуть не попался на уловку мутантов, хотя и обладал большим военным опытом. Куда уж тут молодняку было распознать ловушку».

И острое чувство вины захлестнуло капитана, за погибших бойцов и за тех ребят что лежали сейчас рядом с ним. Не смог спасти, не смог предупредить их и не защитил, всё обернулось против него.

Он смотрел на бесчувственных солдат, на их бледные лица, по-детски наивные и беззащитные и его душа болела.

«Ещё совсем мальчики, только-только от мамки оторвались, а я старый дурак так их подвёл. Сам же их и привёл к порогу смерти. — И столько в нём образовалось обиды, столько горечи, злости и отчаяния, что захотелось прямо сейчас вскочить, взять, первый попавшийся под руки предмет и защищать этих выживших мальчишек, до последнего вздоха, до последней капле крови, пока в груди ещё бьётся сердце. Но к сожалению он не мог этого сделать. Силы оставили бренное тело, сделав и его самого таким же беспомощным и безвольным, как и эти солдатики. И только одно отличало его сейчас, от них, он был в сознании, а они нет. Но он бы всё сейчас отдал, чтобы было наоборот.

Шло время, а за ними так никто и не шёл. Сумерки постепенно сгущаясь, заползали в заброшенный дом. Проникая во все щели, заполняя собой всё свободное пространство, выгоняя ненавистный свет.