Андрей Белоусов - Мнимые люди

Отравляющий газ применяли, как правило боевой, специально разработанный в секретных лабораториях, как экспериментальный образец, но был различной модификации и различался по свойствам отравления. Применили, как и общеизвестные образцы газа, такие как «зарин», «иприт» и т. д., а так же и современные разработки с более «душевными» названиями. Среди них были:

И «жаба» — удушающий газ, вызывающий спазм дыхательных путей, приводящий к летальному исходу. Действия его были практически мгновенны и требовалось миллиграммы вещества на одного человека.

И «сердцеедка» — газ без цвета и без запаха. Попадая в кровь, он растворяясь в плазме, превращался в кислоту, после чего разъедал кровеносные сосуды. Человек надышавшись «сердцеедкой», после непродолжительной агонии захлёбывался собственной кровью из разжиженных лёгких, а вся его кожа покрывалась кровяной плёнкой.

И последний газ, самый современный:

«Улыбка мертвеца» — прозвали этот смертоносный газ. Он имел желтоватый оттенок и представлял из себя концентрированную, сложную, органическою кислоту со специальными примесями — добавками, усиливающие его, отравляющее действие на живой организм. «Улыбка мертвеца» имел одно важное отличие от остальных отравляющих газов, а именно — от него не было спасения. Его особенность была в том, что этот газ являясь тяжелее воздуха, но был летуч и не осаждался в одном месте, а наоборот распространялся на максимальную площадь поражения не теряя своих свойств. Но главное его свойство это то, что от улыбки мертвеца не спасал противогаз — индивидуальная защита каждого солдата. «Улыбка мертвеца», разъедал активированный уголь, превращая его в пену и через несколько секунд, пена, спекаясь на воздухе, становилась непроницаемой. Человек начинал задыхаться и волей неволей, неосознанно срывал с себя противогаз, а там газ. Наглотавшись же, человек начинал испытывать судороги, переходящие в спазм всех скелетных мышц, так называемая мышечная ломка. Мышцы сжимались со всей силой на какую только могли, сковывая человека, как цепью. Но главное, после этого пострадавший терял способность сделать малейший вдох или выдох, потому что мышцы груди и живота этого ему и не позволяли. Отравленный умирал уже через пару минут от удушья, а на его лице, сведённом судорогой играла улыбка от уха до уха — отсюда и название газа: «Улыбка мертвеца».

Собственно применяли ещё и другие газы, но менее интересные и экзотичные. Правда можно конечно упомянуть и ещё один, за его довольно жуткое качество.

«Перегарычь» — ещё один малопривлекательный элемент из семейства душителей. Его действия основывались на том, что человек дыхнувший этот газ, через десять секунд падал замертво, а в чём причина непонятно. Перед смертью его не преследуют, ни боли, ни потеря ориентации, да даже самочувствие его не изменяется, он просто жил и вдруг умер. Почему вдруг? А потому, что этот подлец разрушает специальный белок, посредством которого от клетки к клетке, передаются нервные импульсы и человек просто разом отключается. Вся его нервная система вырубается и перестаёт функционировать, как будто в человеке что-то перегорает, как в лампочке, раз и темнота и душа уже летит к Создателю…

Военные, не видели ужасающих последствий, своей чёрной работы, не было времени для сантиментов. Они просто подходили к объекту своего интереса и пускали газ, закончив, перемешались к следующему канализационному стоку или люку теплотрассы и снова за дело. По мере работы, из недр города, чаще не доносилось никаких звуков, эти недра встречали солдат гробовой тишиной или же звуками плеска сточных вод. Лишь изредка, они слышали неясные шумы, могущие быть вызваны живыми существами и тогда солдатам приходилось задерживаться на пару минут, ожидая появления на поверхности нежданных гостей. Но то ли шумы им мерещились, то ли мутанты просто не успевали добраться до спасительного люка, и на поверхность ни разу так никто и не вылез.

И к середине дня, огромная, хорошо смазанная, военная боевая машина из плоти и стали, постепенно уже приближалась к центру города. Улица за улицей, квартал за кварталом, дом за домом, ни один мало-мальски, потайной уголок, не ускользал от её грозного ока и карающей руки. Военные стремительно и расчётливо занимали город, постепенно сжимая кольцо. И казалось, что никакая сила не способна уже остановить или противостоять, разогнавшейся, могучей и непобедимой армии людей, что слилась в единый, оскалившийся грозным оружием, организм.

Но так ли это на самом деле? Время покажет…

В отдалении, от основных сил, ближе к центру столицы, держась поближе к строениям, цепью, один за другим, двигалась группа людей в военной форме. В их, отточенных бесконечными тренировками движениях, проскальзывала нехарактерная напряжённость. Напряжённость и скованность людей, оторвавшихся от своих и вступивших на территорию врага следуя долгу. Она наступает, когда переступив невидимую черту, осознанно приближаешь свою жизнь к пропасти, на дне которой только смерть и тогда наступает момент когда только ты сам в ответе за её сохранность. Потому и начинаешь бояться. Бояться не за саму жизнь, как таковую, а бояться сделать что-нибудь не так, бояться совершить ошибку ценою в жизнь, сознавая в конце, что сам же и был всему виной.

Передвигающиеся по городу люди в форме, были из войсковой разведки, в чью обязанность входило, выявление больших скоплений мутантов и предупреждение о таковых, основные наступательные силы, во избежание непредвиденных обстоятельств.

Одной из таких разведгрупп командовал лейтенант Терешков Анатолий Павлович, имевший уже, несмотря на свои молодые годы, боевое крещение, в горячих точках страны. Но даже этот опыт, сейчас не спасал лейтенанта от предательского мандража в коленях, преследовавший его на протяжении всего пути, стоило только пересечь черту, пока ещё не мёртвого, но уже глубоко уснувшего города. И он знал, чем был вызван этот мандраж, но ничего не мог с собою поделать.

Там на настоящей войне, он имел дело с такими же людьми, как и он сам. Его противник, так же как и он, хотел жить и боялся умереть, чувствовал боль и лишения, ненавидел и жалел. Сейчас же перед ним был противник, который только внешне был похож на человека, в остальном же, он был совсем не похож на него, он был иным, он был мутантом. А у мутантов нет чувств, которые испытывал лейтенант Терешков. «Мим» ничего не чувствовал, ничего не боялся, никого не любил и не жалел, а главное он не боялся смерти, как боится её каждый нормальный живой человек, «мим» просто выполнял свою задачу и выполнял её до конца, чего бы это ему ни стоило, как бездушная машина у которой есть только цель, но нет сомнений и предрассудков.